Сказка для взрослых

Нерпа попыталась что-то возразить, но очередная плюха все-таки откомандировала лживую бестию в третий раз в кусты.

– Итак, – продолжил старый шакал, – это, с позволения сказать, животное прервало меня на самом интересном месте выступления. Я остановился на потребностях наших насущных. А насущных проблем у нас хватает.

– И не насущных хватает, – ляпнул кто-то из толпы собравшихся, и все заржали.

– Да, и это тоже. Но самое главное кроется в том, что среди зверья лесного недовольство стоит великое, многие нарекают в нашу сторону, а причина всему – наглость, с которой мы принялись рулить их землями. Вот зачем, скажите, надо было белок в повозку запрягать да по лесной опушке с гиканьем кататься? Или кротами в подкидного дурака играть? Чего морды воротите?

– Вы – умнейший среди нас, вот и научите, чего с шишками-то делать, а то ведь накопили мы их достаточно, а пользоваться, получается, нельзя, – возразил достаточно молодой шакал, исполняющий роль медведя-правителя на описываемых территориях.

– Никто вам не запрещает беспредельничать, более того – я вам обещал полную власть и право творить чего вздумается. Но только – всему свое время. Открытый беспредел возможен только тогда, когда вся власть сосредоточена в наших лапах. А мы – не успели жир нагулять и уже пытаемся хаять окружающее нас зверье. Вспомните, сколько раз на наш род устраивались показательные охоты, сколько лет нашим прародителям приходилось жить, приспосабливаясь в условиях ужасающего гнета. Посему зарубите себе на носах: хочешь покуражиться – куражься, но только так, чтобы никто твоих выкрутасов, окромя жертвы, не видывал. А накуражившись вдоволь, следует задрать видевшую вас скотину. Я об этом неоднократно говорил и продолжаю повторять: потерпите еще немного и скоро получите больше, чем даже представить себе могли.

– А сколько ждать-то? – поинтересовался кто-то из толпы.

– Недолго, мои дорогие, недолго. Но для ускорения процесса нам просто необходимо подумать о травоядных, ибо вы добра всякого-разного накопили уже немерено. Так что же думаете, братья, о жующих траву?

– Думаем, сотни по две на рыло не помешало бы, – хохотнул рыжий шакал.

Уважаемое собрание весело заржало. Предводитель шакальства тоже рассмеялся.

– Вот за что вас люблю, так это за полную неадекватность ума… Ладно, чего с вас взять, беспредельничайте и помните, что все, кто не шакалы – дичь.

Собрание весело улюлюкало.

В какой-то момент веселого сборища на поляне нарисовался уже знакомый нам толстый кот-бродяга. Был этот кот тоже шакалом, только с небольшими отклонениями – как по весу, так и по масти. Отклонение по весу было характерно для всех особей шакальей породы, а вот по масти эта скотина была исключительным мотом, и если другие шакалы, накопив немало добра всяческого, прогуливали небольшую его часть, то упомянутое животное спускало все до последнего желудя. Старый шакал уж и наказывал плута, и уму-разуму учил, свое личное время в беседах задушевных проводя, а животина только мурлыкала да пялилась по сторонам с немым вопросом: кого бы обобрать да с кабаном отобранное прокутить. Следует заметить, что котяра шакальей наружности по отношению к своему другу-хряку не походил на остальных представителей шакальства – он действительно любил эту безмозглую, загульную и преданную свинью. Кабан неоднократно вставал, что называется, грудью на защиту кота, даже когда перевес сил был явно не в пользу сладкой парочки, а кот, в свою очередь, никогда не обделял своего компаньона шишками и желудями – они вместе мутили и вместе кутили.

Кот не спеша подошел к председательствующему и начал достаточно издалека:

– Весело тут у вас…

– Весело, весело, – в тон коту ответил старый шакал, – выродок полосатый. Ты забыл – какого роду-племени будешь? Говори, чего нарисовался, морда твоя лукавая?

– Ну, лукавством весь наш род славится, а я хоть и не самый лучший его представитель, но чего-то все же от матушки унаследовал.

