Раскаленная луна

Земля под ногами содрогнулась: это взрыв сотряс стены древнего Кремля, обрушив часть крепостной стены, обхватив пожаром башни и другие строения.

Москва гневно выпроваживала захватчиков, изрыгая из себя разношерстную толпу. Не мать французским солдатам, не супруга, не любовница. И даже охваченная огнем, она выглядела победительницей, будто и не существовало иного пути, кроме как, подобно Фениксу, умереть в очистительном пламени, выжечь из себя скверну, чтобы потом воспрянуть из пепла к новой жизни.

— О чем задумался? — заметив меланхоличный вид друга, Жан прекратил насвистывать веселую песенку.

— Да так, — нехотя ответил Анатоль. — Предчувствия у меня дурные.

— Брось! Лично я скоро буду дома и щупать большие титьки моей Беатрис. Разве есть повод к унынию?

— С каждым днем становится все холоднее, — Легран поднял воротник шинели, защищаясь от ледяного порыва ветра. — Надо было уходить раньше… или ждать весны. Было бы больше шансов не замерзнуть в этих проклятых землях.

— Не мне обсуждать приказы Бонапарте, — пожал плечами Живчик, доставая трубку и набивая ее табаком. — И не тебе сомневаться в правильности Его решений.

— Я не сомневаюсь и пойду за ним хоть на край света… Черт, да что я говорю? Мы уже на краю света и как раз оттуда возвращаемся. Просто…

— Довольно! Я не собираюсь умирать здесь и, уверен, Император тоже. Так что думай о… По чему ты скучаешь больше всего?

— По морю… — мечтательно заявил Анатоль. — И по теплу.

— Вот и думай о море, — заключил Жан, попыхивая трубкой. — Об отличной солнечной погоде, и о том, что вернешься героем, притом героем с толстым кошельком! Разве можно мечтать о чем-то другом?

Легран хотел было заявить, что толстый кошелек занимает его мысли меньше всего, но зная упертый характер друга, не стал вступать в бесполезные дискуссии.

Глава 9

День прошел на удивление быстро. Словно незримый повелитель времени нарочно остановил минуты на заседании, чтобы оно тянулось как можно дольше, а потом раскрутил стрелки часов в несколько раз быстрее обычного, превратив остаток дня в нескончаемую круговерть событий.

Совещание закончилось слишком поздно, чтобы успеть на обед, но есть особенно не хотелось: после душного помещения, насыщенного тяжелым запахом парфюма, глоток свежего воздуха был упоительно вкусным, возвращающим силы и хорошее настроение. Сделав глубокий вдох, я остался стоять в тени, под козырьком у входных дверей здания администрации, не торопясь подставляться под злобные солнечные лучи.

— А вампир бы уже сгорел, окажись он на вашем месте, — раздалось за спиной.

Я обернулся и увидел Дока, взъерошенного и раскрасневшегося от жары. Глаза его, казалось, покраснели еще больше, и к тому же сильно слезились, а крылья носа подрагивали, будто он все время хотел чихнуть. Не выдержав, ученый достал из кармана брюк платок и высморкался.

— Черт бы побрал эти розы, — прогундосил он, вытирая нос.

— Аллергия? — посочувствовал я.

— Она самая. Редкая форма, устойчивая к самым современным антигистаминным препаратам. Однако ж пыльца — явление приходящее и уходящее, а вот солнце…

Док схватил меня за руку, близоруко прищурился, с интересом рассматривая ожоги, оставленные солнечными лучами.

— Какое поразительное сочетание вампирской и человеческой ДНК! Повреждения эпидермиса симбиота, вызванные ультрафиолетовым излучением — да это же новая тема для диссертации!

От сделанного только что открытия, Док восторженно чихнул, не успев прикрыться платком.

— Эпидермиса чего? — я одернул руку, брезгливо вытерев ее о штаны. В отличие от вампиролога, знакомство с ним не приносило мне экстаза.

— Симбиота! — он шмыгнул носом и продолжил с возрастающим энтузиазмом. — Вашей вампирской составляющей я дал именно такое определение. Неужели вы не помните Симбиота? Того внеземного организма, который вселился в Питера Паркера, слился с ним в одно целое, и придал новые возможности его паучьей сущности?

