Посох Времени

— Да уж, — не мог отдышаться Кратор, — чтоб не он, не Лесной, и мы, и они умерли бы с этой цепью в руках…

В этот миг Светозар встретился взглядом с Добромилой. Боги Светлые, как же она на него смотрела! Да за такой взгляд он и один перетянул бы за лоскут цепь с соперниками...

Клубок третий

Что за милость явили Небеса Пиру Победы неведомо. Знал о том только Дïй Вершина, знал и молчал. Светозар был потомком древнего славянского Рода Медведей, и кроме Знаний Тайных книг Вед не приучен был держать что-либо сокрытым. Потому уже назавтра он, томимый переполняющими его чувствами отправился к своему Учителю Вершине с просьбой стать ему сватом. Старец лишь хитро улыбался в бороду, даже не спрашивая, что за весталку хочет высватать царский чародей.

  — Давненько, — подморгнув Говару, проскрипел Дïй, — не доводилось водить сватовство. Да и, …что тут говорить, мы с Говором про себя уж ладили ваш сват[67] с Добромилой. Всё честь по чести, коли не против будет отец твоей возлюбленной. Однако ж, — Вершина снова улыбнулся, — сегодня самое время. Что скажешь, достойно ль взять мне в побратимы в сем деле Говара?

Светозар только сглотнул пересохшим горлом:

— Уж если, — чуть не с хрипом произнёс он, — кого и достойно тут взять, так только его.

— На том и порешим, — заключил Дïй, —  сей час же отправимся сватать…

В тронный зал Вулкана новоявленный жених едва нашёл в себе силы войти. В глазах плыла какая-то пелена, а сердце так брыкалось, что на груди подпрыгивали обереги.

Асур ждал на троне. Доложено ему было о том, что Вершина и Говар идут с просьбой. Со стороны нельзя было не заметить, что и царь сидит как на гвоздях. Ещё бы, догадывался, что за дело к нему у Дïя и Берендея Светлолеса. Вулкан всю жизнь чуял за собой вину пред Вершиной, а всё потому, что в молодости увёл под венец самую прилежную ученицу Дïя Дзевану. Она была послана к верам самим кудесником Тибетом. Вершина готовил её в Диссы[68] горного храма Богини Лады-Матушки, да не уследил тогда чародей за красавицей. Подарила она своё сердце молодому царевичу Светомиру, ставшему впоследствии царём веров Вулканом.

Глядя на торжественную молчаливость ранних гостей, асур догадывался, что пришли старцы не просто посоветоваться. Едва придверный страж закрыл вход в тронный зал, Дïй поклонился царю и молвил:

— Доброго дня тебе, Великий асур. Мы к тебе с поручением. У тебя товар, у нас купец, у вас молодка, у нас молодец. Сватами мы посланы к тебе. Потомок Рода Небесного, наречённый чадом Яр, а ныне Светозар, д’Арийского Рода Медведя, сын Велимудра, внук Ортая, ведающих Ра пришёл дозволу твоего просить, отец, на Свадьбу-Любомир с дщерью твоей Добромилой.

Что касаемо сватовства, то утверждаю сиим, что и кровь и имя жениха чисты в Слави и Прави, а что до сватов, то по нашим конам, хоть сей час этот союз клади на бересту[69]. Об одном скорбеть приходится, последний он в Роду своём, взрощен в скиту Йогинями, а родичи его пали славно, защищая вотчины свои от ворогов. Тебе то и без нас ведомо, асур, но порядок быть должон. Не гневись, а на поклон тебе мы пришли и как сваты сего жениха, и как названные родители. Даров принесём тебе, каких токмо возжелаешь. Что скажешь, Светлый царь?

Не спешил асур разомкнуть уста свои. Молчал. А уж когда решил что-то про себя, сказал, наконец:

— Сваты достойны, да и жених по чести, арий в сто крат. Что ж до даров, то как мне ведомо, всё, что бы не делал сей кудесник, идёт во благо народа веров. Каких мне, асуру, ещё от него даров желать? Да только…, что ж с Добромилой? Неужто говорил ты, Светозар, с ней об этом?

Жених склонил голову:

Нет, Великий асур, не говорил…

— Как же тогда? Что, ежели супротив станет? Тебе ль её норов не ведать? Откажет вдруг, а мы ужо сватовство по дворцу разнесём? Негоже так… Придверный! Придверный! Кто там сегодня…?

Дверь через какое-то время открылась, и на пороге появился молодой витязь.

