Страница 37 из 42
Самый камень был пепельного цвета и чрезвычайно крепок, частицы его состояли из полевого шпата и кварца. На одной стороне оного примечены были по разным описаниям топазы, аметисты, гранаты и карньолы (сердолик. – Ред.), также и разноцветные кристаллы, из коих некоторые были величиною с русский орех. Помощью учиненных над ним химических опытов превратился он силою огня в зеленоватое стекло. Тяжесть его, по вычисленной тяжести кубического фута, содержала более четырех миллионов фунтов, или ста тысяч пуд. Взирание на оный возбуждало удивление, а мысль перевезти его на другое место приводила в ужас. Обыкновенные валы, хотя бы оные и из металла были сделаны, что сопряжено бы было, однако ж, с великим трудом, не могли бы при сем случае употреблены быть с выгодою. Собственная их величина, величине камня соразмерная, сделала бы употребление оных невозможным или, по крайней мере, затруднительным. Сверх того, каким бы образом можно было содержать их беспрестанно в одинаком направлении во время хода и сколь бы сильное причинено было трение чрезвычайным давлением столь величайшей тяжести и даже надлежащею величиною поверхности таковых валов? Чрез сделанный потом опыт, который учинен был двумя железными валами, содержащими два фута в длину и десять дюймов в поперечнике, оказалось сие ясно, ибо несмотря, что двигаемую силу чрезвычайно умножили, столь мало оказалось возможности привести сим камень в движение, что скорее рвались веревки и ломались катки, нежели то можно было произвести в действо. Совсем сомневались, подаст ли механика какие пособия, и в сем недоумении хотели уже делать опыт, распилить его, как пилят дикий камень и мрамор долгими пилами на многие куски. <...>
Действительный тайный советник Иван Иванович Бецкой, муж, коего имя любители художеств с глубоким почитанием произносят, коего непреодолимая бодрость при произведении многих важных намерений еще никогда никакими затруднениями не была колеблема, подал правила с помощью графа Карбури, имевшего тогда под принятым на себя именем кавалера де Ласкари над Сухопутным Кадетским корпусом надзирание, по коим надлежало строить машину к перевезению толикократно упоминаемого камня. Сферические тела, находящиеся между двумя выдолбленными, параллельно одно на другом лежащими бревнами, не подвержены соединенным с употреблением валов неспособностям. Они имеют менее тяжести, нежели валы, движение их скоропостижнее и трение не столь велико, ибо когда они лежат на ровной поверхности, то дотрагивание бывает только в точках, а при валах в линиях. <...>
По данному 1 сентября повелению о поставке потребного числа людей 26 числа сего же месяца приступили к произведению в действо сего предприятия. Наперед построили для работных людей, коих было до 400 человек, поблизости камня нужные для житья избы, и от самого того места, где оный находился, очистили от всех дерев и кустарников дорогу на десять сажен в ширину. Потом вырыли около его землю, в коей он находился, и чтоб очистить нужное для поставки машин место, вынуто было оной по 14 сажен на каждой стороне около камня, а глубиною на две сажени; наконец от той стороны камня, которую надлежало обратить книзу, отшибено было шесть кубических сажен, а от нижнего толстого конца четыре с половиною фута. Отбитый громовым ударом кусок был разбит на две части, дабы оные приставить после к переднему и заднему концу камня.
По совершенном вычищении земли была сделана решетка, состоящая из четырех рядов крестообразно положенных бревен, на коей камень, когда оный оборотится, лежать был должен; потом сделали от нижней стороны камня скат, простирающийся на шесть сажен в ширину и на сто сажен в длину, по которому его на ровную поверхность везти было нужно. В феврале месяце 1769 года дело было до того уже доведено, что можно было приступить к подниманию оного. К сему употреблены были рычаги первого рода. Каждый рычаг состоял из трех соединенных между собою дерев, кои были в 65 футов длиною и имели от 15 до 18 дюймов в поперечнике самых толстых концов. Таковых рычагов было 12, из коих каждым почти 200 000 фунтов, или пять тысяч пуд, поднимать было можно.
