Потеряшка

Ося выразил полное согласие с проводимой компанией политикой. Шила же посмотрела на меня, и ее взгляд оказался не столько тяжелым или осуждающим, сколько оценивающим. Я даже не понял, что она думала по этому поводу. Спустя несколько секунд, радужки глаз нашего капитана начали стремительно темнеть, а кожа приобрела тусклый отблеск красной меди. Не зная что бы это могло значить, я решил не испытывать судьбу и, поблагодарив секретаря, попросил разместить всего одного члена экипажа. Сославшись на некоторые проблемы, мы договорились встретиться через три дня, по предварительному уведомлению о точном времени и месте.

Транспортный экипаж компании должен был прибыть за Краппсом через два местных часа, и обрадованный борт-инженер, пожелав нам хорошего отдыха, оперативно исчез. Деликатный Краппс даже не стал задавать вопросов, почему мы не захотели вкусить гостеприимства хозяев.

– Почему ты отказался? – спросила Шила.

– Я подумал, что у тебя появились какие-то срочные дела на планете, – пошутил я. – Ты от нетерпения прямо в лице изменилась.

– А… Это… В общем, я немного поволновалась, – ответила Шила, отвернувшись. – Ну, сам знаешь, эти поставщики интимных услуг могут быть такими назойливыми.

– Я не уверен, что им тут удастся найти для меня эльфийку, – якобы раздумывая, сказал я, – а уж о земной женщине вообще молчу…

– В этом секторе есть еще некоторые гуманоидные виды разумных, в общем, пара точно вполне подойдет… – Шила замолчала, видимо, поняв, что сказала что-то лишнее.

– А. Ну это сильно меняет дело, – чуть не смеясь, заявил я. – Сейчас свяжемся, помоги с выбором разумных, подходящих нам, чтоб я не мямлил.

– Ты все-таки пойдешь? – Шила повернулась ко мне.

Теперь ее глаза казались совсем черными, кожа осталась с тем же отливом, а вот волосы по цвету стали темным каштаном, едва отличимым от черного. Я не видел ни светлых, ни темных эльфов, но Шила сейчас, видимо, представляла последних. С виду она казалась совершенно спокойной, но я чувствовал, что внутри нее что-то происходит.

– Ты, правда, думаешь, что я тебя променяю на какого-то разумного с совместимыми нам разъемами? – спросил я, чувствуя внутри себя разливающуюся волну тепла. – Я же пошутил.

– Не знаю, – ответила Шила, опять отвернувшись. – Я бы не хотела. Ты меня прости, я вела себя глупо. Прости меня за то, что мне приходилось утешаться разными разумными, но я же была один на один с этой вселенной…

– Да ладно тебе, – обнял я Шилу. – Я рад, что ты смогла найти в этом жестоком мире хоть каплю радости. Мне тут доставили заказ, я, правда не слишком силен в размерах, да и фасоны пришлось додумывать практически живьем, но мне кажется, что выглядеть будет немного лучше твоего боевого любовника по кличке «Скафандр».

– Не смейся, – ответила Шила тихо, – у меня было тяжелое детство.

– Я боюсь спросить, – так же тихо сказал я. – Но что с твоим внешним видом?

– Переволновалась, – буркнула Шила.

– Но раньше ты не меняла окрас от волнения, – слегка удился я.

– Раньше я волновалась по другому поводу, – Шила дернула плечиком, как настоящая земная девушка. – Такие переживания опасны для девушки моего возраста, так в романах написано.

– Это у людей называется ревностью, а может любовью, – сказал я, – в зависимости от полярности.

– У силуки это называется «угаснуть от огня». – Шила повернулась и уткнулась в мое плечо.

– Барышня силуки может сгореть от неразделенного чувства? – начал догадываться я, подхватив Шилу на руки. – Нужно срочно подбросить угольку!

– Давай не будем Анну приглашать, – прошептала Шила. – Я хочу, чтобы это была лично моя «новелла огня», я думаю, что она меня поймет и не обидится.

– Давай без Анны, – согласился я, уже подходя к своей каюте.

Жуупсу появился перед самым окончанием отведенного нами срока. Дождавшись, наконец, пока Шила нашла в себе силы вынырнуть из полуобморочного состояния неги, он потребовал срочно вернуть модуль памяти, угрожая в противном случае передать дело на разбирательство властям Маятника.

