В объятиях Кали

О.Х. Бейнс привык во все вникать сам, потому что подчиненные показывали ему любой документ или письмо не совсем обычного содержания. И когда по почте пришел отказ от годового абонемента, его президенту принесли. Это был единственный абонемент, который удалось продать “Джаст Фолкс”, и, посмотрев на конверт, президент увидел, что он приобретен мелкой религиозной общиной из Нового Орлеана.

Бейнс поручил своему менеджеру в Новом Орлеане выяснить, что там стряслось.

Прошла неделя, а от менеджера не поступало никаких известий. Он также не востребовал свое месячное жалованье, и этот факт до главы фирмы донес вездесущий компьютер.

Тогда впервые Бейнс обратил внимание на фамилию менеджера, задав себе мысленный вопрос, где же он видел ее раньше. Сверившись с компьютером, он все понял.

Менеджер как-то уведомил его в докладной записке, что собирается самолично расследовать смерти от удушения на тот случай, если кто-то попробует привлечь к суду “Джаст Фолкс”.

Бейнс уже собирался выбросить эту информацию из головы, когда в глаза ему бросилась газетная вырезка. Пресловутого менеджера нашли удавленным с посиневшим лицом, все деньги, что были при нем, пропали. Он оставил после себя пять иждивенцев: жену, троих детей и больную мать.

Еще одна смерть в числе девяти, случившихся за последние недели. Самолетами “Джаст Фолкс” жертвы не летали. Бейнс не спеша ввел в компьютер запрос: кто купил билеты на заокеанские рейсы, после которых найдены группы задушенных и ограбленных людей?

Покупатель каждый раз был один и тот же — все та же религиозная община из Нового Орлеана, требовавшая теперь возвращения денег за неиспользованный абонемент.

Теперь Бейнсу стало все ясно. Вот они убийцы авиапассажиров — явно связанные с религиозной общиной. И действия их тоже были абсолютно понятны: сначала они летали только самолетами “Джаст Фолкс”, убивая пассажиров на этой линии, а потом расширили сферу своего влияния, начав летать на более крупных и дорогих авиалиниях, где убивали и грабили более богатых пассажиров. После первой смерти на зарубежной авиалинии прекратились убийства пассажиров “Джаст Фолкс”.

Бейнс почувствовал сильное возбуждение. Эти два идиота из НАА летают на самолетах “Джаст Фолкс”, ни о чем не догадываясь, а он уже все раскусил. Один — ноль, в пользу свободного предпринимательства в матче с государством.

Какое-то время он раздумывал, стоит ли дать знать представителям правосудия о своем открытии, и даже склонялся к тому, чтобы это сделать, но потом передумал. Не стоит сломя голову, не прикинув, что к чему, делать скоропалительные публичные заявления. Стоило ли посещать Кембриджскую Школу Бизнеса, если он мог забыть главную заповедь: делая что-то, прежде всего подумай, что ты будешь иметь для себя?

Он связался с Новым Орлеаном, набрав номер ашрама, и попросил к телефону духовного главу общины.

— Нам очень жаль, но Святой не может подойти к телефону — он молится в священном уединении своего кабинета.

— Скажите ему, что если он не подойдет тут же к телефону, ему придется проделать более далекий путь, а именно в полицейский участок. Мне известна ваша роль в судьбах некоторых пассажиров после авиарейсов.

— Хелло, — раздался немного спустя пронзительный голос с индийским акцентом. — Чем могут молитвы космического братства помочь очищению вашего сознания?

— Мне известно, что вы делаете с авиапассажирами, — выпалил Бейнс.

— В своих молитвах мы молимся за весь мир.

— Не нужны мне ваши молитвы, — сказал Бейнс.

— Дарую вам свое благословение. Бесплатно. По телефону.

— Я хочу знать, как вы это делаете, — упорствовал Бейнс.

— Дорогой сэр, — сказал Бен Сар Дин. — Если бы я совершал правонарушения, то уж, конечно, не обсуждал их по телефону.

— А я никогда не подставил бы свою шею ребятам из вашей компашки.

— У нас патовая ситуация, — сказал Бен Сар Дин.

— Думаю, полиция сумеет ее изменить, — съязвил Бейнс.

— Нам не страшна полиция. Мы исповедуем культ Кали, — объявил Бен Сар Дин.

— Что-то из области религии? — осведомился Бейнс.

