Страница 113 из 140
Несколько минут принц напряженно размышлял. "Тацута" со своим несерьезным для крейсера вооружением всё же сможет на некоторое время связать боем исправный русский крейсер. Но как в это время с тремя эсминцами атаковать его подорванного собрата, который и сам еще вполне боеспособен, да еще его прикрывают четыре сильных эсминца "новика"? Не стоит забывать и о третьем русском крейсере, который в любой момент может вернуться к двум остальным! Так что же, отступать, возвращаться в Гензан, раз русские соблаговолили отойти от входа в бухту?! Нет! Северные варвары еще пожалеют, что дерзнули приблизиться к берегам империи божественного тэнно! Фушими Хироясу собирался повторить то, что неплохо получилось у японских легких сил прошлой ночью, при первой атаке русской линейной эскадры. Тогда одна часть эсминцев оттянула корабли охранения вперед, а вторая нанесла удар по хвосту колонны и торпедировала линейный крейсер. Теперь "Тацута" должен своей атакой оттянуть на себя и крейсер, и эсминцы противника. Тогда Хироясу получает неплохой шанс подобраться к подорванному русскому кораблю.
Чтобы замаскировать свой маневр, японские эсминцы выставили дымовую завесу. Пока поврежденный "Нара" двигался южнее бредущих тихим ходом русских, продолжая выпускать дым, остальные три эсминца повернули под прикрытием завесы на юг, потом на запад, прошли почти до Гензана и вновь развернулись, приготовившись за дымом, к нападению. Для комбинированной атаки надо было дождаться сообщения от контр‑адмирала Тацио. Принц Хироясу нетерпеливо покусывал ногти на крохотном мостике эсминца. А ведь только вчера под ногами вице‑адмирала был мостик линейного крейсера!... Вот, наконец! Из радиорубки принесли листок бумаги. Тацио начал действовать. Хироясу должен был ждать еще полчаса, ‑ русским надо было дать время отреагировать на атаку эсминцев
Низко, совсем низко над "Тацутой" пронеслись поплавки и широкие крылья трещащего мотором аэроплана. Русские опять подняли в воздух свои самолеты! Развернувшись, аэроплан приближался теперь с другого борта. За кормовой надстройкой развернулось, готовясь к бою, 76‑мм зенитное орудие. Сделало выстрел, звонко зазвенела о палубу выброшенная гильза. Заряжающий торопливо вставлял в казенник новый снаряд, пока наводчик поднимал короткий ствол пушку, следя за быстро приближающейся воздушной целью. Между дымовых труб застучали зенитные пулеметы, но быстро заглохли из‑за перекосов металлической ленты. Кто‑то закричал, что самолет сбросил торпеду. Нет, он что‑то тащил за собой на воде на тросе. Буксируемая мина? Но уж слишком мала... Прежде чем японцы смогли понять смысл действий вражеских пилотов, самолет снова низко прошел над "Тацутой", едва не зацепив мачты своими крыльями.
Вжиииик!
Противный металлический визг и грохот...
Груз, который самолет тащил за собой на проволоке, оказался легкой крюкастой кошкой. Она чиркнула по борту эсминца, подпрыгнула, пронеслась бешено по палубе и надстройкам, снова взмыла вверх, зацепилась за антенну и сорвала ее, оставив "Тацуту" без радиосвязи.
Когда радистам "Адмирала Корнилова" удалось, наконец, наладить связь с авиатранспортом "Штабс‑капитан Нестеров", контр‑адмирал Порембский потребовал срочно выслать к нему гидроаэропланы для наблюдения за подводными лодками. Вновь подниматься в воздух сразу вызвался кавторанг Вирен, лишь только с его "аиста", спущенного в последний момент на воду с тонущего "Мациевича" забрали спасенных моряков. Подлетая к "Корнилову" и "Истомину", летчик действительно обнаружил недалеко от них субмарину в подводном положении и обозначил ее сигнальными дымами ‑ снарядов для бомбометания на самолете на этот раз не было. Однако Вирен заметил и другое.
