Страница 41 из 83
Стилистическая правка в редакции, представленной Троицким списком, сводилась прежде всего к замене простых, бытовых выражений более книжными. Рассказ о своем путешествии Никитин начал в почти устной, немного монотонной манере: «Поидох от Спаса святого златоверхаго. .. и поидох вниз Волгою и приидох в манастырь Калязин... И с Ко- лязина поидох на Углеч, с Углеча отпустили мя добровольно. И оттуду поидох с Углеча и приехал есми на Кострому... И отпустили мя добровольно. И на Плесо приехал есми добровольно. И приехал есми в Новгород Нижней И они мя отпустили добровольно...» (Л, л. 442—442 об.). В Тро
ицком списке этому безыскусственному рассказу придана более книжная форма; вместо четырехкратного повторения «добровольно» встречается только два раза (Т, л. 369). Видоизменены в Троицком списке названия христианских праздников, вместо бытовых наименований даны официальные: языческая «Радуница» заменена «Фоминой неделей» (Л, л. 444; Т, л. 371 об.), «Оспожин день» назван «Успеньем богородицы» (Л, л. 445 об.; Т, л. 374 об.; ср. 373 об.). Вместо устпого «однова» (Л, л.449) мы читаем в Троицком списке «единожды» (Т, л. 379 об.). В Летописном изводе упоминаются индийские «мужики и жонкы» (Л, л. 444), в Троицком списке им соответствуют «мужи и жены» (Т, л. 372); в Летописном изводе упоминаются «сосци голы» (Л, л. 444 об.), в Троицком—«груди голы» (Т, л. 372). Но особенно выразительна одна поправка. При описании индийской одежды Никитин многократно отмечает, что индийцы — от «слуг» до «бояр» я «князей» включительно — носят «фату», обогнутую «на гузне» (Л, л. 444—444 об: ср. лл. 448 и 449). Редактор Троицкого извода постарался устранить это грубое выражение — здесь мы читаем (несколько раз подряд), что фата у индиан обогнута «на бедрах» (Т, л. 372). Однако здесь же мы обнаруживаем и явное свидетельство того, что версия, отличающаяся более книжным изложением, является вторичной и что первоначальному тексту было свойственно просторечие. Как это часто бывает с редактором, исправляющим чужой текст, создатель Троиц
кого извода проявил непоследовательность, — удалив «гузно» в одном месте, он оставил его в других местах: как и в Летописном изводе, здесь говорится, что у «Бута» «гузно» обвязано «ширинкою» и что богомольцы, съезжающиеся в Парват, носят «на гузне плат» (Т, л. 378 и 379).
Таково соотношение между двумя древнейшими изводами памятни- ника —"Летописным и Троицким.
Какова же история текста самих этих изводов? Больше данных в этом случае мы имеем о Летописном изводе, дошедшем до нас в составе двух сходных летописей — Софийской II и Львовской. Текст этих летописей почти идентичен до 1518 г., и в основе его лежит, как убедительно установил уже А. А. Шахматов, 17свод 1518 г. Можно предполагать, что «Хо- жение» было включено уже в состав более раннего свода конца 80-х годов (обнаруженного А. Н. Насоновым) — источника свода 1518 г. 18
Исследование взаимоотношений между списками Летописного извода затрудняется тем обстоятельством, что из трех дошедших до нас списков— Эттерова (Львовская летопись), Архивского и Воскресенского, в Воскресенском списке сохранилось только самое начало (вступительная заметка летописца) и конец «Хожения». Речь фактически может идти только о сравнении Л (Эттерова списка) с А (Архивским).
Сравнение это позволяет прийти к нескольким любопытным наблюдениям. Наиболее древний из списков Летописного извода, А имеет три крупных пропуска (лакуны) в тексте. Между л. 195 об. и 196 (по современной нумерации листов) пропущен текст 19между словами «И Алиль- бег (северокавказский князь. — Я. Л.)того часа люди отслал» и словами в начале л. 196: «Поймаетъ его море по дважды в день» (речь идет об острове Гурмызе; ср. Т, л. 371—371 об.). Между словами на л. 202об. о змеях в Бедере: «а длина еѣ двѣ сажени» и словами в начале л. 203: «В четвертые человек, а образом лютого зверя» (речь идет об образах «Бута»—индийского божества; ср. Т, л. 377—377 об.) также пропущен текст. И, наконец, между л. 209 об. и 210 пропущен текст покаяния Никитина от слов «Иже кто по мно...» и до моления к богу не отвратить лица от «. ..ща твоего, яко в скорби есмь» (ср. Л, л. 452—452 об.; Т, л. 383 об.—384). Первые две лакуны составляют, по наблюдениям М. Д. Каган-Тарковской, 1122 знака полууставного текста, третья — 1140 знаков; т. е. размер их примерно соответствует размеру листа рукописи А(- 1400).
