Чёрная тень

4

Испуганная Натала, нагая и беспомощная, висела, едва касаясь пола кончиками пальцев. Из последних сил она пыталась освободиться от шнура, болезненно врезавшегося в запястья. Что будет с Конаном? Взгляд ее неотрывно следил за краем сгущавшейся в круге света тьмы, в которой исчез варвар. Разбушевавшийся демон, впитавший в себя людскую кровь и людские страдания, увлек очередную жертву в черную бездну своих необузданных страстей. Из мрака доносился грохот ударов, хриплые вопли киммерийца, отчаянно боровшегося за свою жизнь, и свист его меча. Затем звук, похожий на шум лавины, сползающей с гор, сменила глухая мертвая тишина.

О Митра! Он погиб Голова Наталы упала на грудь, тело обмякло, повиснув на шелковом шнуре.

Она очнулась, услышав звук шагов. Вздох облегчения вырвался из ее распухших пересохших губ и слабым эхом отозвался в темном коридоре. К ней спешил ее киммериец, вынырнувший из зловещего мрака. Слабое мерцание алмазного светильника осветило страшную маску, в которую превратилось лицо Конана: сплошное месиво из плоти и крови, сквозь которое яростью горели синие глаза. Ноги и тело покрывали глубокие кровоточащие раны, клочья кожи свисали с его могучей груди, словно какой-то неведомый палач подверг варвара жестокому бичеванию.

О Конан! на глаза девушки навернулись слезы. Как искалечило тебя это чудище!

Киммериец лишь слегка скривил разбитые губы: он привык презирать страдания и боль. Его истерзанная, залитая кровью и потом грудь вздымалась и опадала, словно кузнечные меха. Превозмогая боль, он дотянулся до шелкового шнура, удерживавшего запястья девушки, перерезал его кинжалом и, прикрыв в изнеможении глаза, привалился к холодной стене.

Натала бросилась к своему спасителю.

О Конан! Умоляю, не умирай!

Нельзя драться с демоном, с трудом двигая распухшими губами, пробормотал киммериец, и остаться без единой царапины. Но этой нечисти тоже изрядно досталось

Ты убил его? перебила девушка, преисполненная надежды. Неужели тебе удалось победить эту тварь?

Эта схватка была из самых страшных в моей жизни, но кто ведает, способна ли сталь превозмочь колдовство? Убить демона, одно из чудищ проклятого Нергала? Под моими ударами он свалился в какой-то колодец и больше я ничего не видел.

Но что же сталось с тобой? Ты весь в крови, плоть твоя истерзана, словно чудовищными жерновами

Меня терзали невидимые клыки и когти, хлестал дьявольский хвост, но страшнее всего были эти проклятые щупальца, подобные огромным извивающимся питонам Ох, и намяли же они мне бока!

Что же нам теперь делать? Рассказ варвара поверг бедную девушку в трепет; она вновь вспомнила и вновь явственно ощутила на своем теле холодное скользкое прикосновение омерзительного чудовища.

Надо выбираться отсюда, Натала, варвар поднял голову и огляделся.

Но створки ловушки, в которую столкнула его коварная ксуталийка, были плотно закрыты. Ни единого звука не доносилось сверху.

Гнев Крома! Там нам не пройти! Даже если мне удастся высадить крышку, нас наверняка ждет засада. Хотя я и навалил там горы трупов, готов спорить, кто-нибудь нас да поджидает Сковырни-ка тот светящийся камешек, малышка, он нам пригодится. Я уверен, здесь есть боковые проходы, которыми можно выбраться наверх. Не подыхать же в этой вонючей дыре

Зажав в левой руке алмаз-светильник, а в правой меч, киммериец осторожно двинулся по гулкому коридору. Каждый шаг давался ему с огромным трудом; в висках стучало, тупая боль в затылке не затихала ни на миг.

Внезапно камень высветил зияющее в стене отверстие. Чутье и инстинкт подсказывали варвару, что нужно свернуть именно туда.

Они оказались в темном сыром тоннеле, словно бы уходившем в бесконечность. Натала потеряла счет времени; казалось, они вечно будут брести в гулком полумраке, осторожно ступая по осклизлым каменным плитам. Но вот впереди показалась какая-то лестница, ведущая вверх. Из последних сил они вскарабкались по ней и уперлись в каменную дверь, запертую на золотой засов.

Натала вопросительно взглянула на своего спутника, покачивавшегося, словно колосс на глиняных ногах. Глаза его затуманились.

