Слепой. Приказано выжить

– А, тогда все понятно, – с умело разыгранным облегчением произнес Слепой. – Вы свободны, Саблин.

И, более не обращая на связного внимания, направился прямо к машине, в которой сидели «кураторы».

Его приближение вызвало в салоне автомобиля явное замешательство. Глеб отчетливо видел, как сидевший за рулем обритый наголо крепыш потянулся к левому лацкану спортивной куртки. Щеголяющий перманентной небритостью пассажир остановил его, придержав за локоть, но сделано это было как-то нерешительно, словно небритый в полной мере разделял опасения своего коллеги. Глеба так и подмывало подтвердить эти опасения, открыв по машине огонь с обеих рук, но он без особого труда преодолел искушение: перед ним были пешки, а его интересовал даже не ферзь или король, а тот, чья рука передвигала по доске фигуры.

Подойдя к машине, он постучал согнутым указательным пальцем в стекло. Судя по тому, что ему пришлось это сделать, противник был основательно деморализован. Стекло со стороны водителя опустилось – как показалось, опустилось нехотя, через силу, – и бритоголовый водитель с хмурым недоумением во взгляде снизу вверх воззрился на Глеба. «Чего тебе надобно, старче?» – ясно читалось на его лице; впрочем, Глеб и не ждал, что ему бросятся на шею и предложат незамедлительно перейти к обсуждению финансовых и организационных аспектов будущего плодотворного сотрудничества.

– Я присяду? – дружелюбно осведомился он.

– Ну, присядь, – помедлив, без видимого энтузиазма согласился бритоголовый.

Раздавшееся клацанье разблокированного центрального замка подтвердило то, в чем Глеб и так не сомневался: его тут побаивались, и побаивались крепко. Небритый пассажир сделал движение в сторону двери с явным намерением уступить свое место, но Глеб опередил его и быстро, хотя и без недостойной суеты, забрался на заднее сиденье. Бритоголовый досадливо крякнул, по достоинству оценив маневр, разом обеспечивший противнику солидное тактическое преимущество.

– Ну? – хмуро и неприветливо обронил он.

– Хрен гну, – вежливо сообщил Слепой. – Мы будем обмениваться междометиями или поговорим по делу?

– Ну, говори, – подумав, предложил лысый водитель.

Говорил он пренебрежительно, свысока, но выбритый до зеркального блеска череп покрылся капельками пота, которых всего секунду назад не было и в помине.

– Я? – удивился Глеб. – Да нет, ребята, так не пойдет. Стрелку забили вы, значит, и начинать разговор придется вам. Это я вам зачем-то понадобился, а не вы мне. И потом, я ведь не оратор и не дознаватель, я – сами знаете, кто. Поэтому передавать инициативу в мои руки с вашей стороны не совсем разумно. Говорить мне с вами не о чем, разнюхали вы обо мне чересчур много, и что, по-вашему, человек моей профессии должен предпринять в такой ситуации?

– Но-но, – заволновался бритоголовый, – полегче на поворотах! На курок давить не ты один умеешь. Если что, тебя из-под земли достанут.

– Что-то слабо верится, – усомнился в осуществимости угрозы Слепой. – Для людей, способных достать меня из-под земли, вы, ребята, грубовато работаете.

– Но ведь достали же, – не оборачиваясь, заметил небритый.

– И кто ты есть, чтоб вокруг тебя менуэты танцевать? – добавил водитель.

– Тот, кому ни черта не стоит вышибить вам обоим мозги и потеряться, – сообщил Глеб. – Возможно, – я, лично, в этом сильно сомневаюсь, но возможно, – ваши кореша меня рано или поздно найдут. Но вам-то от этого ни разу не полегчает, верно? В общем, со мной мы более или менее разобрались. Теперь встречный вопрос: вы-то что за птицы? Какой масти, из какой группировки? Под кем ходите, фраера?

– Группировки… – презрительно передразнил его бритоголовый. – Скажи ему, Валера, под кем мы ходим, пускай заткнет свой фонтан.

– Только приберегите сказочки про агентурную сеть любимого шефа Федора Филипповича для Чапая, – попросил Глеб. – Так под кем же вы все-таки ходите, ребятки?

– Под Путиным, – сказал небритый, – Владимиром Владимировичем. Слыхал про такого? Авторитетный, скажу я тебе, человек!

