День саранчи (сборник)

- Кончай! - гаркнул он. - Так ты его сразу угробишь. Они нужны ему для защиты.

Он снова обратился к Клоду:

- Ей-богу, уважаемый, дайте я его подготовлю.

- Пускай войдет в долю, - сказал Мигель.

Клод засмеялся и знаком приказал Эрлу отдать птицу карлику. Эрлу не хотелось, и он со значением посмотрел на Мигеля.

Карлик начал приплясывать от ярости.

- Облапошить нас хотите! - закричал он.

- Да ладно, отдай ему, - сказал Мигель.

Лилипут сунул птицу под мышку, чтобы освободить руки, и начал перебирать шипы в ящичке. Все они были одинаковой длины, сантиметров семь-восемь, но некоторые отличались более крутым изгибом. Он выбрал пару и объяснил Клоду свою стратегию:

- Драться он будет по большей части на спине. Эта пара будет колоть вот так. Если бы он мог налетать на ихнего сверху, я бы взял другие.

Он стал на колени и принялся точить шипы о цементный пол, пока они не сделались острыми, как иголки.

- Есть у нас шансы? - спросил Тод.

- Заранее никогда не скажешь, - ответил Эйб и покачал своей безразмерной головой. - Пощупать - птица скорей для супа.

Он очень тщательно укрепил шипы и начал осматривать петуха, разглаживая ему крылья и раздувая перья, чтобы увидеть кожу.

- Для боевой готовности гребень бледноват, - сказал Эйб, ущипнув его. - Но на вид птица сильная. Когда-то, видно, он был ничего.

Он держал петуха на свету и осматривал голову. Увидев, что он изучает клюв, Мигель беспокойно сказал, что хватит тянуть волынку. Карлик не обратил на него внимания и продолжал осмотр, бормоча себе под нос. Он поманил Тода и Клода.

- Ну, что я говорил? - сказал он, пыхтя от негодования. - Нас облапошили.

Он показал на тоненькую линию, пересекавшую надклювье.

- Это не трещина, - запротестовал Мигель, - это просто метинка.

Он протянул руку, словно собираясь стереть ее, и петух с яростью клюнул. Это понравилось карлику.

- Мы будем драться, - сказал он, - но мы не будем делать ставок.

Судить должен был Эрл. Он взял кусок мела и провел на арене три черты - одну длинную посредине и две покороче - параллельно ей, примерно в метре.

- Пускайте петухов, - скомандовал он.

- Нет, сперва стравим, - запротестовал карлик.

Он и Мигель стали друг против друга на расстоянии вытянутой руки и сунули петухов вперед, чтобы раздразнить их. Хуху злобно вцепился рыжему в гребень и держал, пока Мигель его не отдернул. Рыжий, который до сих пор вел себя довольно апатично, оживился, и карлику стало трудно его удерживать. Они снова стравили петухов, и Хуху снова поймал рыжего за гребень. Тот пришел в остервенение и рвался к своему более мелкому противнику.

- Мы готовы, - объявил карлик.

Он и Мигель забрались на арену и поставили петухов друг против друга на короткие линии. Они держали их за хвосты, ожидая, когда Эрл даст сигнал к бою.

- Пускайте, - скомандовал он.

Карлик следил за его губами и отпустил свою птицу раньше, но Хуху сразу поднялся в воздух и вонзил шпору рыжему в грудь. Она прошла сквозь перья в тело. Со шпорой в груди рыжий повернулся и дважды клюнул противника в голову.

Они разняли птиц и снова поставили на линии.

- Пускайте! - крикнул Эрл.

Снова Хуху взлетел над рыжим, но на этот раз промахнулся шпорами. Рыжий попытался подняться выше его, но не смог. Он был слишком тяжел и неповоротлив для боя в воздухе. Хуху снова взлетел и бил и сек лапами с такой быстротой, что они слились в золотистый полукруг. Рыжий встретил его, присев на хвост и цепляя лапами снизу вверх, как кошка. Хуху падал на него снова и снова. Он сломал ему одно крыло и почти перерезал ногу.

- На руки, - приказал Эрл.

Когда карлик взял рыжего, голова у того уже поникла, а шея представляла собой месиво окровавленных перьев. Коротыш застонал над птицей, потом принялся задело. Он плюнул в разинутый клюв, взял в губы гребень и пососал, чтобы прилила кровь. К петуху возвращалась прежняя ярость, но не сила. Клюв его закрылся, шея выпрямилась. Карлик разглаживал и поправлял его оперение. Но он ничего не мог сделать со сломанным крылом и перебитой ногой.