Из этих трех лакун совсем не отразилась в Л (и, следовательно, но имеет для нас значения) последняя: фрагмент покаяния и молитвы Никитина сохранился в Л полностью (Л, л. 452—452 об.). Обе предшествующие лакуны обнаруживаются и в Л (л. 443 об. и 447 об.), причем
17Шахматов А. А. Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси северо-восточной». СПб., 1899 (оттиск ив «Записок АН по историко-филологическому отделению», т. IV, № 2), с.21, 41—48.
18См. в настоящем томе выше, статья «Русский „чужеземец в Индии XV в.»,
19Этот пробел был отмечен архивистами XVIII—начала XIX в. на рукописи А* «здесь нехватает листов двух».
первая лакуна — между словами «люди отслал» и «а поймает его море» — заслуживает наибольшего внимания, ибо пробел в А точно приходится на текст между л. 195 об. и 196, а в Л никакого осязаемого пробела нет и пропуск приходится на середину листа (Л, л. 443 об.).
Естественно возникает вопрос: не была ли утрата листа в рукописи А источником пропуска в Л — т. е. не был ли Архивский список оригиналом (прямым или опосредствованным) Эттерова списка, где соответствующий пропуск имеет уже вторичный характер?
Это не единственное совпадение Эттерова списка Львовской летописи с Архивским списком так называемой Софийской II летописи. Софийская II летопись, дошедшая до нас в Архивском и более позднем Воскресенском списке, совпадает со Львовской с 1392 по 1518 гг., но в А, в отличие от В, нет начала — текст летописи начинается здесь с 1397 г. и содержащееся в рукописи указание, что этому тексту предшествовало всего 25 листов (начальный текст рукописи помечен здесь кириллической цифирью как «26»-й), позволяет предполагать, что обширного текста Софийской I летописи, помещенного в Воскресенском списке до 1392 г., здесь и не было, т. е. что текст ее совпадал со Львовской с начала до 1518 г. Специфическая близость Л к А наблюдается на всем протяжении этого текста, причем особенно близка Л к А в ее первоначальном виде — без вторичных вклеек и поправок, отразившихся в В — так, в А не было текста о смерти и завещании Киприана в 1406 г.; затем он был вклеен в рукопись; Л отражает первоначальный текст (без вставки), В — уже вторичный (со вставкой). Можно отметить еще целый ряд других вставок в рукописи А, отсутствующих в Л, но переданных в В; совпадает в А и Л и ряд ошибочных чтений в летописи. 20
Но предположение о зависимости Л от списка А, в частности о зависимости текста «Хожения за три моря» в Л от А, наталкивается, однако, па ряд серьезных возражений. Вопреки такому предположению текст «Хожения» передан в Л в общем лучше, чем в А, причем в некоторых случаях лучшие чтения Л таковы, что они не могли возникнуть в результате простого исправления текста догадливым переписчиком. Так, в А при перечислении лиц, снарядивших Никитина в путешествие, нет упоминания «владыки Генадья Тверьскаго», в Л (как и в Троицком списке) это имя читается (Л, л. 442; ср. Т, л. 369); в А не упомянуто, что посол Асанбег, с которым ехал Никитин, просил татар-проводников провести его «мимо Хазтарахан», в Л это указание имеется (Л, л. 442 об.; ср. Т, л. 369 об.), и т. д.
Как же может быть объяснено такое соотношение текстов? Возможны, очевидно, два объяснения.
Можно предположить, что текст Л выходит к списку А, лакуну (или две лакуны) в котором Л воспроизвел, однако текст его оригинала был выправлен по какому-то другому памятнику, также содержавшему «Хо-
20Подробнее см.: Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV—XV вв. Л., 1976, с. 223—224, прим. 43, 45, 46. 47.