Страница 39 из 172
— Боюсь, что когда я смотрю на них, то думаю не о поэзии.
Он ответил очень серьезно:
— Это потому, что ты не была одним из них.
Глава 17
Ненависть и отвращение переполняли его.
Джейк чувствовал, как они волнами проходят по его телу вместе с кровью, едва не переливаясь через край. Это было чистое, сладкое чувство, и он наслаждался им.
Его племя не знало, где Шелак прятали свои мерзости, но это и не важно. Фуринакс должны сосредоточиться на уничтожении Шелак, и…
— Эй, эй, это я — Шелак! Я — Темлаа!
— Ты — Джейкоб Джефферсон Ремси, — ответила Замара с раздражающим спокойствием. — Ты не Темлаа. Ты лишь живешь его воспоминаниями.
— Кто этот парень? Он собирается навредить Шелак.
— Конечно, собирается. Тебе нужно понять его так же, как Темлаа. Ты должен узнать его до мозга костей, если хочешь правильно заботиться об этих воспоминаниях. Я храню память каждого протосса, который когда-либо жил, Джейкоб. Скоро будешь хранить и ты. Молчи и учись.
…оставить оскорбительные реликвии Великих предателей на растерзание погоде и времени. Пусть они принадлежат джунглям. Пусть…
Джейк сгорбил плечи и задрожал. Его кожа покрылась пятнами от горя. Даже сейчас, когда прошло столько времени после того, как Великие предатели ушли, рана оставалась для Фуринакс открытой. Почему? Почему они ушли? Почему Шелак упорствуют в почитании их? Фуринакс пытались рассказать им. Они пытались рассказать Шелак, что Великие предатели не достойны почестей. И ходили слухи, что Странники Издалека вообще не хотели для протоссов ничего хорошего, хотя детали были стерты временем так же, как время стирает камень. Джейк любил Великих предателей, он ненавидел их, он приходил в ярость и плакал. Какова бы ни была правда, он знал одно: Шелак глупы в своем слепом поклонении.
Джейк сжал кулаки, когда его кожа уловила запах двоих Шелак, отошедших слишком далеко от своей безопасной деревни. Он закрыл от них свои мысли и приступил к выслеживанию.
— Я не хочу видеть это. Я не хочу быть этим.
— И однако ты был Темлаа, и его руками ты убивал Фуринакс.
— Это другое.
— Нет, — непреклонно прозвучал мысленный голос Замары. — Нет. Разницы нет. Чувство страха и ненависти Вескаара не лучше и не хуже, чем чувства Темлаа. Шелак не отличаются от Фуринакс. Ты должен осознать это!
— Эй, Спящая красавица, твоя каша остывает.
Джейк вскочил, высвобождаясь ото сна.
— Ты не можешь уклониться от этого.
— Вот прямо сейчас — могу.
Замара неохотно отступила. Джейк с благодарностью взял подогретый сухой паек и оторвал уголок упаковки.
— Мы в паре дней пути. Скоро у нас будет и горячая ванна, и настоящая еда, — сказала Эр-Эм.
— Самый настоящий… рай, — саркастически заметил Джейк.
— Не совсем, — сказала она, усмехнувшись шутке. — Итак, я хотела спросить у тебя одну вещь. Как ты нашел способ проникнуть в этот проклятый зал? Клянусь, Вал был чертовски ошеломлен, получив мое сообщение об этом.
— Обрадован — да, но почему ошеломлен?
Эр-Эм посмотрела на него, и если бы он не принимал желаемое за действительное, то подумал бы, что в ее взгляде мелькнула тень сочувствия.
— Джейк… Ты знаешь, что не был первым. Тебя в некотором смысле… вытащили с самого дна — лишь потому, что Валериана терзало редкостное любопытство. Сначала он приглашал самых лучших людей. Ты был его последней попыткой, отчаянной, противоречащей любому здравому смыслу. Но все разумное он уже попробовал, так что в итоге решил проверить и нерациональный вариант.
Ее голос звучал добрее, чем когда-либо, и он постарался скрыть свое удивление, смущение и разочарование.