Чтобы действию рычагов прибавить еще более силы, были против оных поставлены четыре ворота, коими натянули веревки двух дюймов толщиною, продетые во влитые со свинцом в камень железные кольца толщиною полтора дюйма. Сколь часто рычаги подкладываемы, поднимался камень в вышину на три четверти, а иногда, когда рычаги точно лежали на подкладках, и на целый фут. Как скоро его подняли, то навойни, или вороты, одержали, работные люди подперли его бревнами и клиньями и сделали новые под рычаги подкладки, после чего принимались за прежнее действие. Когда он почти наполовину был поднят, то поставлены были по прямой линии с четырьмя первыми еще шесть других воротов, а подле решетки, которую устлали сеном и мхом на шесть футов в вышину, большие винты. Сия предосторожность была нужна, дабы камень от сильного падения сам собою не разбился или не расщепил бы бревен, на кои его положить было должно.
12 марта был он, наконец, положен на решетку, на коей подперли его с каждой стороны восемью, а с заднего конца шестью подпорами соснового дерева, которые имели от 4 до 10 футов в длину и один фут в квадрате. Подпоры сии утверждены были к сваям, которые служили рычагам подкладкою. Большая часть свай вывихнулись, и три подпоры, утвержденные к гораздо крепчайшим сваям, тяжестью столько были сдавлены, что они на конце от осми до десяти дюймов были раздроблены на мелкие щепы. Камень остался все лето в сем положении, поелику зыбкая земля в сие годовое время не позволяла далее продолжать работу.
В течение сего междувремения старались как возможно укрепить дорогу, по которой надлежало везти камень. В болотах, кои в рассуждении своей глубины зимою не совсем вымерзают, приказано было бить сваи, мох и ил, коими земля в сих местах покрыта и что препятствует ей глубже мерзнуть, очищать и наполнять хворостом и щебнем, полагая оные слоями. На каждых пятидесяти саженях вбивали особливые сваи для прикрепления к оным веревок от воротов. Потом построили у берегу реки плотину в восемь сажен в ширину и в 400 сажен в длину, которая глубоко опускалась в воду, дабы можно было по оной спустить камень на судно. Как после всех сих приуготовлений, земля почти на 4 фута глубиною замерзла, поелику падающий в великом множестве снег всегда был счищаем, и получила от сего надлежащую твердость, то приступили к действительному везению камня. Наперед должно было сдвинуть его с решетки, на коей он лежал, но поелику сего одними только рычагами сделать было невозможно, то употреблены были большие железные винты с медными гнездами, сделанные здешним искусным слесарным мастером Фюгнером. Помощью сих приподняли вверх камень, отняли из-под него решетку, подвинули на место оной вышеписанные обитые медью бревна, кои бы можно было назвать катками, а сверху оных положили складные сани. <...> Оные были шириною в 17 только футов, ширина камня содержала 21 фут, отчего камень выдался вперед с каждой стороны саней на два фута и под выдавшиеся сии стороны подставлены были помянутые винты. <...>
Одинаких выдолбленных бревен, кои бы железными крючьями и кольцами одно с другим совокуплять было можно, приказано было сделать двенадцать. Сколь скоро камень был перетаскиваем чрез передние, то оные тотчас отнимались и укреплялись опять к первым в равном с оными направлении.
Дабы камень привести в первое движение и везти его на скат, были приготовлены четыре ворота, но когда оной приведен уже был в движение и дорога была ровная, то не употреблялось более двух воротов с тремя круглыми катками. Каждый шест, около ворота находящийся, был оборачиваем восемью человеками. Когда же надлежало его везти чрез возвышенные места, то в сем случае требовалось четыре, а иногда и шесть воротов.
Если дорога случалась покатая, то веревки не вдруг были опускаемы, но тихо и камень спускался вниз от собственной своей тяжести. Поелику он по естественному своему виду имел перевес взад, отчего опасаться должно было, чтоб он, когда перевозим будет чрез возвышенные места, не опрокинулся, то подперли его с сей стороны толстыми бревнами.