— Из-за которого тот едва не сошел с ума? — иронично поинтересовался я, вспомнив фильм. — Спасибо, Док, точнее определения не подберешь.

— Сильный человек подобного не допустит, — вдруг очень серьезно заявил ученый. — А если допустит… То рядом всегда будут люди, готовые исправить досадное упущение.

Он снова чихнул и, одной рукой прикрыв нос платком, другой — прижав к груди папку с документами, быстро пошел в сторону общежития.

Что за день сегодня такой? Каждый норовит высказать, как снисходительно поступили охотники, приютив меня в Обители. Но и их понять можно — врага лучше держать под присмотром, чтобы контролировать его действия, нежели отпустить на вольные хлеба и ждать потом сюрпризов.

Погрузившись в раздумья, я пошел по дорожке, повернув не направо, в сторону общежития, а налево. Аккуратно стриженные кусты огибали административное здание и плавной линией устремлялись дальше, обрываясь у довольно-таки просторной площадки. Покрытая пружинистой резиной темно-кирпичного цвета, она служила для тренировок адептов. Каких снарядов здесь только не было! И кольца, и штанги, и брусья, и даже песочная яма для прыжков в длину и высоту, только намного длиннее обычной. По краю площадки стояли скамейки, а дальше, через газон, возвышалась крепостная стена Обители и еще одна угловая башня. Двери внутрь были открыты, и оттуда доносился громкий смех. Вскоре на улицу вышли ребята в форме адептов, среди которых можно было различить и несколько девушек в юбках чуть ниже колена. Увидев меня, все разом остановились, переглядываясь, переговариваясь, кидая удивленные, заинтересованные, а некоторые и враждебные взгляды. Последние принадлежали троице, с которой мне повезло познакомиться в лесу.

— Так-так, упырек, — Самурай первым сделал шаг вперед. Рука его лежала на перевязи, на скуле растекся приличного размера синяк. На какой-то момент мне показалось, что он наплюет на травмированную конечность, на запрет поединков, и бросится в драку. Однако выдержки Самураю было не занимать. Он вдруг ухмыльнулся, скривив красивый рот, будто его только что осенила прекрасная идея каким способом мне можно отомстить, и тут же расплылся в почти настоящей улыбке. Обернувшись к адептам, он громко воскликнул:

— Пятая группа! Слышали приказ Перса? Принимайте пополнение!

Откуда-то с задних рядов протолкнулся Панда и, чудаковато переваливаясь, подошел ко мне. Робко улыбнувшись, подал руку и произнес:

— Рад познакомиться. Я — Панда.

— Взаимно, — я не остался в долгу и ответил крепким пожатием. — Маугли.

— Это Дик. — Панда указал на отделившегося от общей толпы высокого худощавого парня. Остроносый, тонкогубый, с резкими чертами лица, он и двигался дерзко, быстро, твердо чеканя шаг. Несмотря на то, что он, как и все, был одет в форму адепта Обители, на голове у него красовалась шляпа а-ля "гангстерские тридцатые": канареечного цвета, с черным ободом и заломами по бокам.

— Добро пожаловать в нашу группу, — Дик руки не подал, а лишь коснулся двумя пальцами поля своей необычной шляпы.

— А где Сел? — Панда покрутил головой в поисках третьего члена группы.

— Я здесь, — глубокий, бархатистый голос раздался откуда-то сбоку. Я повернул голову и обомлел, увидев прехорошенькую девушку: миниатюрную, стройную, грациозную. Юбка мягко обрисовывала округлые бедра, и даже свободная футболка не скрывала великолепную грудь. Вот уж повезло! Неизвестно, правда, какая из нее охотница, но любоваться такой красотой можно хоть целый день! Девчонка являлась мечтой любого парня половозрелого возраста: огромные голубые глаза, маленький, чуть вздернутый носик, мягкие губы, длинные светлые волосы, собранные на затылке в роскошный хвост.

— Слюни подбери, — с ядовитой улыбкой заявила красотка, — здесь тебе не загородный клуб развлечений и отдыха. А будешь подкатывать, врежу по яйцам.

По тому, как скривились лица некоторых адептов, в том числе и Самурая, стало ясно, что девчонка не шутит и уже успела отработать на некоторых особо нетерпеливых личностях свои приемчики по самообороне.