Открывай же, вяло пробормотал киммериец. О Кром, отец мой ты ждешь меня, я знаю Не гневайся, великий! Я принес тебе в жертву смрадную тень и принесу весь этот проклятый город Ты будешь доволен

Поняв, что варвар бредит, Натала взяла из его ослабевшей руки светящийся камень и решительно потянула засов. Дверь, слегка скрипнув, открылась.

В центре совершенно пустой комнаты с ослепительно белыми стенами шумел серебристый фонтан. Широкая, обагренная кровью ладонь варвара опустилась на хрупкое плечико девушки.

Отойди в сторону, малышка, мне предстоит бой Жаркая схватка, процедил киммериец сквозь зубы.

Бедняга, мелькнуло в голове у Наталы, видно, шум воды он принял за вражеские голоса

Она взяла его за огромную руку и, словно слепца, повела к манящему источнику. Только бы успеть напиться, пока не ворвались сюда воины в пурпурных туниках думала она с замиранием сердца.

Где эти желтолицые мерзавцы? Конан, грозно хмурясь, озирался по сторонам.

Нет здесь никого, только шумит вода, успокаивала его бритунка. Казалось, мать говорит с неразумным дитем.

Вода Конан облизнул запекшиеся окровавленные губы. Ты пей, а я постерегу тебя

Нет, Конан, сначала ты, ты А я омою твои раны, и лишь потом утолю жажду.

Киммериец с наслаждение окунул лицо в чистую прохладную влагу. Он пил жадно, ни на миг не отрываясь, словно собирался выхлебать до самого дна эту мраморную чашу. С трудом оторвавшись от животворного источника, он растянулся на каменном полу рядом с фонтаном. Глаза варвара, избавившиеся от пелены безумия, выражали теперь глубокую озабоченность, в могучем кулаке он все так же крепко сжимал рукоять меча.

Натала, опустившись на колени, омывала глубокие кровоточащие раны киммерийца.

Чем же перевязать его? в поисках подходящего материала она обвела глазами комнату. Взгляд ее наткнулся на нишу в противоположной стене. Та была прикрыта белоснежной, под цвет стен, шелковой занавеской. За свисавшей тканью угадывался силуэт ложа, похожего на саркофаг.

Там кто-то есть, решила девушка и, держа кинжал наготове, медленно и осторожно двинулась к алькову. Умоляя сердце биться тише, она с трепетом отодвинула полог.

На возвышении покоилось нагое тело женщины с желтоватой кожей. Рядом стоял нефритовый сосуд, наполненный золотистой жидкостью.

Уж не тот ли это чудесный эликсир, о котором говорила Талис? Натала наклонилась над спящей, в одной руке судорожно сжимая кинжал, а другой подхватив кувшин. Прижав к себе драгоценную ношу, она раздумывала, не превратить ли лотосовый сон женщины в сон вечный: но разве могла она коварно вонзить сталь в беззащитное тело?

Задернув полог, бритунка вернулась к Конану, пребывающему в полузабытьи. Присев рядом, девушка поднесла сосуд к губам варвара, тот послушно глотнул, и, оживленный целительной влагой, встрепенулся, выхватил кувшин из рук девушки и жадно припал к его горлышку.

Клянусь Кромом, это то самое чудесное вино Где ты его взяла?

Стояло там, Натала махнула рукой в сторону алькова, где за полупрозрачной занавеской продолжала спать ксуталийка.

Прикончив чудесный напиток, Конан легко вскочил на ноги.

О Кром, выдохнул он с облегчением, меня наполняет животворный огонь! Так, будто я словно заново родился!

Лучше нам вернуться в потайной коридор и пересидеть там, пока не затянутся твои раны, сказала Натала.

Ты спятила? Чтобы я прятался подобно крысе в норе?! Мы вырвемся из этого проклятого города, и горе тому, кто встанет у нас на дороге!

А как же твои раны?

Не чувствую я никаких ран, бодро сказал Конан. Может, этот напиток ударил мне в голову, но боль исчезла.

Он подошел к окну, за которым чернело бархатистое небо, усеянное множеством звезд. Внизу, за городскими стенами, бескрайним ковром раскинулась пустыня. Конан припомнил слова Талис: этот город одно огромное здание, все комнаты и залы соединены Значит, по бесчисленным коридорам можно пройти к помещениям в крепостных стенах и башнях