Потеряшка

Без поддержки космополитеновской брони шалости двухдневной давности с Шилой еще слегка отдавались некоторой вялостью в мышцах. Невесело вздохнув, я начал, покряхтывая, облачаться. Крайги по комплекции немного миниатюрнее землян, по этой причине броня не сидела на мне, а висела на сочленениях, походя на какие-то механические обноски. Для активации оставалось подключить головную часть. Сомнения на тему подойдет она или нет, меня уже не мучили. Я вставил головную часть чужой брони в соответствующий разъем, надев ее на голову, как каску. Полностью укомплектовавшись, броня пробудилась, и мой БМКП сразу пообщался и подружился с ней.

Не обращая внимания на ходящую вокруг меня Шилу, я разбирался с состоянием брони. К моему удивлению, в живой части симбионта еще теплилась жизнь, хоть и пребывала она в довольно плачевном состоянии. Но принципиально, все должно было прийти в норму. Убедившись, что все части брони интегрировались нормально, я дал команду на активацию и интеграцию с моим телом. Попытавшись модифицироваться под меня, броня сделала попытку обтечь мое тело, и тут же меня накрыло волной совершенно безумного звериного голода. Возможно, я теперь смогу понять вампиров.

Несколько секунд, пока БМКП не отключил броню от моего тела, я находился в жуткой пучине звериного безумия и черного отчаяния. Какое-то время мои инстинкты бились с моим интеллектом за право руководить телом и имели весьма приличные шансы на победу.

Когда все схлынуло, я обнаружил себя сидящим на коленях, а во всем теле гнездилась усталость, совсем не похожая на последствия шалостей с Шилой. Шила сидела на корточках напротив меня и, смотря в личину брони, что-то говорила. Звук отсутствовал. Я помотал головой и слегка повел рукой. Спустя несколько секунд, БМКП привел меня в норму, вернув в мир звуков. Сняв головную часть брони, я задумался. Не скажу, что мне нужно было, во что бы то ни стало, оживить броню и привести ее в порядок, но она стала неким воспоминанием о хорошем прошлом. Не могу назвать себя излишне сентиментальным, но десантную одежку хотелось довести до ума.

Варианта просчитывалось два. Надеть и отъедаться – ибо БМКП помереть не даст – или прилепить к ней нашлепку пленочного скафандра. От нее броня сможет взять все необходимое. Правда, если голодный костюмчик полностью исчерпает все запасы, в нем можно будет посещать космическую пустоту лишь на весьма ограниченное время. А пополнить запасы скафандров Содружества возможности не предвиделось.

– Скажи, что с тобой? – Шила начала трясти меня за плечо, поняв, что разговоры не помогают. – Я могу тебе чем-то помочь?

– Нет, – промямлили я. – Все почти нормально. Я думаю, как лучше поступить дальше.

– Ответить не мог? – вспылила Шила, стукнув меня в спину. – Я тут беснуюсь, а он раздумывает.

– Мне было нехорошо, – решил я смягчить Шилу. – Сейчас стало лучше. Сделай доброе дело, у меня в каюте лежит под кроватью такая серо-голубая плитка, принеси, пожалуйста.

– Странный скафандр, который ты у военных на базе носил? – уточнила Шила.

– Да, он, – обрадовался я, что она поняла, ибо долго объяснять совершенно не хотелось.

Пока Шила ходила, я пытался окончательно прийти в себя. Я уже и забыл как это – неважно себя чувствовать. Слабость все же отступала, и я заставил себя встать. Кое-как стянув броню, я принялся вынимать сменные батареи, которые оказались тоже практически разряжены. Хоть они и отвечали за всякое встроенное неживое оборудование и к процессу интеграции отношения не имели, стоило это упущение исправить. Часть батарей оказалась интегрированной, в принципе, имелась возможность их сменить, хотя, зарядка происходила бы не на много дольше. Технологии КСС в плане батарей шагнули чрезвычайно далеко, и живучесть их просто поражала.

Для зарядки теоретически мог подойти практически любой источник энергии, только вот знания мои заканчивались где-то в самом начале теории. Штатные зарядные станции КСС, скорее всего, «накачивали» броню какой-то разновидностью световой энергии, по крайней мере, разъем походил на земной оптоволоконный кабель. Хотя, сходство на том могло и заканчиваться.

