Страница 40 из 172
— Это прекратится, — сказала Замара. — Но не сейчас.
Савассан и Джейк продолжали экспериментировать с кристаллами. Поначалу они были осторожны, поскольку Савассан опасался, что прекрасные предметы могут оказаться опасными.
— Ты думаешь, это оружие? — спросил Джейк.
— Я думаю, их можно использовать, чтобы нанести вред. Посох может помочь тебе пересечь неровную поверхность. Кроме того, ты можешь оглушить им врага.
— Хорошо, что лишь мы нашли их, — сказал Джейк. — Если бы это был кто-нибудь из другого племени, они бы, и правда, использовали их только как оружие. Мы попробуем научиться от них чему-то.
— Вопрос в том… чему? И что мы будем делать с этим знанием? — спросил Савассан. Джейк знал, что тот не ждал ответа.
Телкар — и многие другие среди Шелак — действительно, увидели в могущественных кристаллах лишь оружие. И только огромное уважение к Савассану остановило от использования находки для более совершенной войны — по крайней мере, на время.
— Наша численность падает, — сказал Телкар. — Мы обособлены от других племен. Нам нужен способ защитить себя, Савассан. И если эти кристаллы могут помочь нам, мы обязаны их использовать.
— Ещё немного времени, — умолял Савассан. — Мы — хранители реликвий. Мы должны понять их.
— Если нас всех, до последнего ребенка, вырежут другие племена, — резко ответил Телкар, — у реликвий вообще не останется защитников.
Они ускорили исследования. Оба, и Джейк и Савассан, достаточно убедились на собственном опыте, что могут прикасаться к кристаллам, которые Савассан назвал «кайдаринскими» — «соединяющими чувства» — и быть вполне довольными испытываемыми ощущениями. Они прогрессировали до возможности испытывать обмен чувствами, не прикасаясь к кристаллам, а лишь находясь поблизости от них.
Так же, как и предполагал Савассан, они стали более восприимчивыми к реликвиям. Оказалось, что тем действительно есть о чём поведать. Протоссы начали понимать, что значат некоторые символы на артефактах. Им удалось соединить вместе нечто, позволившее изучать новые истории, открывать новое и новое. Теперь Савассан был поглощён чем-то, что называл «таинство». Чем-то, что, как он был убеждён, позволит ему продвинуться ещё дальше на пути познания.
— В этом есть что-то большее… Намного, намного большее, — сказал он однажды Джейку. — И у нас нет времени, чтобы постичь всё это. Я поражен, насколько мы невежественны. Как далеки от нас были Ихан-рии.
Были достигнуты новые успехи. Они обнаружили, что больше не нужно использовать кристаллы, чтобы ощущать чувства друг друга, как им приходилось в начале. Сначала ощущение казалось подавляющим и даже пугающим, но теперь Джейк испытывал обогащение от подобного. Это казалось чем-то правильным. Похоже, Савассан был прав, предположив, что именно этого должны были добиться протоссы. Так что теперь Джейка переполняли чувства благоговения и изумления, принадлежавшие его наставнику — подобные мягко струящейся по гладкому камню воде.
Он также ощущал и разочарование Савассана. Ква-каи — небольшие приматы, которые обустраивали свои жилища в древесной кроне — стали известны среди Шелак за свое любопытство. Они часто фигурировали в назидательных историях о том, что может произойти, если юный Шелак становится слишком любопытным.
— Я всегда восхищался Маленькими Ручками, — мысленно произнёс Савассан, и Джейк ответил ему волной изумления. Он тоже восхищался характером Маленьких Ручек за их любопытство, несмотря на то, что притчи должны были предостерегать его от каких-то поступков, а вовсе не воодушевлять. Маленькие Ручки делали именно то, для чего были созданы природой. Как будто в подтверждение этого, одно из красно-полосатых существ вдруг приземлилось на ветку рядом с ними, вглядываясь в протоссов ярко-жёлтыми глазами, и застрекотало перед прыжком на другую ветку, к новому приключению. Маленькие лапки и небольшой хвост служили животному надёжной опорой в поисках новых шалостей.
