Страница 57 из 84
Когда ванна наполнилась, он влез в нее и погрузился в горячую воду. Он закряхтел от удовольствия. Но сию же минуту могли начаться воспоминания - сию же минуту. Он попытался одурачить память, залив ее слезами, и извлек из себя рыдания, как всегда втихомолку ерзавшие в груди. Звук получался как у собаки, лакающей овсянку. Он сосредоточился на том, какой он одинокий и несчастный, но это не помогло. Мысли, которые он отчаянно хотел прогнать, ломились в его сознание.
Однажды, когда он работал в гостинице, с ним в лифте заговорила постоялица Ромола Мартин:
- Мистер Симпсон, вы бухгалтер, мистер Симпсон? -Да.
- Я из шестьсот одиннадцатого.
Она была маленькая, похожая на девочку, с быстрой, нервной повадкой. На груди она баюкала пакет, содержавший, по-видимому, четырехугольную бутылку джина.
- Да, - повторил Гомер, стараясь побороть врожденную приветливость. Он знал, что мисс Мартин задолжала за несколько недель, и слышал, как регистраторша назвала ее пьяницей.
- Ах!.. - кокетливо продолжала девушка, обращая его внимание на их разницу в росте. - Мне так неприятно, что я заставляю вас беспокоиться из-за этого счета…
Ее интимный тон привел его в растерянность.
- Вам придется поговорить с директором, - буркнул он и отвернулся.
Когда он подходил к своему кабинету, его трясло.
До чего беспардонное существо! Она, конечно, была пьяна, но не настолько, чтобы не отдавать себе отчета в своих поступках. Он поспешил назвать свою взволнованность отвращением.
Вскоре ему позвонил директор и попросил принести кредитную карточку мисс Мартин. В кабинете директора Гомер застал регистраторшу, мисс Карлайл. Он прислушался к ее разговору с директором.
- Шестьсот одиннадцатую вы приняли?
- Да… да, я.
- Почему? Кажется, ясно, что это за птица?
- Когда трезвая - нет.
- Мало ли что. Нам такие в гостинице не нужны.
- Виновата.
Директор повернулся к Гомеру и взял у него из рук кредитную карточку.
- Она задолжала тридцать один доллар, - сказал Гомер.
- Пусть заплатит и выезжает. Мне тут такие не нужны. - Он улыбнулся. - Особенно когда они залезают в долги. Соедините меня с ней.
Гомер попросил телефонистку вызвать шестьсот одиннадцатый; вскоре она сообщила, что номер не отвечает.
- Она в гостинице, - сказал он. - Я видел ее в лифте.
- Я попрошу коридорную проверить.
Через несколько минут, когда Гомер уже сидел над своими книгами, зазвонил телефон. Это опять был директор. Коридорная сообщила, что шестьсот одиннадцатая на месте, сказал он и велел Гомеру отнести ей счет.
- Пусть заплатит и освободит номер, - сказал он.
Первой мыслью Гомера было, сославшись на занятость, попросить, чтобы послали мисс Карлайл, но у него не хватило духу. Выписывая счет, он начал понимать, до какой степени он взволнован. Это привело его в ужас. Легкие токи пробегали по нервам; язык у гортани покалывало.
Выйдя на шестом этаже, он почти развеселился. Он шагал бодро, совершенно забыв о руках - постоянном предмете тревоги. Он подошел к 611-му и собрался постучать, но вдруг испугался и опустил кулак, не донеся его до двери.
Он не справится. Пусть пошлют мисс Карлайл.
Коридорная, наблюдавшая за ним издали, подошла, отрезав путь к отступлению.
- Не отзывается, - поспешно объяснил Гомер.
- Вы хорошо стучали? Эта девка у себя.
Не дожидаясь его ответа, она забарабанила в дверь.
- Открывайте! - крикнула она.
Гомер услышал внутри какое-то движение, потом дверь приоткрылась.
- Простите, кто там? - спросил беззаботный голос.
- Бухгалтер Симпсон, - сказал он сипло.
- Заходите, пожалуйста.
