Мурена

- Слышал, Семеныч, скоро поход. Какие-то испытания. Двух инженеров из Ленинграда прислали, сегодня к вечеру будут здесь.

– Да знаю, – Андрей поморщился.

Места на лодке было впритык, и чтобы разместить специалистов придется кое-кого из мичманов отправить в кубрики к матросам.

 Вообще  хорошо, что поход, хоть как-то отвлечься. Но знал, что ревность будет доставать его и глубоко под водой. А тут еще и врач, месяц назад направленный на «Мурену», капитан медицинской службы, волокита и бабник, влюбленный и не скрывающий этого, в его жену, будет постоянно напоминать о ней.

Михаил Андреевич Бычков, тридцатилетний эскулап, действительно был безнадежно влюблен в Людмилу. Впрочем, он был неглуп, и ни на что не претендовал. Она была его дамой сердца, объектом поклонения. Считал ее идеальной женщиной, и по хорошему завидовал Андрею.

 Высокий, худощавый, с правильными, несколько меланхоличными чертами лица, был неисправимым флегматиком и фаталистом. Любил женщин и, в общем-то, пользовался успехом. Честный перед самим собой и очень принципиальный насчет замужних дам. Был когда-то женат, но разошелся из-за измены жены. Женщинам Михаил Андреевич не доверял, но желание нравиться постоянно превалировало. Характер имел незлой, но очень самолюбивый. Капитан не без оснований считался знатоком женской красоты и психологии. Очень любил и знал искусство и живопись. Приятный и внимательный собеседник, хороший специалист а, в общем-то, добрый и отзывчивый человек.

Работы на лодке было немного. Моряки болели очень редко, а если случались какие-либо травмы, то пострадавшего ждала коечка в лазарете корабля. Вот туда-то и надумал поселить на время похода одного из специалистов старший помощник.

Раздалась команда:

– Смирно! – это командир прибыл на лодку.

Старпом встретил, доложил  о полной готовности и порядке, исправности всех систем и механизмов, отсутствии больных и происшествий.

 – Вольно! – Никифоров поздоровался с офицерами и прошел к себе.

Через час на «Мурену» прибыл спецкурьер из штаба флота с секретным чемоданчиком. Прошел к командиру и в присутствии замполита передал залитый сургучом, с печатями, пакет.

 Командир и замполит расписались в бумагах и курьер ушел. Аккуратно вскрыли. Внутри находился еще один запечатанный конверт и боевой приказ:

  «Сегодня к 17.00  подойти к транспорту «Таймыр», произвести погрузку в шахты правого и левого бортов, двух новейших крылатых ракет «Тангарра-С». Затем в 08.00 следующего дня, начать выдвижение на позицию 07, и на рабочей глубине идти в Северную Атлантику, где в известном месте в районе Шпицбергена, повернуть резко на зюйд. С максимально возможными мерами секретной предосторожности, в режиме полного радиомолчания, крейсерским ходом, двигаться в Южную Атлантику. 27 мая прибыть в квадрат № 269. Послать кодированный сигнал и ждать ответа в течение четырех часов. После получения подтверждения выполнить задачу, изложенную во втором конверте.»

Командир по громкой связи вызвал старпома.

– Андрей Семенович срочно соберите весь командный состав, всех мичманов и офицеров в кают-компании. Через десять минут объявляю боевой приказ. Офицеры переглянулись между собой.

– К походу готовы? Иван Ильич?

– Так точно товарищ командир!

 - Андрей?

– Лодка в порядке, личный состав здоров, – старший помощник пожал плечами.– Разрешите выполнять?

– Идите.

Капитан третьего ранга  вышел.

–Что с ним? Опять с женой скандал? – Сергей смотрел на замполита.

- Ну конечно. Молодой еще, горячий, к столбу ревновать готов.

- Ты уж Иван Ильич повлияй, проведи беседу, ведь все у них хорошо, Люся человек прекрасный. Зачем себя изводить?

- Поговорю обязательно, – замполит улыбнулся в усы.

На борт поднялись приехавшие инженеры–ракетчики. Оставили вещи в лазарете и вместе со всеми прошли в офицерскую кают-компанию.

 Никифоров зачитал боевой приказ, пояснил ближайшие задачи. Командиры боевых частей корабля доложили о готовности к походу.