— Сыщи-ка ты Добромилу, да побыстрее. Скажи, отец зовёт. Сюда пусть придёт…

Ждали так долго, что Светозару стало не по себе, оттого, что оторвал от дел земных сразу троих Светлых мужей. Но никто из них ни словом, ни взглядом и не указывал на то, что ждут они напрасно или отягощены пустяшным делом. Сватовство промысел Божий, а потому ждали терпеливо. Царский чародей пребывал в глубоких раздумьях. «А что, если на самом деле асурова дочь лишь рассмеётся, как узнает о сватовстве? Ведь на чём строится его сердешное дело? На том, что она украдкой махала ему со стены, да на том самом взгляде во время Пира Победы?»…

Светозар очнулся от тревожных мыслей. Рядом с ним в тронный зал прошла Добромила. Придверный закрыл дверь, а старшая из дочерей Вулкана поприветствовала присутствующих, зашла за трон и, положив руку поверх его резной спинки, застыла в ожидании. Царь недоумённо бросил взгляд назад:

— Что ж, ты, душа моя, спряталась? — спросил он. — Хочу спросить тебя о чём-то, а ты за трон. С чего тебе Дïя с Говором сторониться? Они тебя с рождения на руки принимали…

Теперь пришла очередь озадачиться Добромиле:

— Батюшка, а с чего ты взял, что я их сторонюсь? — Она отошла на шаг от трона и поочерёдно низко поклонилась Светлым Старцам. — Тут Светозар стоит, — продолжила она, возвращаясь на место, — вот его я сторонюсь, и ты знаешь почему.

Вулкан простецки пожал плечами:

— Ума не приложу, о чём ты?

Добромила зло поджала губы:

— Уж простите, не при сторонних буди сказано, застала я его в купели своей, купался там, прятался будто тать. И то ужо в третий раз…

Светозар густо покраснел, понимая, что и первые два купания не ускользнули от глаз девичьих.

— Я, — продолжала асурова дочь, — пришла к тебе, поелику звал, а не для того, чтобы перед чародеем твоим тут красоваться…

Царевна хотела сказать что-то ещё, но поднял руку Вершина, и в зале повисла тишина. С этим старцем не вступали в спор даже Духи Природы. Однако, что странно, всегда серьёзный Вершина прямо искрился весельем.

— Что ж ты гудишь? — сказал он тоном, которого от него отродясь не слыхивали. — Пчёлка наша золотая? Не смотри на меня так, будто я вприсядку отплясал. Чему ты дивишься?

Добромила украдкой посмотрела на отца и тихо произнесла:

— Дедушка, я никогда не слышала, чтобы ты так говорил…

— Вот как? — Дïй рассмеялся. — Что я, ужо и неживой по-вашему? Но к другому времени и разговоры другие, а ныне я говорю не как Дïй, а как сват. И Говар, тожа сват. …Да. А сватать тебя пришли, лебёдушка. Токмо вот загвоздка: сватаем за того, кого ты в краску вогнала. …Глянь, молчит, уж и не оправится от такого как видно…

— Так на то, — вступил в разговор Говар, — мы с тобой, Дïй и сваты, чтобы за него слово держать если что.

Ты, Добромила, при отце и старцах не колола бы молодца напрасным укором. Ведаем, о чём говоришь и что о том мыслишь. Однако в купании его нет дурного умысла и быть не может, поскольку чист он и Ведает Ра…

 — Довольно, старче, — прогудел Вулкан. — То моя с их матерью забота поучать да разносить. Прости, мои это должны быть речи, но! Правь беру в свидетели, не по себе мне как-то, ведь первую дочку сватают. Оттого и молчу. Сердце эвон подскакивает как лягушонок.

Ты, дочка, несправедлива. Это мой недосмотр. Ты старшая, и я к тебе уже давненько не применял родительских наказов. Мать с тобой за одно, сёстры тебя слушают, да вот понять не могу, с чего слова недобрые твои к чародею? Он чистой крови, в бою просто Ас, опять же, лишь бы кого само Древо Времени не выбирает. Перечислять все его доблести, так получится, что тебе с твоим колючим языком и близко не вровень быть с таким супругом рядом, несмотря на то, что ты асурова дочь! А что ж теперь? Наговорила всякого, а я не ведаю, что дале и вещать…

— Отец, — резко потянула носом Добромила и наскоро вытерла проступившие, жгучие слёзы, — я нагородила словесами колючек, мне, стало быть, и выправлять. Простите, старцы-сваты, прости и ты, Светозар. Прости, что допустила недоброе касательно тебя. Ты этого не заслуживаешь, и то правда. Прости и ты, отец, что…, …что так я поступила. А ежели всё ещё спрашиваешь, пойду я за чародея твоего, или нет, то отвечу. Всё в руках Лады-Матушки, и если и надобно мне как всем нести Срече и Несрече[70] нити Судьбы своей, то лучше в том пути супруга мне и желать не надобно. Давно с ним моё сердце…