Разведчик Пустоты

Двигатели включились меньше чем на секунду, пробив дыру в вакууме перед носом судна. И эта рана еще не успела затянуться, когда в десятках тысячах километров от нее открылась другая, изрыгнувшая корабль обратно в космос.

Ни один варп‑переход не достается даром, но законы логики неприменимы к путешествиям по адской бездне за завесой. Короткий перелет не гарантировал безопасность, и выход корабля из варпа спустя всего несколько мгновений после входа все же заставил его отчаянно задрожать. Поле Геллера стало видимым из‑за облепившего его ядовитого тумана.

Трясущийся мостик оглашался немелодичным лязгом и звоном множества цепей, свисавших с потолка. Повелители Ночи время от времени подвешивали к ним тела – Рувен не был единственным украшением.

– Говорите, – приказал Талос.

– Системы перезагружаются! – крикнул в ответ один из офицеров мостика. – Ауспик включен! Я… Это сработало, господин! Мы на расстоянии тысяча триста кило…

– Разворачивайтесь, – перебил его пророк. – Я хочу, чтобы этого крейсера не стало.

– Разворачиваемся, сэр, – откликнулась штурман.

Генераторы гравитации взвыли от перегрузки, когда «Эхо» резко лег на бок. Оккулюс ожил, вспыхнув разрядом статики, и на экране показался далекий красный корабль.

Талос бросил взгляд на гололитический дисплей, пока настраивающийся и практически бесполезный. Они были все еще слишком далеко, чтобы использовать любые орудия, – и все же значительно ближе, чем прежде. У него появилась другая идея. Должно было сработать.

– Всю энергию к двигателям.

– Есть направить всю энергию к двигателям.

Мастер тяги потянулся к вокс‑передатчику и набрал код своих подчиненных на инженерной палубе.

– Всю энергию к двигателям! – прокричал старый офицер в рожок переговорника. – Каждый реактор должен гореть, как солнечное ядро! Не жалейте рабов!

Несколько ответов слились в согласный хор. Не все голоса были человеческими.

«Эхо проклятия» рванулся вперед, рассекая пространство в погоне за добычей.

Талос знал, что он не воитель космоса. Пророку не хватало терпения Вознесенного, и он сознавал, что им движут чувственные ощущения: он шел в бой с мечом в руке и с лицом, окропленным вражеской кровью. Его подстегивал запах пота и страха, соленая вонь, источаемая противником, – это обостряло его чувства. Космическая война требовала солидной доли выдержки, которой он так и не научился. Талос знал это, но не упрекал себя за недостаток. Никто не может быть совершенен во всем.

Поэтому почти сразу после захвата «Эха» Талос доверился своей смертной команде. Среди них были как беженцы с «Завета крови», так и ветераны флота Красных Корсаров. Когда они говорили, он прислушивался. Когда они давали совет, он принимал их слова во внимание. Когда он действовал, то в согласии с ними.

Но у всякого терпения есть предел. Один из братьев уже погиб этой ночью.

Еще один взгляд на настраивающийся гололит показал, что расстояние между двумя рунами, обозначавшими корабли, сокращается.

– Мы их догоним, – сказал Талос.

– Они бегут к варп‑маяку системы! – крикнул мастер ауспика.

Талос обернулся к горбуну, бывшему рабу Корсаров. Его лицо уродовало черное клеймо в форме восьмилучевой звезды.

– Не думаю. Они ищут укрытия, а не бегства.

Он приказал развернуть оккулюс так, чтобы в обзор попала отдаленная луна.

– Вот, – сказал Талос. – Они постараются выиграть время, спрятавшись от нас на другой стороне этой скалы. Им надо лишь дождаться, пока абордажные команды захватят контроль над кораблем, или сигнала, что их атака провалилась. Тогда они смогут вернуться или бежать, как посчитают нужным.

Многосуставчатые пальцы мастера ауспика забегали по консоли. Медные кнопки заклацали, словно клавиши древней печатной машинки.

– Возможно, вы правы, господин. Такой маневр даст им приблизительно семь часов до прыжка в варп.

Талос почувствовал, как Ксарл снова притягивает его взгляд. Он переборол себя, понимая, что брат все так же недвижно лежит у стены. Смотри или не смотри на его труп, лучше не станет.

