Страница 23 из 42
Вечер в горах
М. Джангазиеву
Вечер неудержимодвигается туда,где в солнце вцепилась вершинасумрачного хребта.Вцепилась угластыми склонами,замкнула на сто замковскрюченными,холоднымипальцами ледников.Переливается медно…Но вечеру не до игры.Он подступает медленнок самому горлу горы.Он тихий,он мягкий, как олово…И, грузные веки смежив,засыпает гора,под голову облако положив.Памятник Пржевальскому
А. Салиеву
Пыль спокойно и жирнона дорогах прожаренныхмлеет…Даже горы стареют.Даже вечные горы —в морщинах.Даже скалам бессменнымвсе чаще мерещатся грозы…Я узнал, что бессмертенорел,ставший мертвою бронзой!Я узнал, что нередко,высотой ледниковой натешась,на него заглядевшись,замолкают падучие реки…Мы порою оремо смешных,пустяковых обидах…Неподвижный орелвсей своей оперенностью —в битвах!Всей крылатостью —в небе!..И, взглядом окинув дороги,выбирает из многихту,которая людямнужнее.Стадион
Поверить не хочу, что это сделаноиз камня,из металлаи из дерева.Что эти переходы кружевные —холодные, немые, неживые…Нет! Он живой!Мы с ним теперь приятели.Меня он принял в теплые объятия —прожаренный безоблачными полднями,тысячеглазой публикой наполненный,наполненный волненьями и страхами…От всех болезней он находит снадобья, —он поглощаетреки лимонадные,похрустывая свежими баранками……А как преображается движение,когда кипит спортивное сражение!Когда он —озорной,помолодевший —вздыхает то с упреком, то – с надеждой.Как он вникает в каждую подробность!И видит все.И ненавидит робость!Стремительность и слаженность приветствуя,он сердцем отмечает каждый промах.Когда ж он произносит слово веское,то это пострашней, чем грохот грома!Действительно, ничем неудержимо…Как он тогда клокочет и дымится,похожий на взрывчатку,на пружину,готовую в секунду распрямиться!До самого конца не затихает……А вы видали,как он отдыхает?Вы пробовалина него взглянуть,когда полночный город успокоится?..Спит стадион,в тугой клубок свернувтрибунные натруженные кольца.Под водой
С головою накрыла,понесла,закружила волна…И меня обступила,обняла тишина,тишина…Запотевшая маска.Прохладная синяя жуть…Обитателем Марсасебе самому я кажусь.Можно быть невесомым,можно птичий полет повторить.Можно тихо и соннов бездонном пространстве парить.Можно весело ринутьсяв темноватую, длинную глубьи руками зарытьсяв сплетенье невиданных клумб…Здесь колышутся водорослимедленно,не торопясь…Можно в заросли пестрые,как в свежее сено,упасть!Здесь ни всплеска, ни всхлипа, —тишинаговорить не велит…Онемевшая рыбагубами слегка шевелит.Камни в рыжих накрапах, —лоснящиеся бока.Царство медленных крабов,неслышное царство песка.Одиноко и тускломелькнула кефаль в стороне.Виснет льдышка медузы,покорная тишине.Тишина нарастает.Тишина за спиною встает.Мне здесь грохотане хватает!Мне ветранедостает!