Восход Черной Луны

‑ Вот так встреча, ‑ ахнул Ксандор. ‑ Тетаэль, живехонький! И судя по улыбке, могу предположить, что этот случай отличен от произошедшего с Нигаэлем, ‑ воин кивнул на стоящего в стороне с отсутствующим видом Избранного, не прореагировавшего даже мимически на появление родного отца, уже более десяти лет считающегося в кругу друзей, да и за его пределами, мертвым.

‑ Ксандор, а ты не изменился, насколько я тебя помню, ‑ весело произнес Тетаэль, оглядев Ксандора, словно сына, которого давно не видел. Далее он обратился к Вондару. ‑ Старый друг, ‑ сорвалось с его губ. Тетаэль подошел к повелителю ветров, крепко обнял его и похлопал по спине. ‑ Сколько лет, сколько зим?! В пустоте Чистилища мне так не хватало твоих мудрых советов и поддержки. Ты один никогда не отворачивался от меня, не страшился моей демонической натуры. Но теперь все это в прошлом.

‑ Почему ты попал в Чистилище? ‑ оторвала его Эландра. ‑ Мы не сомневались, что в счет искупления тебя отправят в вечный покой, потому и удивились, узнав, что ты жив, ведь из покоя не возвращаются.

‑ О, Эландра, ‑ Тетаэль отвлекся от воспоминаний и подошел к девушке, попутно пожав руку Акуану ‑ со своим первым генералом он мог общаться без слов и считывал то, что у него на душе взглядом. ‑ Ты так повзрослела, окрепла и от тебя исходит чистый свет доброты. Ты стала полной противоположностью той Эландре, что я встретил впервые. Но ни Нимен, ни Хаос не в силах сокрушить праведную душу, даже если та заблудилась.

‑ Зато ты не изменился, ‑ Эландра провела пальцами по плечу Тетаэля, и в груди ее сжался ком, рвущийся наружу.

Много лет назад, когда она только повстречала правителя Альфа‑Белтара с целью убить его по анонимному заказу Владыки Хаоса, с радостью принятому Нименом, главой синдиката "Тень" и бывшему боссу Эландры и ее брата Курта, девушка подпала под его чары. Долг, так или иначе, превозмог чувства, однако Тетаэль оказался гораздо хитрее и ловчее, чем предполагала Эландра. Он сумел избежать смерти и лично захватил убийцу. В Эландре он сразу почуял свет и вместо того, чтобы отправить ее в тюрьму, оставил возле себя, уча другой праведной жизни, в результате сделав одним из высших генералов. Тогда между ними вспыхнули чувства. Инициатива исходила больше от Эландры, Тетаэль же привык к женскому вниманию и не придавал этому особого значения. Позже Эландра познакомилась с Нигаэлем, долгое время отсутствовавшим в столице. Увидев, что его сын не равнодушен к девушке и что она, похоже, заинтересовалась им в ответ, Тетаэль решил не вставать на пути счастья молодых. Но, не смотря на подлинную любовь Эландры к Избранному, и на прошедшие с тех пор годы, какая‑то тень еще оставалась в сердце.

‑ Так почему все‑таки тебя закинули в Чистилище? Насколько мне известно, этот мир предназначен для очищения душ смертных, не заслуживших вечного покоя или перерождения, но еще не приговоренных к Преисподней или не угодивших в Адарсах.

‑ Друзья мои, я не сомневаюсь, что вопросов у вас накопилось много, но я хотел бы ответить на них в иной обстановке, ‑ мягко ответил Тетаэль. ‑ Сначала расположитесь в гостевых комнатах, а потом я с вами встречусь за обедом. Я специально подгадал момент, когда у вас выдастся свободное время, чтобы провести с вами эти два дня. Кто ведает, когда мы увидимся в следующий раз, если увидимся вообще, и при каких обстоятельствах пройдет это свидание? Позвольте проводить вас. Дальше слуги укажут ваши палаты.

С этими словами Тетаэль отворил расписную дверь пристройки и позвал за собой генералов. Когда все четверо прошли мимо него на лестницу, будущий король обернулся к стоящему на прежнем месте Нигаэлю и произнес:

‑ Пойдем со мной, сын. Мне нужно кое‑что с тобой обсудить.