— В самом деле? Ну, ты знаешь, я чокнутый.
Эр-Эм посмотрела на него долгим взглядом.
— Верно, — сказала она. — Итак, Чокнутый Профессор, как тебе удалось обнаружить то, что не смогли найти титулованные-перетитулованные «настоящие» ученые?
* * *
Розмари опрокинулась на спину, разорвала пакет с чем-то сушеным и высыпала его содержимое в рот. Ее волосы разметались вокруг головы, словно иссиня-черный нимб. Она смотрела на него, и в ее глазах светилось любопытство.
У Джейка перехватило дыхание, но он сосредоточился на вопросе.
— Я понял, что слишком сильно пытался думать как протосс. Что было глупым, поскольку никто не знает, как думают протоссы.
Он внес небольшую поправку:
— Ну, раньше никто не знал. Думаю, в какой-то мере теперь знаю я. Так что я шатался той ночью вокруг и разглядывал окаменелости около храма. И я понял, что должен мыслить более широко. Универсально. И глядя на окаменелости, я вспомнил о «золотом сечении».
— «Золотое сечение». Это еще что такое?
— Это математическая пропорция, повсеместно встречающаяся в природе, в искусстве, в музыке. Единица к одной целой шести десятым. Она называется «числом фи».
— Фи-и?
— «Эф», «и», — четко произнес он, изображая символ на застывшей субстанции, похожей на картофельное пюре.
Розмари приподняла голову и посмотрела на него снизу вверх.
— А, хорошо.
Она пожала плечами и отправила в рот еще несколько сушеных хрустящих кусочков.
— Я понял, что прямоугольник был изображен именно с этим соотношением сторон, так что смог вычислить, где находится исходная точка. Это называется «спираль Фибоначчи». Я коснулся этой точки, а затем провел рукой вдоль всей спирали. И — бах… сезам открылся.
Розмари выглядела погруженной в размышления. Она казалась совсем юной и удивительно привлекательной, лежа на спине с этим задумчивым выражением лица. В голове Джейка появилась мысль просто наклониться и поцеловать ее, пока она лежала на полу и выглядела так… словно ждала поцелуя. Но он отбросил эту мысль. Во-первых, она ему все еще не нравилась, независимо от того, насколько привлекательной выглядела. Во-вторых, она сломала бы ему нос прежде, чем он приблизился бы на десять сантиметров.
Чтобы отвлечься, он потянул уголок так называемой «десертной» секции сухого пайка. И его дыхание перехватило.
Розмари мгновенно перевернулась, следуя за его взглядом.
— О, боже мой, боже мой, — сказала она, постанывая так, что сердце Джейка вновь заколотилось. — Персиковый коблер…
Этот десерт содержался лишь в одном из шести сотен сухих пайков. Джейк знал, что он был редким и ценным. Если бы он обнаружил его еще на «Сером тигре», то был бы засыпан в обмен сигаретами и другими ценностями. Это была единственная по-настоящему вкусная часть сухого пайка.
Он взглянул на Розмари и заметил, что ее синие глаза смотрят прямо на него.
Джейк вздохнул, сглотнул слюну, неожиданно наполнившую рот, и протянул ей поднос:
— Возьми.
Она почти сделала это, а потом засомневалась и наморщила гладкий белый лоб.
— Не-а. Это тебе приходится справляться с сумасшедшими снами. Он должен достаться тебе.
— Мы вместе оказались втянуты в эту историю, — сказал Джейк. — Та что мы разделим его.
Он сознательно не читал ее мысли, так что когда увидел, что на ее лице сменились друг за другом самые разные выражения, он не смог понять, что они означали.
Они вместе воткнули вилки в персиковый коблер и насладились его вкусом.
После еды Джейк заснул.
Он видел сны.
Он был Вескааром, и он разорвал на части двоих из семьи Темлаа. Его лицо было забрызгано кровью, и он испытал наслаждение Фуринакс.
— Это… Это должно прекратиться, — сказал Джейк Замаре. Желудок свело, и тошнота охватила его в буквальном и переносном смысле.