Страница 14 из 94
- Грэхем был раздавлен. До этого дня я никогда не видел его таким опустошенным. Сын, с которым он связывал все свои надежды и мечты, так его подвел…
- Как воспринял Терри?
- Как побитый щенок, словно это была чья-то вина. Искал кучу оправданий. Джону было противно от всего этого. Однажды он заявил: «Почему бы Терри просто не поступить по-мужски и не признать свою ошибку?»
- Он сказал это Терри?
- Сомневаюсь. Они никогда не были близки. Терри нравилось внимание, а Джон делал все, чтобы остаться в тени.
- Пока Терри не заставил его выйти в свет прожекторов, - сказала Сэм, начиная лучше разбираться в семье О’Конноров.
- Да, «заставил» - то самое слово. Джон не хотел иметь ничего общего с Сенатом. Помню, как он ворчал, дескать, какая «удача», что ему исполнилось тридцать, ведь это минимальный возраст баллотироваться в Сенат. Раньше он возглавлял небольшую техническую фирму, делавшую микросхемы для оружейных систем министерства обороны. Они с партнером процветали.
- Что случилось с компанией, когда Джон выдвинулся в Сенат?
- Его партнер купил, а позже продал компанию.
- Нет ли у него причин хотеть смерти Джона?
- Вряд ли. Он заработал сотни миллионов, когда продал фирму. Последнее, что я знаю, он жил на широкую ногу на Карибах.
- А что насчет Терри? Не возмущается ли он все еще, что его младший брат получил предназначенную старшему жизнь?
- Возможно, но Терри не стал бы держать за пазухой нож, чтобы убить брата. В конечном итоге, Терри тряпка.
Независимо от этого, Сэм взяла на заметку присмотреться к Терри О’Коннору.
- Сержант? - К ним подошел лейтенант, ответственный за бригаду криминалистов. – Мы здесь закончили. Не нашли следов вторжения ни на одной двери или на окнах.
- Отпечатки?
- Только один набор. – Офицер посмотрел на Ника. – Предполагаем, что ваши, но нам придется подтвердить это.
Ник вполголоса выругался.
- Спасибо, лейтенант. – Сэм вручила офицеру свою карточку. – Я напишу, что у меня есть, если вы из вежливости черкнете мне свой рапорт. Здесь может быть связь с убийством сенатора О’Коннора.
- Конечно.
Кое-как очистив следы порошка для снятия отпечатков, вскорости полицейские ушли.
- Хочешь, помогу убрать? – спросила Сэм хозяина дома, когда они остались одни.
Ник встал и протянул ей руку, помогая подняться.
Она взяла его руку, но когда попыталась отнять, он сжал ее ладонь. Вздрогнув, Сэм взглянула на Ника.
- Прости, что вытащил тебя, а ничего не оказалось.
- Не совсем ничего… - Слова застряли у нее в горле, когда он прошелся пальцем по ее щеке. Так легко, что Сэм не заметила, если бы не смотрела пристально на него.
- Ты устала.
Она пожала плечами. Сердце колотилось в груди.
- Последнее время не очень хорошо спала.
- Я прочел все, что печатали о случившемся. Ты не виновата, Сэм.
- Скажи это Квентину Джонсону. Он тоже не виноват.
- Его отец должен был прежде спасать сына, а не свою заначку с наркотой.
- Я обязана была учесть, как он поступит. Я должна была лучше думать. Как можно подвергать такой опасности ребенка… Мне никогда такого не понять.
- Сочувствую, что это случилось с тобой. Сердце кровью обливалось, когда читал.
Сэм обнаружила, что не в силах отвести взгляд.
- Мне, э… Нужно идти.
- Прежде чем уйдешь, мне нужно узнать одну вещь.
- Что? – прошептала она.
Ник отпустил ее руку, взял в ладони лицо и наклонился, чтобы поцеловать.
Когда его губы накрыли ее рот, Сэм собрала все силы и прервала поцелуй.
- Я не могу, Ник. Только не во время расследования.
Но как же ей хотелось продолжить поцелуй!
- Мне необходимо было знать, так ли будет, как мне запомнилось.
От избытка чувств она закрыла глаза.
- Ну и как?
- Даже лучше, - признался он и попытался продолжить.
- Погоди, Ник. Погоди. - Она прижала ладонь к его груди, чтобы он не приближался. – Мы не можем. Не сейчас. Только не когда я по уши в расследовании убийства, к которому ты причастен.
- Я этого не делал.
И он расстегнул заколку, державшую ее "хвост", и пропустил пальцы по всей длине освободившихся волос.
Лишившись силы от такого интимного жеста, Сэм отступила от Ника.
- Я знаю, что ты не убивал. Но ты все равно причастен. У меня и так полно проблем даже без неуместных кувырканий со свидетелем.
- Так вот что это было бы? - Глаза загорелись яростью и уставились на нее. – Неуместное кувыркание?
- Нет, - тихо произнесла она. – И это еще одна причина, почему ничего хорошего не выйдет, если что-то начать сейчас.
Он придвинулся ближе.
- Уже началось, Сэм. Началось шесть лет назад, и мы ничего не закончили. На этот раз я хочу закончить. Может, не прямо сейчас, но со временем. Я буду глупцом, если позволю тебе выскользнуть из рук, как первый раз. Ошибки я не повторю.
Пораженная его горячностью, Сэм отступила на шаг.
- Признательна за предупреждение, но, возможно, такие дела лучше оставить незавершенными. У нас обоих много чего происходит…
- Увидимся завтра, - прервал ее Ник и вручил заколку.
Идя к двери, выходя из дома, Сэм чувствовала спиной его взгляд. И всю дорогу домой на губах горел поцелуй.
Глава 8
На следующее утро, рано, стоя над бренными останками сенатора Джона Томаса О’Коннора, возраст тридцать три года, Сэм думала, что смерть - великий уравнитель. Мы выходим из ничего и уходим в ничто. И в смерти то, что мы достигли - или чего не достигли, - ничто не имеет значения. Сенатор или каменщик, миллионер или мать на пособии, - все выглядят более-менее одинаково, лежа на столе патологоанатома.
- Я определила время смерти, приблизительно одиннадцать часов вечера, - сообщила доктор Линдси Макнамара, главный районный судмедэксперт, стягивая резинку с длинных рыжих волос, забранных на время аутопсии в «конский хвост».