Огонь луны

— Не могли бы вы и меня посвятить в свой маленький спор, — холодно спросил он, — или он односторонний?

Мэгги вспыхнула, вспомнив о своем исчезновении и о том, что произошло в саду. Она надеялась, что никто их не видел и не сообщил Дункану Кирку грязных подробностей.

— Я просто задумалась, — как будто защищаясь, сказала она.

— Вы только этим и занимались с тех пор, как ненадолго исчезли из зала, — отозвался Кирк, ничуть не сбиваясь с шага в вальсе. Он оглянулся, а когда глаза его вернулись снова к Мэгги, в них читалась ярость. — Вы были с Маккеной? Очень странно, но я не видел его с тех пор, как вы танцевали вместе.

Мэгги возмутил не только скрытый намек, каким бы оправданным он ни был, но и сам тон. И, кроме того, она все еще не могла простить Дункану того, что он ущипнул ее, когда она отказалась приседать перед губернатором.

— Мистер Маккена, — сказала она, — просил моей руки.

Дункан Кирк застыл на месте, где стоял, прямо посреди зала; лицо его побагровело, мертвенно побледнев в следующую секунду.

— Что? — прохрипел он.

Мэгги пожалела о том, что так поторопилась, потому что в глазах и во всем его облике сквозило что-то опасное, но теперь у нее не оставалось другого выбора, кроме как терпеть. Она подняла голову.

— Полагаю, вы слышали меня, — сказала Мэгги удивительно ровным голосом, если учесть, что внутри у нее все дрожало.

Не говоря ни слова, Дункан больно схватил ее за руку и потащил через весь зал. Он сухо кивнул губернатору и его жене и буквально вышвырнул Мэгги в огромную прихожую. Там двое горничных возились с плащами и накидками, но Мэгги сомневалась, что Дункан их вообще заметил. Для таких, как он, эти низшие существа как бы и не существовали вовсе.

— Что вы ответили Риви Маккене? — хриплым шепотом спросил он, больно сжимая руки Мэгги выше локтя.

Она попыталась высвободиться, но пальцы Дункана сжались так, что она поморщилась от боли. Господи, чего бы она ни дала сейчас за то, чтобы появился Риви, но его нигде не было видно.

— Пожалуйста, — чуть слышно сказала она.

Дункан слегка разжал пальцы, но вместо того, чтобы отпустить Мэгги, он ее сильно встряхнул.

— Маргарет, — предостерег он.

— Я… я сказала, что не могу в-выйти за него, — заикаясь, сказала она и на глазах у нее навернулись слезы. — В-видите ли, он не любит меня.

Словно почувствовав, что слезы Мэгги вызваны чистосердечным признанием Риви в том, что он не питает к ней глубоких чувств, а не болью, которую он причинял ей своими руками, Дункан развернул ее и буквально толкнул к двери.

Покрасневшие горничные с сочувствием наблюдали за ними. Но Мэгги понимала, что они не могут помочь ей: для Дункана они значили не больше, чем рисунок обоев. Дверь в теплую летнюю ночь открылась, и Мэгги, спотыкаясь, вышла.

Если бы Дункан не держал ее, потащив к длинной веренице экипажей, ожидающих в конце широкой лужайки, она подобрала бы юбки и побежала. В считанные минуты Мэгги швырнули в одну из карет.

— Домой, сэр? — услышала она голос кучера, который появился у дверцы, и глаза которого, странно-бесцветные в лунном свете, сверкнули прямо ей в лицо.

— Нет, — хрипло сказал Дункан после паузы, показавшейся Мэгги вечностью. — Мы с леди покатаемся. Подольше и помедленней.

Кучер усмехнулся в темноте.

— Слушаю, сэр! — радостно сказал он. Черта с два он поможет, подумала Мэгги, скрестив руки и стараясь раствориться в темном углу.

Дункан взобрался в экипаж и захлопнул за собой легкую дверцу, усевшись напротив Мэгги и сердито глядя на нее.

— Вы долго испытывали мое терпение, Мэгги, — сказал он наконец, когда экипаж отъехал.

— Для вас мисс Чемберлен, — сказала Мэгги. Возможно, она говорила дерзко и нахально, однако в душе она была ужасно испугана. Пробивая себе дорогу в жизни, она выучила, что бравада намного полезнее нытья. Вдруг Дункан протянул руку и схватил ее запястье, стащив с сиденья. Она ударилась головой о низкую крышу кареты и бесцеремонно приземлилась ему на колени. Она сразу же начала отбиваться, но не могла справиться с железной хваткой, державшей обе ее руки за спиной.