Дверь отворилась пошире, и Гомер вошел, не смея оглянуться на коридорную. Его вынесло на середину комнаты, и там он замер. Сперва в нос ему ударили тяжелые запахи перегара и застоявшегося табачного дыма, но потом сквозь них пробился металлический аромат духов. Его взгляд медленно описал круг. По полу была разбросана одежда, газеты, журналы, бутылки. Мисс Мартин забилась в уголок кровати. На ней был мужской халат из черного шелка с голубыми отворотами. Ее коротко остриженные волосы цветом и фактурой напоминали солому, и сама она была похожа на мальчика. Розовая пуговка носа, синие пуговки глаз и красная пуговка рта довершали ее сходство с ребенком.
Гомер был так захвачен нараставшим в нем возбуждением, что не мог ни говорить, ни думать. Он зажмурился, желая оградить, бережно выпестовать то, что он ощущал. Бережность была необходима, потому что, если он поспешит, все может увять, и он опять остынет. Возбуждение росло.
- Уходите, пожалуйста, я пьяная, - сказал мисс Мартин.
Гомер не шевельнулся, не ответил.
Вдруг она заплакала. Хриплые, отрывистые звуки шли как будто из живота. Она закрыла лицо руками и застучала ногами по полу.
Чувства Гомера были так напряжены, что голова его упорно покачивалась, как у китайского болванчика.
- Я на мели. У меня нет денег. Я без гроша. Я на мели, слышите?
Гомер вытащил бумажник и двинулся на девушку так, словно собирался им ударить.
Она отпрянула, съежилась и заплакала громче.
Он уронил бумажник ей на колени и стоял над ней, не зная, что делать. При виде бумажника она улыбнулась, но всхлипывать не перестала.
- Садитесь, - сказала она.
Он сел рядом с ней на кровать.
- Какой вы странный, - застенчиво проговорила она. - Вы такой славный, я просто готова расцеловать вас.
Он обхватил ее и прижал к себе. Его порывистость напугала девушку, и она попробовала вырваться, но он не отпускал и начал неуклюже ласкать ее. Он совершенно не сознавал, что делает.
Он понимал только, что ощущает нечто упоительно-сладостное и должен разделить эту сладость с несчастной рыдающей женщиной.
Всхлипывания мисс Мартин начали затихать и вскоре прекратились совсем. Он чувствовал, что она ерзает и к ней возвращаются силы.
Зазвонил телефон.
- Не подходи, - сказала она, снова начиная всхлипывать.
Он мягко отстранил ее и неуклюже двинулся к телефону. Звонила мисс Карлайл.
- У вас все в порядке? - спросила она. - Или вызвать полицию?
- Не надо, - сказал он и повесил трубку.
Все кончилось. Он не мог вернуться к кровати.
Его безнадежно несчастный вид рассмешил мисс Мартин.
- Давай сюда джин, бегемотище, - весело крикнула она. - Вон он, под столом.
И он увидел, что она недвусмысленным образом вытянулась на постели. Он выбежал из комнаты.
Теперь, в Калифорнии, он плакал оттого, что больше никогда не видел мисс Мартин.
На другой день директор сказал ему, что он хорошо справился с поручением и что она расплатилась и выехала.
Гомер пытался ее разыскать. В Уэншвилле были еще две гостиницы, маленькие и захудалые, и он наводил справки в обеих. Осведомлялся он и в меблированных комнатах - но безрезультатно. Она уехала из города.
Он вернулся к привычному распорядку: десять часов - работа, два часа - еда, сон - остальное. Потом он простудился, и ему посоветовали уехать в Калифорнию. Он вполне мог на время бросить работу. Отец оставил ему шесть тысяч долларов, а за двадцать лет бухгалтерской работы в гостинице он накопил по меньшей мере еще десять.
9
Гомер вылез из ванны, кое-как вытерся жестким полотенцем и пошел одеваться в спальню. Он еще больше погрузился в оцепенение и пустоту, чем обычно. Так бывало всегда. Чувства вздымались гигантской волной; она громоздилась все выше, выше, заворачивалась и, казалось, должна была смести все на своем пути. Но она не обрушивалась. Что-то всегда случалось вверху на самом гребне, и волна расплывалась, сбегала назад ручейками, как в водосточной канаве, оставляя после себя, самое большее, тяжелый осадок.
На одевание у него ушло много времени. После каждой вещи он останавливался и отдыхал - в отчаянии, несоизмеримом с затраченными усилиями.