Страница 21 из 22
Сумико Танака в холле одна. Она рассеянно смотрит на веер и думает: «Вот и Митико выходит замуж».
Сумико вышла замуж четыре года назад. Что её принудило? Она сама не знает. Просто надоело дома. Тяготило неопределённое положение девушки на выданье, хотелось положить этому конец.
И она вышла за Кацуо. Он прирождённый семьянин. Человек положительных качеств. Со стороны такая партия выглядит редкой удачей… Удачей!.. Почему же тогда у неё так холодно на душе? Почему она не чувствует ничего, кроме щемящей пустоты? Однажды она не выдержала и сказала мужу:
– Всё у тебя рассчитано… один плюс один неизменно равняется двум… А почему, хотя бы иногда, не трём, не четырём, не пяти?.. Меня гнетёт твоя строго арифметическая философия, где один плюс один – два, и только два!
Кацуо как раз вернулся с работы, разумеется, как всегда, с точностью почтового голубя и, лёжа на татами, слушал радио.
– Что‑что? – переспросил он, приподнявшись на локте, и тут же раздражённо заметил: – Несёшь какую‑то чепуху!
И Сумико снова ощутила, насколько муж ей далёк и чужд.
В такие минуты ей вспоминался кузен мужа. Вспоминался тот далёкий снежный вечер, когда парень приехал в Токио устраиваться на работу. Он бросил прежнее место из‑за любви к молодой вдове. Начальство предлагало ему другой брак, а он отказался. Кацуо рвал и метал, обзывал кузена дураком, и всё потому, что… один плюс один равняется двум… Кацуо всюду ищет только выгоду. А она – нет! Она восхищается этим парнем. Он поступил, как настоящий мужчина. Она наверняка не решилась бы на такое.
Как твёрдо и уверенно ушёл он тогда в ночь. Падал снег. Он уходил всё дальше, дальше… В сумерках поблёскивали его влажные волосы. Сумико долго провожала глазами его одинокую заснеженную фигуру. Да, он поступил, как настоящий мужчина…
Она как‑то спросила мужа:
– Где он? Не знаешь?
– Кто? А, мой ненормальный кузен! – хихикнул Кацуо, почёсывая ногу. – Повесил себе на шею камень – бабу с ребёнком – и отправился на Хоккайдо.
– Как у него дела?
– Гм… Кто его знает. Но если плохо – сам виноват!
А что, если бы Сумико вышла за такого «ненормального»? Была бы она счастлива? Ах, не всё ли равно, за кем быть замужем. Все мужчины одинаковы. Нет, неправда! А он? Он – другое! Он – мечта. А мечты неосуществимы, их нужно прятать поглубже, таить от людских глаз.
Сумико продолжала сидеть в холле. Она рассеянно глядела то на стакан с недопитым лимонадом, то на пепельницу, то на веер и думала… вернее мечтала, о том, чему не суждено сбыться…
– Почему вы не идёте в зал, оку‑сан? Вам нехорошо?.. – участливо спросил чей‑то голос.
Сумико вздрогнула. Перед ней стоял метрдотель.
– Нет, нет, спасибо… Я иду.
Войдя в коридор, она услышала аплодисменты. Это сват обращался к гостям. Сумико крепче сжала сумочку и поспешила в зал.
4
– Наш уважаемый жених Кэнкити – Кусуноки, – говорил сват, – окончил университет Иккио и теперь служит в торговой фирме Ф. Это талантливый юноша с блестящим будущим…
Потом председательствовавший за столом Иноки объявил следующую фамилию… Затем ещё… ещё… И ни один из выступающих не забыл назвать жениха «талантливым юношей с блестящим будущим».
Кэнкити не выдержал и прыснул в кулак. Сидевшая рядом Митико, которой Кэнкити передал свой разговор с Иноки, еле сдерживаясь от смеха, дёргала его за рукав.
В этот момент на неё взглянул начальник Кэнкити – Итиро Аримура. И подумал: какое весёлое, жизнерадостное лицо… Хорошая будет пара… Даже в такой торжественной обстановке невеста не чувствует себя скованной.
Аримура любил выпить. Это каким‑то особым чутьём угадал официант. Он то и дело подходил и подливал гостю вина. Аримура пил и вполголоса беседовал со своим соседом справа – господином Сакаем, директором бумажной фирмы. Он встречался с ним и раньше, в промышленном клубе.
Орудуя ножом и вилкой, Аримура расправлялся с дичью, когда официант подал ему записку.
«Дорогой господин Итиро!