— Я завизжу! — пригрозила Мэгги беззвучным шепотом.

— Это, — спокойно ответил Дункан, — весьма позабавило бы моего кучера. Почему бы вам не попробовать?

Никогда в жизни Мэгги так дико не злилась. Страх уступил место ярости, и, не успев подумать о том, что делает, она плюнула Кирку в лицо. Он застыл, и в этот ужасный момент Мэгги поняла, какую страшную ошибку совершила. Она дернулась, но Дункан удержал ее одной рукой, а другой вынул из кармана пиджака носовой платок и медленно вытер лицо.

— Мне очень жаль, — запинаясь сказала Мэгги.

Дункан сунул платок обратно в карман.

— Я очень в этом сомневаюсь, Мэгги, но скоро ты действительно пожалеешь об этом. Несомненно.

Мэгги содрогнулась. Как, черт возьми, она только умудрилась впутаться в такую историю? Сначала проехала полмира с целью выйти замуж за человека, который просто играл ее чувствами, а потом целых две ночи провела в постели Риви Маккены. И вот теперь ее заперли в карете с грубым животным, чьей главной жизненной целью, казалось, было заставить ее пожалеть о том, что она вообще родилась.

— Я готова забыть о случившемся, — резонно сказала она, — если вы только отпустите меня.

Она ощутила, как сильное тело Дункана Кирка затряслось от хриплого смеха, прежде чем услышала, как этот смех вырвался из его горла и быстро затих.

— Очень великодушно с вашей стороны, — сказал он с насмешкой.

Мэгги закусила губу. Вся ее бравада испарилась — сейчас она была просто напугана. Но это еще не все. Запястья у нее болели от того, что Дункан сильно сжимал их.

— Зачем вы делаете это? — тихо спросила она.

Казалось, вопрос подействовал на Кирка немного лучше пинков и дерзостей. Он отпустил Мэгги, позволив ей даже упасть на сиденье, где она начала дрожать, несмотря на то, что ночь была теплой.

— Маккена был прав, — проворчал он, — бешенство идет вам.

Он был сумасшедший. Мэгги тихонько потянулась к ручке двери, подсчитывая в уме шансы выскочить на ходу из кареты, не переломав при этом себе все кости. Результат был не слишком утешительным.

— Б-бешенство? — отозвалась она, все еще пытаясь нащупать в темноте кареты маленькую ручку, утонувшую в кожаной обивке дверцы.

Дункан прерывисто вздохнул, и Мэгги увидела, как он поднес руку к лицу, и этот жест показался ей каким-то унылым.

— Не обращайте внимания, мисс Чемберлен. Вы простите меня?

«Никогда до конца дней своих», — подумала Мэгги, но она была не настолько глупа, чтобы сказать это вслух. Благоразумнее было бы молчать, что бы ни сказал мистер Кирк, а потом, если карета поедет помедленнее, выпрыгнуть и убежать. В голову ей не приходила ни одна здравая мысль, которая хоть как-то помогла бы, поэтому она продолжала молчать, по-прежнему нащупывая ручку. Наконец она нашла ее.

— Я не стану оправдываться за свое поведение, — продолжал Кирк, — потому что мне нет оправдания.

Мэгги слушала его вполуха — ее внимание привлекли доносившиеся с улицы звуки пианино и хриплый смех. А за ними ей показался тихий шорох набегающего прилива. Значит, она была недалеко от гавани, а значит от тех мест, где бражничали и пировали. Ей вспомнилась та часть Сиднея, по которой она проезжала в трамвае со Сьюзан Крокет. Если это такое же местечко, то в карете она будет в большей безопасности. Но, с другой стороны…

Вдруг карета остановилась, и возница стал кричать па кого-то, стоявшего на дороге. Не раздумывая больше ни минуты, Мэгги распахнула дверь и выпрыгнула. Как нарочно, носок туфельки зацепился за подол платья, и вместо того, чтобы обратиться в спасительное бегство, как она рассчитывала, Мэгги покатилась по дорожной грязи. Наконец, когда она остановилась, вся в синяках, ободранная и помятая, то увидела прямо перед собой пару стоптанных, грязных ботинок. Выпутавшись из юбок, Мэгги посмотрела не на обладателя ботинок, а оглянулась через плечо.