И, обернувшись, просунул в просвет между спинками сидений красную коленкоровую книжицу – как полагается, в развернутом виде.

– Федеральная служба охраны, Полынин Валерий Евгеньевич, майор, – вслух прочел Глеб. – Хорошая ксива, серьезная. А главное, выглядит, как настоящая. У меня где-то дома такая же валяется.

– Хочешь убедиться? – с угрозой предложил водитель. – Это легко, буквально на раз. Сейчас подъедем в одно место, там сердитые дяди в погонах тебе все популярно объяснят.

– А потом погасят, чтоб не отсвечивал, – убирая удостоверение в карман, вскользь добавил небритый майор Полынин.

– Уговорили, – сказал Глеб, – поверю на слово. Да и какая мне, в сущности, разница?

– Вот именно, – проворчал водитель.

– Так что вам от меня нужно?

– Тебе же передали конверт, – с оттенком раздражения напомнил бритоголовый. – Сам же только что сказал: какая разница? Или бабок мало?

Глеб достал из кармана конверт, вынул из него пачку и принялся неторопливо пересчитывать деньги. По ходу этого ответственного дела он лихорадочно подводил предварительные итоги переговоров. По всему выходило, что информация, добытая противником о нем и его взаимоотношениях с генералом Потапчуком, далека от исчерпывающей полноты. Но этот скороспелый вывод мог оказаться ошибочным: на этом свете Глеб Сиверов был не единственный, кто умел выдавать себя за кого-то другого и скрывать свою осведомленность.

– Денег достаточно, – сказал он, закончив пересчитывать пачку. – Хотя за целого генерала, да еще и ментовского, могли бы чуток накинуть.

– А что генерал? – пренебрежительно хмыкнул водитель. – Можно подумать, тебе впервой! Это ж твоя основная специальность! Да все полковники страны, если б знали, на тебя бы, как на чудотворную икону, молились: Слепой, батюшка, пособи! Прибери нашего генерала, освободи местечко, заступник!

Небритый майор Полынин красноречиво кашлянул в кулак. Так, подумал Глеб. Значит, Слепой… Вот тебе и неполная, она же половинчатая, информация! Известно ребятам многое, если не все, и надеяться теперь остается только на ложную интерпретацию имеющихся данных: да, опытный, квалифицированный, фантастически удачливый, но – просто киллер, платный убийца, и не более того…

– Торг неуместен, полковник, – сказал майор Полынин. – Выбор у тебя невелик: либо ты работаешь с нами на тех же условиях, что и раньше, либо гниешь в каком-нибудь овраге, как дохлый енот.

– Полковник… Так вы и это знаете!

Глеб очень старался, чтобы его растерянность выглядела неподдельной, и, кажется, преуспел.

– Полковник ФСБ Молчанов, – с удовольствием выговорил водитель. – Сам виноват, не надо было экономить на контрольном выстреле. Помнишь…

– Помню, – перебил его Глеб. – Гаишник около «Фортуны», верно?

На этот раз прозвучавшая в его голосе досада была абсолютно искренней.

– Стареешь, Слепой, – вторя его мыслям, сочувственно произнес бритоголовый. – Ну, ничего, все когда-нибудь кончается. Провернешь для нас еще парочку дел по своей специальности, и на покой…

«Ногами вперед, – мысленно уточнил Глеб. – И не через пару-тройку дел, а сразу, как только уберу этого мента».

– Да, и еще одно, – откровенно зевнув в кулак, сказал майор Полынин. – Прислушайся к доброму совету, не пытайся вступить в контакт со своим прежним руководителем. Ему уже не поможешь, только сам окончательно спалишься. Мы тебя вычислили и нашли, а ваши просто шлепнут, чтоб лишнего не сболтнул. Для такого, как ты, это стандартный конец, но зачем же приближать его своими собственными руками? Ну, так как – работаем? Не забывай, ты принял аванс.

– Аванс?.. А, ну да, кодекс чести наемного убийцы и все такое… Вы за кого меня держите, мужики? – оскорбился Слепой. – За мокрушника из подворотни? Аванс… Нет, ребята, тут надо хорошенько подумать.

– Думай, – разрешил майор, со скрежетом почесывая заросший подбородок. – Даю минуту. Время пошло.