Стены слушают

– Я ни черта не понимаю, куда вы гнете. Почему нельзя включить свет? Где Руперт? Что происходит?

– Сейчас ничего не происходит, – сказал Додд. – Все уже произошло. Руперт лежит в кухне мертвый.

– Мертвый? Он... Он убил себя?

– Может быть. Но маловероятно. Кто-то пытался прибрать за ним.

– Прибрать? Как?..

– Кухонным ножом.

– О Боже! О Господи Боже! Что же мне теперь делать?

– Вы прямиком пройдете в кухню, вместе со мной. И позвоните в полицию.

– Я не пойду. Я не могу. Моя семья, моя репутация. Мы должны убраться отсюда. Немедленно. Сейчас же. Раньше, чем кто-нибудь придет. Боже мой, отпечатки пальцев. Что я успел потрогать? Дверная ручка. Я сотру с ручки...

– Перестаньте паниковать, Брандон. – Додд крепко сжал плечо Джилла. – Успокойтесь.

– Отпустите меня! Я должен выбраться из...

– Поверьте, сейчас не время для нервических припадков. Ну же, возьмите себя в руки. Мне это нравится ничуть не больше, чем вам. Я могу потерять патент на этом пустячке.

– Это была ваша идея, целиком ваша идея.

– О'кей, порицайте меня, если вас это устраивает, только не щелкайте крышкой.

– А как же Эми? Бедняжка Эми. Помоги ей Бог!

– Эми здесь нету. Здесь мы. Если Бог намеревается кому-нибудь помочь, я претендую на первенство. А теперь пойдем. Придется поработать.

– Я не в состоянии. Никогда не видел покойника. Я боюсь, меня может стошнить.

– Держите выше голову и дышите ртом, – посоветовал Додд. – И когда увидите останки, будьте любезны вспомнить, что вы ненавидели его целиком, с потрохами.

– Вы грубое, бесчувственное животное.

– Правильно. Но в настоящую минуту вы приклеились ко мне, а значит, будем действовать по-приятельски.

Разговаривая, он поощрил Джилла легким толчком, и тот пошел через холл, прижав платок ко рту. Добравшись до двери в кухне, он остановился и издал удивленный звук. Платок незаметно упал на пол.

– Это не Руперт, – прошептал он.

– Вы уверены?

– Руперт выше ростом, и волосы у него гораздо темнее.

– Тогда кто же это?

– Не знаю, мне не видно его лицо отсюда.

– Обойдите и посмотрите. Только осторожно, не прикасайтесь к нему.

Джилл боязливо обошел лужу крови и наклонился над трупом.

– Я никогда не видал его раньше.

– Подумайте как следует. Вспомните друзей Руперта, друзей Эми...

– Я всех их друзей не знаю. Но уверен, этот человек не мог быть в их числе.

– С чего вы так решили?

– Такая стрижка, такой фасон одежды. Он похож на уличного хулигана или на одного из этих битников, слоняющихся по Гран-авеню.

– Есть разница между хулиганом и представителем богемы.

– Просто говорю, мне не верится, чтобы Эми или Руперт стали общаться с такого рода типом.

– Тогда что он мог делать в их кухне?

Лицо Джилла посерело и заблестело, как отсыревшее стекло.

– Ради всего святого! Но откуда мне знать? Все это какое-то безумие, нелепость.

– Звоните-ка лучше в полицию.

– Почему я? Почему вы не можете сделать это?

– Потому что меня не будет здесь, когда они приедут.

– Вы не можете уйти и бросить меня нянчить младенца.

– Могу. Должен.

– Если вы уйдете, тут же уйду и я. Предупреждаю, вы не выйдете отсюда без меня.

– Ох, ради Христа, – взмолился Додд. – Расслабьтесь и прислушайтесь. Ну? Теперь мы знаем, что у Келлога была причина покинуть город. Но его машина все еще стоит в гараже. Я хочу выяснить, как он уехал и был ли с ним кто-нибудь. Я все еще считаю, что моя догадка насчет собаки может быть верной. Потому собираюсь съездить в "будку" и узнать. Если я останусь здесь и буду ждать полицию, я потеряю несколько часов.

– Но что я должен им сказать?

– Правду. Почему мы приехали сюда вдвоем, как я проник в дом, абсолютную правду. Они, вероятно, пошлют сюда или Ревика, или Липски из отдела убийств. Оба они мои друзья. Они не станут радоваться тому, что я не болтаюсь поблизости. Но вы им скажете, что я войду в контакт с ними немного позже и передам им всю имеющуюся у меня информацию.