- Пускайте, - сказал Эрл.

Карлик требовал, чтобы петухов поставили нос к носу, на средней линии, - тогда рыжему не надо будет идти к противнику. Мигель согласился.

Рыжий вел себя очень мужественно. Когда Эйб отпустил его хвост, он сделал отчаянное усилие, чтобы взлететь и встретить Хуху в воздухе, но оттолкнуться смог только одной ногой и упал на бок. Хуху взвился над ним, сделал поворот и опустился ему на спину, всадив обе шпоры. Рыжий рванулся, сбросил Хуху и из последних сил попытался ударить его здоровой лапой, но снова завалился на бок.

Прежде чем Хуху успел взлететь, рыжему удалось сильно клюнуть его в голову. Это лишило меньшую птицу подвижности, и ей пришлось драться на земле. В драке клювами превосходство рыжего в силе и массе уравновешивало повреждения крыла и ноги. Он поквитался с врагом. Но вдруг его треснутый клюв обломился, и от него осталась только нижняя половина. На месте клюва вскипел большой пузырь крови. Рыжий не дрогнул и снова сделал отчаянное усилие подняться в воздух. Умело используя единственную ногу, он ухитрился подпрыгнуть сантиметров на пятнадцать, но этого было мало, чтобы пустить в ход шпоры. Хуху взлетел вместе с ним, но поднялся гораздо выше и вогнал обе шпоры рыжему в грудь. Снова один из шипов застрял.

- На руки! - крикнул Эрл.

Мигель освободил своего петуха и отдал рыжего карлику. Эйб с тихим стоном пригладил ему перья и дочиста облизал глаза, а потом взял в рот всю его голову. Петух, однако, уже кончался. Он даже не мог держать прямо шею. Карлик раздул перья у него под хвостом и крепко сжал вместе края заднего прохода. Когда и это не помогло, он всунул туда мизинец и почесал петуху яички. Тот затрепыхался и сделал мужественную попытку выпрямить шею.

- Пускайте.

Рыжий еще раз попробовал подняться вместе с Хуху, сильно отталкиваясь целой ногой, но лишь волчком закружился на месте. Хуху взлетел, но промахнулся. Рыжий слабо ткнул его сломанным клювом. Хуху снова поднялся в воздух, и на этот раз его шпора пронзила глаз рыжего и вошла в мозг. Рыжий упал замертво.

Карлик застонал от горя, но остальные не произнесли ни слова. Хуху выклевывал оставшийся глаз у мертвой птицы.

- Убери эту кровожадную сволочь! - заорал карлик.

Мигель засмеялся, потом поймал Хуху и снял с него шипы. Эрл

то же самое сделал с рыжим. Он обращался с мертвой птицей бережно и почтительно.

Тод пустил по кругу виски.

22

Когда в гараж вошел Гомер, они уже были сильно навеселе. Он слегка вздрогнул, увидев распростертую на ковре мертвую птицу. Он пожал руку Клоду, когда Тод представил их друг другу, потом - Эйбу Кьюсику и произнес маленькую заготовленную речь относительно того, чтобы все зашли в дом и выпили. Они повалили за ним.

Фей приветствовала их в дверях. На ней был пижамный костюм из зеленого шелка и зеленые домашние туфли с большими помпонами и очень высокими каблуками. Распахнутая сверху пижама щедро показывала тело, но грудей не было видно - и не потому, что они были маленькими, а потому, что росли далеко друг от друга и смотрели вверх и в стороны.

Она подала руку Тоду, а карлика потрепала по голове. Они были старые приятели. Когда Гомер неуклюже представлял ей Клода, она вела себя совсем как дама. Это была ее любимая роль, и она разыгрывала ее всякий раз, когда знакомилась с новым мужчиной, особенно - таким, чья обеспеченность не вызывала сомнений.

- Счастлива познакомиться, - прожурчала она.

Карлик захохотал над ней.

Голосом, деревянным от высокомерия, она услала Гомера на кухню - за содовой, льдом и бокалами.

- В порядке комнатуха, - объявил карлик, надевая шляпу, которую снял в дверях.

Работая коленями и руками, он вскарабкался на большое испанское кресло и сел на краю, свесив ножки. Он был похож на куклу чревовещателя.