Очень просим выступить. Вы единственный представитель начальства. Заранее вам благодарны.
Председатель».
– Ну что ж, выступить, так выступить! – вслух подумал Аримура.
Сосед обеспокоенно спросил:
– Вы что‑то сказали?
– Меня просят выступить. А я, честно говоря, плохой оратор…
– Скажите что‑нибудь оригинальное, – хохотнув, посоветовал господин Сакай. – Гости не выносят свадебных речей. Смотрите, они готовы захрапеть от всех этих без конца повторяемых «невеста умна», «жених талантлив»… Вот погодите, сейчас я выступлю…
– Ну, после вас я и вовсе не смогу, – сказал Аримура.
Пока выступал господин Сакай, Аримура думал, что бы такое сказать, и ничего не мог придумать. Господин Сакай сел на место, а он всё ещё ничего не придумал. Вдруг Иноки назвал его имя. Аримура встал.
– Я… я совсем не думал выступать… – начал он смущённо, упёршись руками в стол, – я даже не предполагал, что меня попросят выступить… Что я могу сказать?.. Жениха я хорошо знаю и разговариваю с ним ежедневно… на работе… Я желаю ему всего наилучшего… и его невесте тоже…
Он поднял глаза и взглянул на молодых. И вдруг его словно осенило.
– Я хочу рассказать небольшую историю, – сказал он. – Герой этой истории был женат около пятнадцати лет, у него был сын пяти лет, но однажды ему понравилась другая женщина…
Все гости повернули головы и стали внимательно слушать. На свадьбе не часто услышишь подобную историю.
Аримура продолжал рассказ. Тот человек шёл на свидание с женщиной и по дороге купил сыну музыкальную шкатулку. Жена этого человека лежала в больнице, и он впервые шёл на свидание с другой женщиной. Они зашли в ресторан. Сели в отдельном кабинете, выпили вина. И когда этот человек собирался обнять женщину, музыкальная шкатулка вдруг сама собой заиграла. Это было настолько неожиданно, что мужчина оцепенел. Он вспомнил о сыне, о жене, лежавшей в больнице. Так случай уберёг его от серьёзной ошибки.
Аримура, разумеется, ни словом не намекнул, кто был тот человек. Он надеялся, что Кэнкити и без того поймёт.
Кэнкити действительно понял и взглянул на своего начальника с благодарностью.
– К чему я это рассказал? – продолжал Аримура. – Я хотел напомнить, что даже у самой идеальной супружеской пары бывают ошибки. Какой‑нибудь нелепый случай может привести к конфликту, даже к разрыву… Мало быть уверенным в себе или в своём любимом… нужно уметь прощать ошибки… Все мы обыкновенные люди… с обыкновенными человеческими слабостями. Умейте прощать друг друга… Прощать ради любви… Вот основное правило супружества… Но и сами остерегайтесь ошибки… Даже если вам очень хочется совершить её. Чтобы потом не раскаиваться… Вот это мне и хотелось сказать…
Аримура понимал, что к концу он говорил не совсем ясно. Его могли не так понять, хотя ничего дурного он не имел в виду.
Он сел, вытер платком вспотевший лоб. Его сосед справа, господин Сакай, налил ему полный бокал вина и не то серьёзно, не то шутя сказал:
– Молодцом!.. Хорошо выступили!.. Выпьем!
Внимательнее всех Аримуру слушала госпожа Эдзаки, которая сидела чуть поодаль от него. Она подумала: действительно, ничего нельзя знать заранее. Даже в её испытанной временем благополучной семье мог возникнуть конфликт… Это дала ей понять женщина, пришедшая однажды вечером в её контору.
«Да, я тогда чуть не совершила ошибки, – подумала госпожа Эдзаки. – Но всё же сдержалась. И тем самым спасла и сохранила семью…»
Машина заскользила по асфальту. Кэнкити ласково обнял Митико за плечи и, заглянув ей в глаза, спросил:
– Устала? Потерпи немного. Приедем в Хаконэ, примешь горячую ванну прямо из источника.
Митико улыбнулась. На душе у неё было легко и радостно. Этот сидящий рядом человек уже не чужой ей, как несколько часов назад… Теперь они муж и жена…
5
После банкета Кэнкити и Митико переоделись в дорожное платье и, сопровождаемые родственниками и друзьями, спустились вниз. Теперь им предстояло отправиться в свадебное путешествие. Кроме букета в руках невесты и орхидеи, приколотой к пиджаку жениха, ничто, казалось, не напоминало уже о свадьбе.