– Я должен сказать им о Эми?

– Вы должны говорить решительно обо всем. Теперь это дело об убийстве.

Джилл поднял платок с пола и приложил его ко лбу.

– Я лучше вызову своего адвоката.

– Да. Я думаю, вам лучше сделать это.

Глава 16

Разъяренный ветром океан бросал на берег свои волны. Брызги взлетали в воздух на двадцать футов, чтобы обрушиться на дорогу, словно дождь, оставляя ее поверхность предательски гладкой. Додд удерживал стрелку спидометра на тридцати, но грохочущий океан и бешеные порывы ветра, заставлявшие машину содрогаться и дребезжать, создавали впечатление быстроты и опасности. Путь, по которому он ездил сотни раз, казался незнакомым в этой шумной темноте; Додд не помнил таких поворотов, не видывал таких мест. К югу от Зоологического сада дорога свернула навстречу Скайлайн-бульвару.

Конура Сидалии была выстроена на голом коричневом холме, примерно в полмили за чертой города. Она выглядела новенькой и чистой, ярко освещенная двухэтажная колониальная постройка, огороженная со всех сторон железной решеткой и со скромной неоновой надписью над входом: "Госпиталь для зверушек". Вторая надпись пониже уточняла: "Уход и прибежище, только для мелких животных".

Когда Додд вышел из машины, любопытный эрдель пустился следом. Реактивный самолет с визгом пересек небо, и эрдель жалобно завыл, задрав голову кверху.

– Зря стараешься, старина, – посочувствовал Додд. – Это прогресс.

Вой эрделя растормошил других собак. Додд не успел подойти к входной двери, как каждая конура ожила и завозилась: виляющие хвосты, оскаленные зубы, звуки привета и звуки угрозы.

Додд протянул руку к кнопке звонка, но дверь уже распахнулась, обнаружив низенького, полного седовласого человечка, слегка напоминавшего безбородого Санта-Клауса. Его белый халат и его улыбка были свежи и аккуратны.

– Доктор Сидалия, – представился он. – Входите, входите. Где пациент? Надеюсь, это не автомобильная катастрофа? Я их до смерти боюсь. Так прискорбно, так ненужно. – Он закричал через плечо Додда: – Эй, вы там, ребята, уймитесь! Сказано, уймитесь! Они славные парни, – пояснил он Додду. – Правда, легко возбудимые. Так чем могу служить?

– Мое имя Додд. Я частный сыщик.

– В самом деле? Как интересно! Подождите, я позову жену. Она большая поклонница детективов. Всегда мечтала встретить настоящего частного сыщика.

– Я предпочел бы...

– О, это совсем не трудно. Наша квартира занимает второй этаж. Шумновато, зато удобно. Вы не можете себе представить, сколько всякого случается ночью, когда я бываю необходим почище какой-нибудь акушерки. Когда мы жили в городе, не успевал я вернуться домой к обеду, как приходилось мчаться назад – выручать какую-нибудь малышку, попавшую в беду.

– Собака, из-за которой я приехал, – сухо прервал собеседника Додд, – шотландской породы.

– Прекрасная порода. Привязан, смел, незави...

– По кличке Мак. Принадлежит Руперту Келлогу. Я говорил с одним из ваших служащих о собаке сегодня утром. Он сказал, что Мак готов отправиться домой.

– Но его уже взяли домой, – приятно улыбнулся доктор. – О, то была радостная встреча и для хозяина, и для его зверька. Собаки этой породы – настоящие шотландцы. Они не разбрасываются, не распространяют свою привязанность на кого угодно никогда. Милейшие ребята эти шотландцы.

– Келлог сам забрал собаку?

– Разумеется.

– Когда?

– Примерно от трех до четырех. Я как раз лечил йоркширку. У бедной девочки чума. Боюсь, не выживет. Все же мы стараемся и надеемся и, сказать чистосердечно, молимся к тому же. Об этом заботится моя жена. Она добрая женщина.

– Келлог был один?

– Он входил сюда один. Жена ждала его в машине.

– Считается, будто она в Нью-Йорке.

– Вот как? Странно! Я встречался с миссис Келлог года два назад, когда делал Маку прививку от бешенства. Прелестная маленькая женщина, спокойная, дружелюбная.