— Да.

— Значит, вы не платите налоги. Вся прибыль ваша.

— Очень по-американски — думать о духовной жизни и подсчитывать прибыль.

— Очень по-индийски — включать в понятие духовной жизни убийства, — сказал Бейнс. — Вам известен номер нью-орлеанской полиции. Это сбережет мне деньги.

Компромисс все же был достигнут. Порешили, что Бейнс приедет в Новый Орлеан и там встретится с Бен Cap Дином в ресторане, где они побеседуют с глазу на глаз.

На этом разговор закончился.

— Счастливого пути, — пожелал Бен Cap Дин.

— Не сомневайтесь. Я лечу “Дельтой”, — заверил его Бейнс.

В ресторане Бейнс сразу взял быка за рога.

— Ваша банда убивает пассажиров ради денег.

И Бен Сар Дин, с первого взгляда признавший в новом знакомом родственную душу, ответил на это:

— А вы полагаете, это просто? Вы даже представить себе не можете, в каком аду я живу. Эти ребята — психи. Им плевать на все, кроме статуи в ашраме.

— Но они ведь ученики. Они величают вас Святым.

— У меня нет сил держать их в руках. Деньги их не интересуют, комфорт — тоже, да и сама жизнь, черт бы их побрал, для них ничего не стоит. Они хотят только одного — убивать.

— Что же вы не слиняете отсюда? — поинтересовался Бейнс.

— Мне кое-что перепадает, на жизнь хватает, сэр, — скромно ответил Бен Сар Дин.

— Вы хотите сказать, что ваши люди убивают ради вас, рискуя своей жизнью, забирают у убитых деньги и все передают вам.

— Да, так можно сказать, — согласился Бен Сар Дин. — Но не думайте, что все так просто.

— Бен Cap Дин, считайте, что у вас теперь появился партнер.

— Один уже был. Сказал, что будет орать на них, а теперь сам лежит в сырой земле, — сказал индус.

— Я — не он, — заявил О.Х. Бейнс.

— Вас убьют.

Бейнс снисходительно улыбнулся.

— Какой хотите процент? — спросил Бен Сар Дин.

— Забирайте себе все.

— Не понимаю. Мы партнеры, а выручка вся остается мне?

— Да. Кроме того, я обеспечиваю ваших людей билетами.

— О’кей, партнер, — согласился Бен Сар Дин. Уже на следующий день курьер доставил на пятнадцать тысяч долларов авиационных билетов первого класса. Все — одной компании “Интернэшнл Мид-Америка”, обслуживающей Южную и Центральную Америку.

Бен Сар Дин решил было, что Бейнсу перепали эти билеты по дешевке, но потом, присмотревшись, заметил, что с билетами не все ладно. Фамилии в них не были вписаны. Может, их украли? И потому этот американский делец передал билеты бесплатно. Есть над чем подумать, — сказал себе индус.

Из ашрама неслось пение. Бен Сар Дин знал, что нужно вскоре пойти туда и отдать платки. В голосах учеников звучало почти безумие.

Бен Сар Дин жил в постоянном страхе, что когда-нибудь пение оборвется, и ученики придут к нему в кабинет. В тот день, когда он забыл захватить платок, он подумал, что все кончено. Но все обошлось. И даже более того. Каким-то образом Кали открыла им — если только можно верить этим американским юнцам? — что Бен Сар Дин — Святой, так как при нем нет румала. А человек с румалом должен стать возлюбленным Кали. Иными словами, умереть. В конце концов, все образовалось к лучшему. Положение в ашраме у него стало прочней прежнего.

Он встал, собираясь нести часть билетов в ашрам, но опять застыл в нерешительности. Что-то все-таки было не то с этими билетами первого класса, лежащими толстой стопкой, точно телефонная книга, и все — без фамилии покупателя.

Бен Сар Дин позвонил в “Интернэшнл Мид-Америка” — ИМА.

— У меня на руках билеты, и я боюсь, что они украдены, — сказал он.

— Одну минутку, сэр.

Пение из ашрама слышалось все громче. Он почти ощущал, как дрожат стены от произносимого многажды имени Кали и слышал ликующие, чуть ли не оргаистические вопли молодежи. Даже календарь на стене подпрыгивал. Если бы ученики не были чокнутыми, он бы с удовольствием к ним присоединился. Но те могли напасть на него. От них всего можно ожидать.