Офицер в плаще поскреб гноящиеся язвы в уголках рта.

– Мы догоним их примерно через два часа.

Лучше. Еще не хорошо, но уже лучше. И все же его грызла беспокойная мысль.

Талос подумал вслух:

– Что, если они сообразят, что их атака безнадежно провалена?

Офицер в плаще с хлюпаньем втянул в себя воздух.

– Тогда мы их не догоним. Варп‑прыжок лишь дал нам шанс на честный бой. Не больше, лорд, но и не меньше.

Талос следил за тем, как вражеский корабль спешит в укрытие, сжигая двигатели в попытке добраться спутника – куска мертвой скалы. Неважно. Его идея сработает.

– Нострамо… – прошептал он.

Воображение и память залегли в его темных глазах огонь, хоть и скрытый под маской‑черепом наличника и красными глазными линзами, скошенными к вискам.

– Сэр?

Пророк выждал несколько секунд, прежде чем ответить:

– Пускай бегут. Мы теперь достаточно близко, чтобы запустить Вопль. Преследуйте их, но дайте им выйти на орбиту с той стороны спутника. Пусть подойдут ближе к нему, считая, что это поможет им выиграть пару часов.

– Мой господин?

Талос обернулся к женщине, отвечающей за вокс‑связь.

– Будь любезна, найди Делтриана.

Офицер, большую часть плоти которой заменили аугметические протезы, а меньшую покрывали шрамы от кислотных ожогов, склонилась над консолью. Секундой позже она кивнула:

– Готово, сэр.

– Делтриан, говорит Талос. У тебя десять минут на то, чтобы активировать Вопль. Настало время выиграть этот бой.

Когда ответ техножреца пришел, его слова перекрыло сиплое ворчание Люкорифа:

– Мы в терминальной арке правого борта. У нас уйдет десять минут только на то, чтобы добраться до покоев техноадепта.

– Тогда поспешите.

Талос жестом велел мастеру вокса оборвать связь и тяжело вздохнул.

– Мастер оружия.

Офицер поднял взгляд от консоли. Его щеголеватый и элегантный мундир выцвел от старости.

– Мой господин?

– Подготовь циклонные торпеды, – приказал Повелитель Ночи.

– Господин? – ошарашенно прозвучало в ответ.

– Подготовь циклонные торпеды, – повторил он, не меняя тона.

– Господин, у нас только пять боеголовок.

Талос сглотнул, сжал зубы и закрыл глаза, словно мог сдержать гнев, закрыв пути его выхода.

– Подготовь циклонные торпеды.

– Сэр, я считаю, что мы должны оставить их на…

Это было последнее, что сказал человек. Передняя часть его лица отделилась от остального с отвратительным чмоканьем. Осколки кости, перемешанные с плотью, хрустнули в кулаке Повелителя Ночи. Талос и не взглянул на тело, которое рухнуло на палубу, забрызгав настил содержимым располовиненного черепа.

Он двигался с такой скоростью, что никто ничего даже не успел заметить. В мгновение ока преодолев десять метров, он взгромоздился на стол перед контрольной панелью.

– Я пытаюсь действовать разумно, – обратился он к сотням членов команды, уставившимся на него. – Я пытаюсь завершить эту битву, чтобы все мы могли вернуться к нашему ничтожному существованию, сохранив собственные шкуры. По своей природе я не отношусь к раздражительным типам. Я позволяю вам говорить, давать мне советы… но не принимайте мое попустительство за слабость. Когда я приказываю, вы должны подчиняться. Прошу вас, не испытывайте мое терпение этой ночью. Вы пожалеете об этом, как только что столь наглядно продемонстрировал нам мастер оружия Сужев.

Тело у ног Талоса все еще билось в конвульсиях, истекая кровью. Пророк сунул пригоршню кровавой мешанины, оставшейся от лица человека, ближайшему сервитору.

– Избавься от этого.

Сервитор таращился на хозяина с бессмысленной преданностью.

– Как, мой господин? – пробормотал он бесцветным голосом.

– Как угодно, хоть съешь.

Пророк направился обратно к своему трону, размазывая по палубе органические отходы, текущие из трупа Сужева. Все это время он боролся с желанием сжать руками больную голову. Что‑то в глубине мозга грозило прорваться наружу, взорвав по пути его череп.