Страница 72 из 84
– Б-большой палец, – сказала Джули. – Ой, больно!
– Вон о ту чашу, – виновато объяснила Хильда. – Я протирала буфет и поставила ее на пол, а Джули подошла, стала играть с ней и оцарапалась.
Эвелин сердито нахмурилась, поудобней повернула девочку у себя на коленях и разорвала платок на узкие полоски.
– Дай-ка мама посмотрит.
Джули подняла палец, и Эвелин перевязала царапину.
– Ну вот и все.
Девочка опасливо посмотрела на забинтованный палец, согнула его, подвигала из стороны в сторону. Ее заплаканное личико стало спокойным и сосредоточенным. Она шмыгнула носом и опять согнула палец.
– Радость ты моя!
Эвелин поцеловала дочку, однако, выходя из комнаты, снова нахмурилась и поглядела на Хильду. Возмутительная небрежность! Вся прислуга теперь такая. Найти бы хорошую ирландку... только где ее возьмешь! А эти шведки...
В пять пришел Гарольд и, поднявшись к ней в спальню, подозрительно веселым тоном пригрозил поцеловать ее тридцать пять раз – по поцелую за каждый год.
Эвелин отстранилась.
– Ты же пил! – сказала она резко и добавила: - Пусть и немного. Ведь знаешь, я не выношу этого запаха.
– Эви, - начал он, усевшись на стул у окна, – я хочу тебе кое-что сказать. Ты, наверное, догадывалась, что дела мои шли неважно.
Она расчесывала волосы у окна, но тут обернулась и посмотрела на мужа.
– Как же так? Ты всегда говорил, что в городе хватит места не для одного скобяного магазина. – В ее голосе звучала тревога.
– Хватало, – многозначительно сказал Гарольд. – Да только Кларенс Эйрн хорошо умеет вести дело.
– Меня очень удивило, что ты вдруг пригласил его на ужин.
– Эви, - он хлопнул себя по колену, – с первого января компания «Кларенс Эйрн» станет компанией «Эйрн и Пайпер», а «Братья Пайпер» прекращают существование.
Эвелин растерялась. Его фамилия на втором месте... Ей стало не по себе, но Гарольд как будто торжествовал.
– Я не понимаю, Гарольд.
– Видишь ли, Эви, Эйрн прощупывал Меркса. Если бы они объединились, то оттеснили бы нас и нам пришлось бы перебиваться мелкими заказами, опасаясь малейшего риска. Это вопрос капитала, Эви, и «Эйрн и Меркс» прибрали бы к рукам всю торговлю скобяным товаром в городе, как теперь приберут ее «Эйрн и Пайпер». – Он кашлянул, до нее донесся легкий запах виски. – По правде говоря, Эви, я думаю, тут не обошлось без жены Эйрна. Она, говорят, мечтает войти в избранное общество города. И наверное, сообразила, что от Мерксов тут им толку не будет.
– Она... не нашего круга? – спросила Эви.
– Я ни разу ее не видел, но думаю, что так. Кларенс Эйрн уже пять месяцев пытается стать членом Загородного клуба, но пока у него ничего не выходит. – Он пренебрежительно махнул рукой. – Мы с Эйрном сегодня пообедали вместе и почти договорились, а потому я решил пригласить его с женой – ведь будет всего девять человек, почти семейный вечер. В конце концов, для меня это очень важно, и, разумеется, Эви, нам придется и приглашать их, и бывать у них.
– Да, пожалуй, – задумчиво согласилась Эви.
Такое знакомство ее не смущало, но превращение «Братьев Пайпер» в «Эйрн и Пайпер» неприятно ее задело. Они как будто теряют прежнее положение в обществе.
Полчаса спустя, когда она начала переодеваться, Гарольд позвал ее снизу:
– Эви, спустись-ка сюда!
Она вышла на лестницу и поглядела через перила.
– Что случилось?
– Помоги мне приготовить пунш.
Торопливо застегнув крючки платья, Эвелин спустилась в столовую и увидела, что Гарольд уже собрал на столе все необходимое для пунша. Она взяла с буфета чашу.
– Нет-нет! – возразил он. – Возьми большую. Эйрн с женой, ты, я и Мильтон – пятеро, Том с Джесси – семеро, твоя сестра и Джо Эмблер – итого девять человек. А когда готовишь пунш ты, так только успевай наливать.
– Достаточно будет этой, – настаивала Эвелин. – Она довольно вместительна. Ты же знаешь Тома.