 Выступил замполит. Напомнил всем о неукоснительном выполнении воинского долга. Объявил об ответственности перед  правительством, коммунистической партией и советским народом. Кратко поведал о политической обстановке в мире, умыслах американской военщины и их сателлитов стран-участников НАТО.

Вскоре, малым ходом двинулись к недалекому «Таймыру». Специалисты вскрыли контейнеры, долго и тщательно проверяли, внимательно осматривали ракетные системы. Искали возможные  при транспортировке повреждения. Затем открыли свои чемоданчики и, подключая куда-то в корпус ракеты приборы, протестировав и убедившись, что все в порядке, наконец, дали «добро» на погрузку в шахты, где ракеты и были поставлены на боевой взвод.

Командир отпустил всех офицеров и мичманов, у кого были семьи в поселке, приказав завтра в 06.00 всем быть на лодке. Никифоров вызвал старпома.

– Андрей, ты давай в Видяево, в 00. часов сменишь меня.

– Езжай ты, Серега, я не хочу с ней видеться…

- Оставь свою  ревность, не мотай ей нервы глупой подозрительностью – командир разозлился. – А сына тоже видеть не хочешь? Все Андрей, без возражений. Выполнять! Сменишь меня в 00.

 Командир прошел в каюту штурмана корабля, наказав дежурному офицеру не беспокоить без надобности. Надо было окончательно проложить, рассчитать и обсудить боевой курс в заданный квадрат, просмотреть карты глубин и океанских течений.

Командир  БЧ-1, капитан второго ранга Валентин Иванович Громов - давний друг и однокурсник Никифорова, имел огромный опыт подводного плавания и заслуженно считался одним из лучших навигаторов флота. В августе принимает командование аналогичной лодкой «Барракуда». Давно уже готов быть командиром атомохода. Со спокойным, веселым характером всегда был душой любой офицерской компании. По службе – требовательный интеллектуал, он и своих подчиненных заставлял много учиться штурманской специальности, и был уверен в своих матросах как в самом себе.

 Двое детей, сыну девять и дочери двенадцать лет. Жена Ирина, приятная обаятельная, чуть полноватая, гостеприимная домохозяйка. Несколько капризная, чуть взбалмошная, веселая хохотунья. Отношения в семье прекрасные. Очень часто своей дружной компанией собирались у них. Всегда ждал хороший стол, отличное настроение и интересное общение. Засиживались до самого утра.

– Ну что, Валентин, по местам стоять, с якоря сниматься? – командир шутил…

Сели за штурманский стол, и забыв обо всем на свете, с головой зарылись в навигационные морские карты.

Капитан третьего ранга Сергеев сидел у себя на кухне в состоянии тоскливого мрачного отупения. Хватанул стакан водки, закусил какой-то ерундой…

Людмила, в гостиной смотрела телевизор. С ним, видимо помня вчерашнюю обиду, разговаривать, не собиралась. Сын у себя в комнате делал уроки.

 Андрей налил еще полстакана, выпил залпом и тяжело вздохнув, поднялся. Прошел в комнату, сел в кресло. Люся сидела на диване, поджав красивые ноги и делая вид, что ее очень интересует происходящее на экране. Долго молчали. Наконец он хрипло выдавил:

 - Я ухожу…

Она медленно повернула голову.

– Поход?

- Да… Видимо надолго. - Андрей закинул ногу на ногу.– Отдохнешь от меня, – ухмыльнулся…

- Глупый ты, дурачок… - она опустила ноги. – Идем, накормлю тебя.

Что-то дрогнуло  у него внутри, какая-то горечь подкатила к горлу. Он подошел, опустился на пол, уткнулся как ребенок, в эти родные колени…

- Прости меня, Люся, я совсем уже с ума сошел! Не могу без тебя… люблю, безумно… прости, прости…

- Да что ты, Андрей! – она взяла его голову в свои руки, смотрела прямо в глаза. – Как ты можешь думать... как ты смеешь не верить мне? Измотал и себя и меня… глупо это все. Неужели не видишь, что я вся твоя, почему унижаешь меня подозрениями?

Ей вдруг почудилось, будто видит его последний раз. Сердце дрогнуло, затрепетало, заколотилось бешено. Обняла, прижала к груди, задышала тяжело… Какое-то отчаяние охватывало, неотвратимая безысходность накрывала щемящей тревогой. Опять долго молчали, тихо сидели в темноте…