Глава 8

Пройдя через межпространственную трещину, Бэрон очутился посреди заметенной снегом долины. В Асгисле лютовала зима, славная свирепостью на многих сферах. Страна дварфов была суровым краем, который всякий раз, как ты покидаешь стены родного дома, приходиться покорять, в противном случае он покорит тебя. Жители всей сферы знали ‑ здесь правило, что побеждает тот, чья шкура толще, а когти острее, распространяется не только на животных. И дварфы, и люди, проживающие в этих землях, день изо дня бились за право выжить сотни лет. Лишь в последние полвека горный народ начал внедрять в быт достижения техники, примитивные в сравнении с Внешним Миром, но способные сделать жизнь проще. В любом случае зимовка проходила тяжко.

Бэрон осмотрелся: вокруг него тянулась бесконечная белизна. Сугробы, в которые вступил Зверь, выйдя из портала, достигали колен, хлесткие порывы ветра, несущие в себе жесткие и колючие, точно осколки стекла, снежинки, плеткой хлобыстали по лицу. Из‑за пурги нельзя было увидеть ничего дальше трех метров. Латы антихриста отяжелели от холода, воздух забивал легкие, врываясь в обугленные отверстия полумаски шлема.

"Был бы смертным ‑ давно околел бы", ‑ усмехнулся про себя Император. Вынув правую ногу из сугроба, Зверь сделал шаг, провалившись еще глубже. ‑ "Нет, так дело не пойдет", решил он. Подняв одну руку к небу, а другую ‑ направив перед собой, Император теней прорычал заклинание и из протянутой ладони вырвался красный плавящийся луч. Пролетев над холмиками сугробов луч, проел в снегу тропу, по которой, довольный своим достижением, направился Бэрон. Пока он шел, осматривал окрестности, чтобы не сбиться с пути, намеченного и переданного ему Сатаниилом перед отправлением. Вокруг торчали одинокие сосны и ели, заметенные снегом, а спустя несколько метров ходьбы на обочинах проделанного прохода начали попадаться мечи, вонзенные в тонкую ледяную корку на снегу, щиты и потонувшие в рыхлой холодной массе окоченевшие тела дварфов.

"Хм, на этом месте разразилась серьезная битва, и, судя по еще неостывшему следу вознесшихся душ, совсем недавно", ‑ мысленно предположил Бэрон. ‑ "Стало быть, я на верном пути, где‑то тут должны остаться отпечатки ног ушедших победителями воинов".

Император остановился и, прищурив глаза, пригляделся к полю битвы. Помощи это не оказало, буран разошелся не на шутку, белые вихри перекрыли весь окружающий мир снежной ширмой. Вдобавок оборвался канал, прорезанный лучом, и Зверь уперся в стену снега. Злобно оскалившись на неудачу, Бэрон поднял голову к небу, сразу получив удар комка снега, принесенного сильным порывом ветра, в лицо. Снег растаял, обратившись в воду. Стоило живительной влаге коснуться серой кожи антихриста, тот взревел, а щека его задымилась. Обхватив лицо обеими ладонями, Бэрон постарался скорее стереть своего "главного врага", и, лишь когда боль успокоилась, смог сообразить, что делать дальше. Он протянул руку к лежащему в двух метрах от него валуну, точнее туда, где ложилась его плохо различимая тень, и произвел движение, словно притягивал к себе большой лоскут тяжелой ткани. После третьего такого движения из тени выскользнуло существо темно‑серого, почти, что черного цвета, с голым черепом вместо головы и худым телом из рваных лохмотьев плоти, если можно было это так назвать, и тряпья. Перемещалось оно по воздуху, а вместо ног у него болтался позвоночный столб. Дух гнева подлетел к своему господину и завис напротив него, вопрошающе глядя в его змеиные глаза.

‑ Здесь проходила армия дварфов, ‑ отрывисто проговорил Бэрон. ‑ Выйди на их след и указывай мне дорогу. Их злость не утихла так скоро.

Дух кивнул, тряхнув отвисшей челюстью, усеянной острыми зубами, и, сверкнув красным огнем глаз, полетел над снежным полем, растопырив руки с длинными когтями. Словно ищейка, идущая по следу лисицы, он подлетал к каждому дереву, камню и телу, водя по сторонам черепом, неестественно вытянутым и узким, замирая, затем срываясь в противоположную сторону. Император шел за ним, продираясь через сугробы и костеря Асгисл, на чем свет стоит. Два черных силуэта пошли бродить по ледяному безмолвию средь павших воинов единого народа, ставших жертвой безумия своего короля. Метель заметала их следы, а снежный туман сокрыл мутные очертания в пучине холода.