Когда Шила пришла, я раздумывал, как бы подключить броню в нашу силовую сеть для зарядки. Ося бы обязательно решил эту проблему, я же пребывал в сомнениях, не повредит ли это костюмчику или «Бурундуку». На базе КСС я такими вопросами вообще не маялся, возвращая после тренировок броню в бокс на специальный стенд. И при условии, что броня уцелела, она всегда оказывалась полностью готовой к очередному прохождению учебной полосы и даже выглядела, как новая.

Шила долго раздумывать не стала, а просто спросила Анну. Наша хранительница, изучив интересующий вопрос, выдала несколько возможных вариантов, и Шила утащила броню для экспериментов по подключению куда-то в отсек силовой установки, предварительно налепив в указанное мной место нашлепку скафандра. Смирившись, что на сегодня бойцом мне уже не быть, я удалиться спать. И по пути к каюте меня грела надежда, что у меня появился шанс спокойно отдохнуть, потому что Шила на некоторое время нашла себе занятие по душе.

И с одной стороны я оказался прав, не угадав с другой. Шила занятие, естественно, нашла. Но, оставив броню на произвол Анны, моя подруга отправилась в бункер. И хорошо, что девочкой она оказалась умной, по этой причине ей удалось вернуться обратно, даже притащив с собой штурмовую винтовку КСС, пару каких-то устройств уничтожения союзников и три тарелки или вазы различной формы из презренного, но весьма дорогого металла. При этом вазы ей так приглянулись, что две из трех она твердо намеревалась оставить себе. Но всего этого я, естественно, не видел, а бессовестно дрых на диване в кают-компании, нажравшись после общения с «голодной» броней, как Тузик на помойке.

Но радость благотворного сна продолжалась не долго. Как только я имел неосторожность приоткрыть глаза, Шила взяла меня в оборот.

– Почему ты не сказал мне об этом корабле? – спросила она требовательно. – Ведь ты его видел.

– Не хотел тебя зря расстраивать, – пришлось соврать мне. – Попасть на борт я не смог. Обшивка та оказалась мне не по зубам.

– Ну, ведь можно его откопать и раскупорить, – горячо возразила Шила. – Чей это корабль? Что там внутри? Мы же сможем после этого жить припеваючи до конца жизни.

– Ты не забыла о защитных системах? – спросил я. – Содружество и их союзники имели свирепых врагов, а система защиты была рассчитана на ведение боевых действий. Кроме того, над кораблем бог знает сколько породы и конструкций. Система открытия ангара, скорее всего, выведена из строя. И вообще, хватит ли у нас денег на полномасштабную операцию по проникновению? Если нет, кого привлечем, сколько потом нам достанется и достанется ли вообще?

– Да, ты умеешь подбодрить, – фыркнула моя подруга. – Но там же могут находиться немалые ценности, я думаю, что все интересное унесено именно на борт. Да и сам корабль…

– Корабль же не безразмерный, – возразил я. – Кроме хозяев, должна иметься еще и масса обслуги. Сколько там может находиться обеспеченных «шишек»? Овчинка может выделки и не стоить.

– Можно же купить какую-нибудь наземную боевую машину с бортовым орудием. Взорвать борт, в конце концов.

– Есть уверенность, что боевая машина сможет пройти мимо систем защиты? – уточнил я. – Сколько, кстати, стоит такая машина? По поводу сильного взрыва я бы вообще поостерегся. Завалив корабль породой, вряд ли мы сможем обобрать его.

– Слушай, но там же может лежать наша обеспеченная жизнь! – возмущенно пискнула Шила.

– А ты не думала, что там могут остаться живые разумные? – сдался я. – Ты будешь их хладнокровно отправлять к предкам, выводя из анабиоза, или что у них там на борту? Я – не пижон, но такое дело мне не по душе. Может, если только жизнь заставит.

– Давай хоть снова прочешем бункер, может, что-то еще осталось, – взмолилась Шила.

– Я бы тебе одной туда ходить вообще не рекомендовал, – пробурчал я недовольно. – Да и не готовы мы пока к такой экспедиции. Не забывай, что там все взорвано, нас и завалить может, и на врагов Содружества нарваться некоторый шанс остается.