За выставленной японцами дымовой завесой шло маневрирование их кораблей. Как можно было понять, противник готовился атаковать русский отряд с головы и хвоста. Главной целью атаку наверняка будет дважды подорванный и еде державшийся на плаву "Истомин". Вирен быстро написал донесение, вложил его в пенал и сбросил на палубу "Адмирала Корнилова". То, что крейсер буквально через пять минут изменил курс, перейдя в кильватер второго крейсера показало, что донесение адмиралом получено и принято к сведению.
Николаю Вирену хотелось сделать еще что‑нибудь, чтобы досадить японцам. Но что? Может, попробовать лишить их главный корабль радиосвязи? На этот случай у Вирена в кабине было припасено незамысловатое устройство, чтобы рвать корабельные антенны. "Аист" устремился к трехтрубному японскому крейсеру. Остальное было делом техники ‑ подцепить, пролетая, натянутую проволоку радиоантенны. Попавшись на крюк, она звонко лопнула, хлестнув порвавшимися концами по трубам и мачтам.
Контр‑адмиралу Тацио не стал обращать внимание на оборванную антенну. "Тацута" шел в бой. В кильватер крейсера встал догнавшие его‑таки "Минекадзе", тоже под контр‑адмиральским вымпелом. Два японских корабля шли на юго‑запад на тридцати с лишним узлах. Артиллерийские расчеты снова выстроились у своих орудий. Бой со вторым русским крейсером не будет легким. Первый раз "Тацуте" повезло, к тому же тогда он шел в атаку вместе с тремя миноносцами, два из которых русские потопили. А теперь рядом с "Тацутой" только один эсминец... Вражеские суда впереди уже можно было довольно хорошо различить. Два крейсера, четыре эсминца. Слева от них горизонт застилала дымная полоса. Сейчас боеспособный крейсер и эсминцы должны устремиться навстречу "Тацуте". Тогда к оставшемуся в одиночестве подорванному вражескому крейсеру из‑за дымовой завесы устремятся японские эсминцы...
Проклятие! У русских вперед вышли только три "новика". Крейсера остались вместе. Принцу Хироясу с ними не справиться! Надо предупредить его, чтобы отменил атаку! Но радиосвязи нет, антенна порвана!
‑ Передать семафорной связью на "Минекадзе"! Дать радиограмму вице‑адмиралу Хироясу на "Момо". Содержание: Отменить атаку! Поврежденный русский корабль сопровождает второй крейсер...
‑ Господин контр‑адмирал! С "Минекадзе" отвечают. У них разрушена радиорубка. И по пять штук снарядов на ствол...
Да, со снарядами и на "Тацуте" не густо... Что же. Раз так, остается одно ‑ как можно быстрее идти вперед, чтобы успеть встретиться с эсминцами принца около русских крейсеров. Едва ли три "новика" смогут удержать "Тацуту".
‑ Машинное! Самый полный! Заклепать клапана и дать максимальный ход!
Крейсер снова набирал скорость. Этот корабль был создан для максимально быстрого движения в морской стихии. Будто стремительный водяной зверь с длинным вытянутым телом скользил он по волнам. В его трюмах грозно ревели огнем десять котлов, стиснутых бок о бок в тесных котельных. Они гнали и гнали по трубам чудовищный напор перегретого пара в кормовую часть ‑ к трем мощным турбинам, занимавшим чуть ли не половину корпуса корабля. Турбины в своих кожухах вращались с труднопредставимой скоростью 50 оборотов в секунду. Роторы, передавая вращение на трехметровые винтов, снижали эту частоту всего до 7 оборотов. Но и это хватало, чтобы стремительный "Тацута", оставляющий за собой широкий бурлящий след взбитой пены, едва не выпрыгивал из воды.
Узкий корпус корабля дрожал мелкой ритмичной дрожью. Острый форштевень рассекал воду, точно плуг, так что высокий волны почти захлестывали высокий полубак и свободно заливали низкие торпедные площадки. Это было уже не важно. "Тацута" уже выстрелил все шесть своих тяжелых торпед. У легкого крейсера оставались лишь пушки, да холодная ярость его экипажа.
Русские эсминцы впереди разворачивались, чтобы стрелять по японцам всем бортом. Но попасть в несущийся на бешеной скорости встречным курсом маленький крейсер ‑ задача не из легких.