Старому шакалу нравилась эта полосатая особь, ибо по хитрости и лукавству мало кто из их племени мог соперничать с ним. Старик даже подумывал сделать кота своим преемником, но все попытки превратить гуляку в хладнокровного и расчетливого гроссмейстера потерпели фиаско, и потому усатого никто больше серьезно не воспринимал. Впрочем, данное обстоятельство, похоже, никак не беспокоило хитрована: он довольствовался тем, что имел, даже когда имел не очень много.

– Тут такое дело, – начал издалека кот, – объявились в наших местах инолесные зверушки, наивные, но при шишках. Причем шишек у них, как еловых, так и кедровых – что у дурака махорки..

– А вы, значит, на пару с тупым собутыльником, решили облегчить их тяжкую ношу, – съязвил шакал.

– Он, может, и тупой, зато честный и не такой хитроделанный, как все наше шакалье братство. Он никогда и ни за что меня одного не бросит, и плевать ему – у кого сколько шишек. А наш брат только и глядит, кого бы на шишечки развести.

– Ты, лохматый, думай – что и где говоришь… Не пристало остальное зверье с шакалами в один ряд ставить. А кабан твой еще покажет свое истинное рыло – и вот тогда поймешь, как я был прав. Ну, да пес с тобой! Хотя нет, не пес, а бес. Хочешь водиться с этим тупоголовым созданием – твое дело, только запомни: попадешь в передрягу – ко мне за помощью не ходи, не помогу принципиально. Теперь говори, зачем пожаловал.

– Да зверята эти ищут некоего Льва, который, как они утверждают, есть царь всех зверей. А я вот про такого и слыхать-то ничего не слыхивал. Ты ведь у нас все да про всех знаешь, так и поведай мне о нем, коль не жалко.

– А тебе зачем? Ты ведь собрался их на шишки облегчить – так и облегчай на здоровье.

– Необычные они какие-то – всему верят, в глаза мне с надеждой заглядывают… А я уже весь запас уловок истратил, дальше без дополнительной информации разводить их не смогу – боюсь, прокол может случиться, а тогда не видать мне заветных шишек, как собственных ушей.

– Ладно, слушай. Лев – персонаж сказочный; по крайней мере, мне так о нем дед рассказывал. Где там вымысел, а где правда – мне неведомо, ибо предок мой еще тем плутом был: так, как он мог на белое сказать черное – никому не удавалось, а потому-то и верили ему не только звери лесные, но даже высокопоставленные шакалы. Сказал дед – значит, так оно и есть. Беда в том, что дед мой под конец жизни вообще из ума выжил и сам начал верить во все, что понавыдумывал. Потому понять, что к чему, сейчас уже нереально. Могу лишь вкратце передать суть его разглагольствований на эту тему.

– Буду признателен, если поделишься информацией.

– Тогда слушай: дед говаривал, что персонаж этот был выдуман старшими шакалами специально для зверья лесного, дабы оно всего боялось, да нас, шакалов, слушалось, а наши выходки беспредельные нам прощало – ибо «Лев велел» вести себя именно так: укусили за левый бок – подставь правый.

– Да-а-а, – протянул котяра, – лихо придумано.

– А то! – согласился старый шакал. – Так легче управлять этим стадом.

– Но почему ты думаешь, что зверье этого не понимает?

– Да хотя бы потому, что оно верит в данного персонажа, хоть никогда его и не видело.

– А сам-то об этом думаешь?

– Редко, дорогой мой, редко. Зачем мозги понапрасну напрягать? Сказано: выдуманный персонаж, значит – выдуманный. Ты, котяра, сам не заморачивайся и другим голову не морочь.

– А если без партийных лозунгов?

– Ну чего тебе спокойно-то не живется? Забудь, выдумка все это.

– И все-таки?

– Ну, только если между нами…

– Могила, – произнес кот с гримасой дохлой кошки.

– Пес с тобой, вернее, кот с тобой. Но, только, никому – ни мяу, ни пол-мяу.

– Да чтоб мне всю жизнь траву жрать да воду из лужи хлебать, – поклялся котяра.

– Ладно, слушай: я так думаю, что персонаж этот вполне взаправдашний был, ибо многие среди зверья разного в него верят, а некоторые из них поумнее нашего брата будут. Потому-то и смешно утверждать, мол, тупому зверью тупую сказочку выдумали. Более того, старики говаривали, что Лев этот из нас, из шакалов был.