Оба протосса тепло рассмеялись. И все же, Джейк был уверен, что бы они ни открыли, это будет иметь гораздо большие последствия, чем любой из примеров в историях о Маленьких Ручках.
Если бы только у них было достаточно времени.
Джейк был погружён в глубокий сон; он понимал, что спит и отчаянно цеплялся за это осознание, потому что его сон был худшим из когда-либо виденных им кошмаров.
Разумеется, он бывал в пещерах. Он даже спал в Пещере Реликвий, куда Шелак поместили все артефакты Ихан-рии. Но пещера во сне казалась совершенно иной. Джейк раньше никогда не бывал так глубоко под поверхностью Айура. Так далеко от живительного света, который необходим всем протоссам. Тьма обволакивала прохладой, но Джейку было не по себе. Эта темнота отличалась от той, к которой он привык — темноты лунной ночи, полной шелеста ветра и знакомых криков ночных животных. Эта тьма не защищала, а скрывала что-то. И он не понимал, откуда знает это.
Постепенно он начал различать во тьме контуры предметы — различных артефактов, каждый из которых был ему знаком. Например, обелиск — вот только во сне он был нетронутым; некогда впечатляющая вершина не была уничтожена, будучи разбита на куски. Его зрение как будто пробудилось, и он мог анализировать происходящее. Возвышающаяся плоская чёрная поверхность была исчерчена письменами, которые Джейк жаждал прочесть…
— Черт… Хотел бы я увидеть этот обелиск. С каким удовольствием я бы взялся за его анализ. Определил бы его возраст, попробовал бы расшифровать надписи самостоятельно. Дариус стоил сотни лингвистов. Боже, как мне не хватает его…
Он видел и другие предметы. Разбитая колонна, которую они нашли — теперь целая и блистательная. То, что казалось лишь разбросанными камнями, теперь обретало форму и цвет. Артефакты вновь и вновь появлялись и исчезали в видениях Джейка, пока тот не оказался столь разочарованным потерей этого знания, что забыл о страхе.
От расстройства он прекратил быть лишь пассивным участником своего сна. Над его головой парила маленькая каменная табличка, медленно и бесконечно вращаясь. Джейк схватил ее. Длинные фиолетовые пальцы сжались вокруг шероховатого камня. Неожиданно эта штука приобрела вес, и ему пришлось быстро схватить ее другой рукой, чтобы не дать ей упасть и разбиться.
Он поднял ее, увидев изображения так ясно, словно табличка была только что создана. Ее не коснулось ни время, ни атаки других разъяренных племен протоссов. На ней не было ни малейших изъянов. Джейк осмотрел ее и понял…
Джейк вскочил со шкур для сна. Его трясло. Единственным светом было свечение кристаллов. Савассан мгновенно проснулся, ощутив вспышку восторга в разуме Джейка.
— Мне нужны инструменты для письма!
Сейчас послушным учеником был Савассан, который мгновенно метнулся к костру, вытащил обугленную палочку и достал подготовленную шкуру. Джейк тем временем положил руки на ближайший кристалл и заставил его светиться ярче, а затем встал, взяв с собой один из кристаллов, и двинулся глубже в Пещеру Реликвий, чтобы найти тот артефакт, который видел во сне. Савассан безмолвно следовал за ним, выжидая и наблюдая.
Чтобы найти нужный предмет, Джейку потребовалось несколько секунд. Он начал перерисовать на клочок кожи все, что видел. Закончив, он закрыл глаза и снова увидел табличку, целую и невредимую, а затем начал методично перерисовывать увиденные символы. Он не пытался понять их — не сейчас; он хотел просто зафиксировать их прежде, чем сон уйдет так далеко, что момент озарения будет потерян.
— Ты видел это во сне? — спросил Савассан, сосредоточенно наблюдая за тем, как писал Джейк.
— Да. Эту табличку и многие другие.
Савассан кивнул.
— Я тоже видел их. Символы появлялись и исчезали слишком быстро, чтобы я сумел прочитать их.