Том Лаури, муж Джесси, двоюродной сестры Гарольда, имел привычку допивать все, что было на столе.
Гарольд мотнул головой.
– Глупости! В эту входит всего три кварты, а нас девять человек, и прислуге надо оставить. Да не такой уж он крепкий. Когда пунша много, Эви, то и на душе веселей. Не обязательно же пить его весь.
– Я говорю, маленькую.
Он снова упрямо мотнул головой.
– Ну пойми же...
– Я все понимаю, – сказала она сухо. – Но я не хочу видеть пьяных у себя в доме.
– Да кто же с этим спорит?
– Тогда возьми маленькую.
– Послушай, Эви...
Он взялся за чашу, собираясь отнести ее на место. Эвелин обеими ладонями прижала ее к столу. Раза два безуспешно дернув чашу, Гарольд, раздраженно хмыкнув, вывернул ее из-под рук жены и поставил на буфет.
Эвелин попыталась придать своему взгляду презрительное выражение, но Гарольд только рассмеялся ей в ответ. Ей пришлось смириться с поражением, однако готовить пунш она отказалась и ушла к себе.
III
В половине восьмого Эвелин спустилась в гостиную – на щеках ее играл румянец, а блеск волос, уложенных в высокую прическу, наводил на мыль о бриллиантине. Миссис Эйрн, маленькая женщина, чья робость маскировалась огненно-рыжими волосами и чрезмерно модным платьем, поздоровалась с ней излишне многословно. Эвелин с первого взгляда прониклась к ней неприязнью, но сам Эйрн ей понравился. У него были живые голубые глаза и природное обаяние, которое, несомненно, помогло бы обеспечить ему видное место в обществе, если бы он не совершил явный промах, женившись слишком рано.
– Рад познакомиться с вами, миссис Пайпер, – сказал он просто. – По-видимому, мы с вашим мужем будем теперь частенько встречаться.
Она наклонила голову с любезной улыбкой и повернулась, чтобы поздороваться с остальными гостями – Мильтоном Пайпером, тихим и застенчивым младшим братом Гарольда, четой Лаури – Джесси и Томом, с Айрин, своей незамужней сестрой, и, наконец, с Джо Эмблером, убежденным холостяком и неизменным кавалером Айрин.
Гарольд повел всех в столовую.
– У нас сегодня вечер пунша, – весело объявил он, и Эвелин поняла, что он уже отведал своей смеси. – Никаких коктейлей, только пунш. Это специальность моей жены, миссис Эйрн. Если хотите, она даст вам рецепт. Но из-за легкого... – он перехватил взгляд Эвелин и осекся, – из-за легкого ее недомогания за сегодняшний отвечаю я. Ваше здоровье!
Пунш пили за ужином все время. Однако Эвелин, заметив, что Эйрн, Мильтон и все женщины отрицательно качают головой, когда горничная предлагает налить еще, убедилась, что была права: чаша опустела только наполовину. Она решила предостеречь Гарольда, но, когда дамы встали из-за стола, в нее вцепилась миссис Эйрн, и ей пришлось любезно поддерживать разговор о больших городах и портнихах.
– Мы то и дело переезжали, – тараторила миссис Эйрн, потряхивая рыжими волосами. – Да-да, так долго еще ни в одном городе не задерживались, но я от души надеюсь, что тут мы обоснуемся навсегда. Мне здесь очень нравится, а вам?
– Видите ли, я всегда жила здесь, а потому...
– Ну конечно! – засмеялась миссис Эйрн. – Кларенс не раз говорил мне, что ему нужна жена, которой он в любую минуту мог бы сказать: «Мы завтра переезжаем в Чикаго, собирайся». Я уже изуверилась, что буду где-нибудь жить постоянно. – Она снова засмеялась, и Эвелин подумала, что это у нее особый, светский смешок.
– Ваш муж, мне кажется, очень способный человек.
– О да! – заверила ее миссис Эйрн. – Кларенс умница. Идеи и энтузиазм, так сказать. Знает, что ему нужно, и добивается своего.
Эвелин кивнула. Ее томило опасение, что мужчины все еще пьют пунш. История жизни миссис Эйрн продолжала развертываться дальше, но Эвелин не слушала. Из столовой потянуло сигарным дымом. Дом ведь довольно мал, думала она: в такие вечера библиотека становится синей от дыма, и на другой день приходится часами держать окна открытыми, чтобы тяжелый, застоявшийся запах выветрился из занавесок. Возможно, это объединение... она представила себе новый дом...