Страница 20 из 89
Суд приговорил к расстрелу. Ввиду несовершеннолетия осужденного казнь заменили тюрьмой.
Тюрьма укрепила волю Петера. Выйдя из застенка, он с новой энергией окунулся в партийные дела. Перебирается в Ригу, вступает в профсоюз металлистов, устраивается слесарем на один из заводов, по вечерам посещает курсы экономических наук. А главное: революционная работа — организационная и пропагандистская. Он — член Рижского партийного комитета. Руководит стачками металлистов. За короткое время он участвовал в семи стачках. Петер пользуется огромным доверием товарищей. Иногда ему поручают ликвидацию провокаторов. Провокаторы трепещут при одном упоминании его имени. Он непреклонен, беспощаден к врагам.
В Риге, в конспиративной квартире на Романовской улице, прозванной «провинциальной коммуной», кроме рижан также останавливались и приезжие из провинции боевики-милиционеры. Здесь же обсуждался вопрос, кого из объявившихся провокаторов нужно убрать, кого наказать и т. д. Намечались исполнители заданий. Лично Петеру вместе с другими товарищами пришлось раза три выезжать в провинцию исполнять подобные задания…
Провокаторы отомстили: в декабре 1911 года Кюзис арестован. За принадлежность к партии большевиков он был осужден на вечное поселение в Иркутскую губернию.
Сибирская стужа, звон кандалов. Двадцатилетний Петер замыслил побег. Его не остановили ни пятидесятиградусные морозы, ни глухое бездорожье, ни пули стражников. Помогли товарищи: снабдили документами, продуктами.
В Риге появляется высокий, стройный молодой человек. Это Ян Карлович Берзин. Нет больше Петера Яновича Кюзиса. Смертный приговор, пять лет тюрьмы и ссылки — все это осталось позади. Зажили раны, но шрамы остались. Да появилась ранняя седина в волосах.
Время беспокойное: война. Старые явки утеряны. Лучше бы совсем не появляться ему в Риге… Его схватили во время облавы, надели солдатскую форму и сразу же отправили на фронт. А как же революционная работа? Ведь смысл жизни в ней одной… Берзин бежит в Петроград. Снова слесарит, переходит с завода на завод. Устанавливает связь с партийной организацией. Он — непременный член стачечных комитетов, руководит уличными боями рабочих с жандармами и казаками. У него уже есть опыт в таких делах…
Что еще знал Дзержинский о Берзине?
Когда летом 1918 года белогвардейцы и эсеры подняли в Ярославле мятеж, партия послала туда Берзина. Он повел красноармейские части на штурм. Контрреволюция была раздавлена. Он хорошо знал психологию масс, так как всегда находился в гуще их. Свою жизнь рассматривал как служение революции. Но было еще одно качество, которое нравилось «Железному Феликсу»: хладнокровие. Берзин был из тех, кто не раз спокойно смотрел смерти в глаза. Он умел подавлять в себе страх, жалость, личные мотивы — все то, что ослабляет волю в ответственные моменты. В его скульптурной осанке чувствовалась твердая солидность уравновешенного человека. Он обладал также огромной памятью на лица, на события, никогда ничего не записывал. Среди красноармейцев Берзин пользовался большой любовью. Его знали, К нему шли за советом.
Затем, уже в Москве, началась чекистская работа под руководством Феликса Эдмундовича. Общение с «Железным Феликсом» много дало Берзину. Все, кто хоть раз встречался с Дзержинским, испытывали на себе силу его обаяния, получали эмоциональный заряд на всю жизнь. Ян Карлович учился у Дзержинского умению подчинять своей воле обстоятельства, как бы сложны и запутаны они ни были. Работа чекиста — сложное, тонкое искусство. Оно не обходится без психологического расчета. Иногда важнее победить противника не силой, а в психологическом поединке. Дзержинский дал образцы такого подхода к вопросу. Теперь Ян Карлович учился психологическому анализу применительно к отдельной личности, и это вскоре ему пригодилось.
Именно Дзержинский выдвинул Яна Карловича Берзина в апреле 1921 года на работу в советскую военную разведку.