– Уважаемый Жуупс, я тут подготовила наше последнее коммерческое предложение руководству Вашей компании, – совершенно спокойно, даже с ноткой кокетства, ответила весьма «просветленная» Шила. – Скидываю Вам файлик.

– Я обязательно передам его руководству, – жестко сказал Жуупс. – А Вам рекомендую немедленно передать мне ячейку памяти.

– О, ну не стоит, право, себя так утруждать, – разлилась медовой волной Шила. – Я уже потрудилась разослать его по всем доступным каналам, какое-нибудь, да попадет куда следует. Вы, вообще, такой шалун, все пытаетесь нас выставить перед руководством какими-то грабителями и самодурами.

– Но Вы должны вести все переговоры через меня! Я заведую этим проектом! – взорвался Жуупс. – Сначала Вы, угрожая срывом проекта, выбили незаконное вознаграждение, теперь пытаетесь отвлечь занятых людей…

– Ну что Вы, уважаемый, – ответила Шила ласково. – Мы уже покидаем орбитальный комплекс, у нас, понимаете ли, дела на планете. Никого мы больше отвлекать не будем. Вернемся дня через три, можете связаться, поболтаем, может, договоримся.

– Да вы понимаете, что вы говорите! – заорал Жуупс. – У нас весь график работ нарушится! У нас сутки до пуска первого каравана с Маятника!

– Вы согласны на наши условия? – удивилась Шила – Я знала, что вы мудрый руководитель.

– Вы еще издеваетесь! Я Вас в долговой ангар вместе с вашим челноком упрячу! – орал Жуупс.

– Может нам встречный иск подать? – как бы размышляла Шила вслух, отключив в конце фразы связь.

– Ты круто взяла его в оборот, – сказал я. – Что делать намерена?

– Нам, кажется, срочно нужно на поверхность, – потянулась Шила, пошевелив пальчиками ног. – Мы давненько не общались с нашими друзьями коробейниками. А давай им «поляну» накроем! Ребята, ведь, неплохие.

– Давай, – согласился я. – Заказывай, у тебя опыт. Заказ сами заберем и на планету.

– А с Жуупсом что делаем? – спросила Шила. – Еще посадят его в долговой отсек.

– Ты же его отшила, – удивился я, глядя на счастливую Шилину физиономию, светящуюся практически жемчужной радужкой глаз. – Ладно, разошли по тем же каналам наш контакт, и напиши, чтоб связывались только в случае положительного результата.

Лагерь коробейников остался на том же месте. Наше прибытие довольно сильно взволновало народ, но все же нашлись «люди», которые присутствовали при наших прошлых сделках, и пальбы удалось избежать.

– Вы чего так рано приперлись, туристы? – нагло спросил какой-то разумный, одетый в облезлую, но бывшую когда-то роскошной боевую броню неизвестных мне войск и похожий в ней на тарантула. – У нас товар не готов, Урагас перегрелся или вы с катушек съехали?

– Я вижу, что ты тут самый смелый, поскольку в броне, – сформулировал я ответ. – Урагас-то сам где?

– Дело твое какое? – продолжил «тарантул».

– В гости мы прилетели, – ответил я. – Соскучились, пикничок вот решили устроить, а тут такие напуганные ребятишки собрались, даже выпить не с кем.

«Тарантул» резко вскинул какое-то оружие и даже выстрелил, но я, как и моя броня, оказался готов. Время растянулось, и я практически с ленцой отошел с траектории импульса, который утонул во вспыхнувшем защитном экране, чуть не сбившем меня с ног.

– Шила! Я тебя люблю, чтоб тебе жилось долго и счастливо! – ругнулся я по корабельной связи. – Ты меня угробить экраном решила? Что эта пукалка «Бурундуку» сделать может?

Шила благоразумно промолчала, убрав защиту. Я вынужденно стоял на одном колене, закончив танцевальный пируэт, а коробейник с недоумением смотрел на место, где меня уже не было, хорошо, хоть возобновить стрельбу не попытался.

– Одного раза хватит? – спросил я, вставая. – Где Урагас?

– Чего тебе надо? – опять спросил коробейник. – Он на пути к лагерю, будет часов через восемьдесят.

– Давай координаты, слетаем, – сказал я. – Нет у нас трех дней, вся жратва остынет.