Берзин принял сложное, тонкое хозяйство, требующее совершенных знаний в области международной политики, международных отношений. Знания не падают готовыми с неба: Ян Карлович усиленно посещает Пролетарский университет и Социалистическую академию общественных наук. Через три года он стал во главе советской военной разведки.
Ян Карлович никогда не замыкался в кругу своих служебных обязанностей, как бы сложны они ни были. Он знал: коммунист, оторвавшийся от масс, утрачивает качества коммуниста, превращается в обывателя. Большая политическая активность была ему присуща с самого начала революционной работы. Он никогда не чувствовал себя кустарем-одиночкой, этаким «специалистом-всезнайкой».
Однажды на вопрос: «Успевает ли товарищ Берзин при той громадной работе, которую он ведет, повышать свой политический уровень?» он ответил так:
«Сама работа, которую я исполняю, заставляет повышать свой политический уровень. Что же касается международной обстановки, то могу заявить: разбираюсь в ней, поскольку это вопросы нашей непосредственной работы. Не чувствую себя оторванным и от внутреннего социалистического строительства, поскольку через мою партийную работу я связан с массами. Будучи членом РКК часто выезжаю на предприятия».
Особенно любил он бывать у металлистов, так как всегда в душе считал себя рабочим-металлистом и всегда помнил, что с 1909 по 1917 год состоял в профсоюзе металлистов. Во всех анкетах он так и писал: «Металлист-профессионал». Он гордился своей принадлежностью к рабочему классу — это было то горнило, где он закалился.
Его связь с Дзержинским была прочной и продолжалась до самой смерти «Железного Феликса».
Берзин стоял у гроба своего друга и учителя, а рядом с Яном Карловичем в таком же скорбном молчании стоял тридцатилетний ученый-социолог Рихард Зорге, которому суждено было прославить профессию советского военного разведчика на весь мир…
Все люди, близко знавшие Яна Карловича, отмечают его глубокую человечность. Его талант особенно ярко проявился на разведывательной работе. Большое внимание Берзин придавал подбору кадров, сам занимался проверкой каждого работника, оценкой его деловых и политических качеств; он знал особую радость — радость открытия человека. Большой практический опыт подсказывал ему: анкетные данные никогда не исчерпывают работника всего. Не может существовать в природе двух людей с одинаковым психическим, нравственным потенциалом. Он любил повторять слова Дзержинского: «Чекист должен иметь холодную голову, горячее сердце и чистые руки», но повторял несколько на свой лад: «Разведчик должен иметь горячее сердце патриота, холодный ум и стальные нервы». Этим он подчеркивал свое преклонение перед Феликсом Эдмундовичем, идейную преемственность.
Берзин воспитал целую плеяду блестящих военных разведчиков, в их числе Герой Советского Союза Рихард Зорге; благодаря заботам Яна Карловича советская военная разведка стала лучшей в мире.
Все те люди, которых Берзин посылал за границу, могли считаться его друзьями; так оно и было на самом деле. Он не имел каких-то «избранных» друзей; дружба приобретала смысл лишь тогда, когда она была скреплена общей борьбой, общим служением партии, общими целями идейного порядка; она носила целомудренный характер. Честная принципиальность покоряла тех, с кем он работал. Он жестоко презирал себялюбцев, комчванство, чинопочитание, требовал разумной дисциплины, партийного подхода ко всякому делу. Он скрупулезно готовил разведчика к безымянному подвигу, воспитывал в нем дух самопожертвования во имя защиты советского государства. Так же тщательно разрабатывал он каждое задание, представляя в уме всю сумму опасностей, с которыми может встретиться боец «невидимого фронта». Общение с Берзиным становилось школой мужества, идейной закалки.
Он был строг и требователен, когда дело касалось служебных вопросов. А в быту, дома, все знали его как радушного, гостеприимного хозяина, к которому запросто заходили его воспитанники-разведчики, бывшие красноармейцы, служившие некогда под его началом, товарищи по подпольной партийной работе. Он задушевен с товарищами. Любит помечтать.