Страница 19 из 26
Единственной проблемой стратегии боя Камикадзы было то, что, как правило, она доводила противника до КРАЙНЕЙ СТЕПЕНИ ЯРОСТИ И БЕШЕНСТВА.
Норберт уже был пунцовым, словно перезрелый помидор, и КИДАЛСЯ на двух юных Викингов, подвывая, как собака.
Мечи мелькали, появляясь и исчезая, делая выпады и отражая удары.
С мечом в одной руке и жутким топором в другой Норберт представлял собой нешуточную опасность.
Но Иккинг и Камикадза, хоть они и были юны, как вы понимаете, были грозной боевой парой.
Кто знает, что бы случилось, если бы Беззубику не пришло в голову помочь.
Беззубик схватил большую карту Америки Норберта со стола в его Палатке и неуверенно летел, как большая неуклюжая моль, к месту боя. На мгновение он завис над Иккингом, Камикадзей и Норбертом, а затем встряхнул головой и бросил карту, так что она полностью расправилась, пока падала, и плавно спланировала…
…на голову Норберта Сумасброда, укутав его от макушки шлема до пояса, словно загадочную даму Восточных пустынь.
– О, молодец, Беззубик! – сам себя поздравил Беззубик, сложив крылья в сильном волнении. – Классное пилотирование!
Палуба резко вздыбилась на гребне волны. Норберт зашатался, пытаясь восстановить равновесие, но с картой на голове он не видел, куда идёт…
Он сильно накренился влево… потом круто вправо, и врезался в Рыжего Рональда, всё ещё честно крутящего педали Машины Не‑Дай‑Кораблю‑Затонуть‑и‑Отпугивай‑Больших‑Морских‑Тварей, причём врезался с такой силой, что… Рыжий Рональд… и, самое главное, МАШИНА… скрипучая, расшатанная маленькая Машинка, каким‑то чудом не развалившаяся за весь долгий путь…
…перелетели через борт корабля и рухнули в море.
Все застыли в полном замешательстве.
– О, Беззубик… – простонал Иккинг, закрыв руками глаза.
Они были так близко к Америке, что она уже не выглядела бледно‑серым контуром, а красовалась длинной полоской белого пляжа, с большими серыми волнами, обрушивающимися на берег, с возвышающимися деревьями, даже можно было разглядеть маленькие таинственные фигурки, двигающиеся по песку.
Но теперь, когда Машина уже не издавала этот невыносимый высокочастотный шум, Морского Дракона на горизонте – Морского Дракона, о котором все забыли в пылу драки, – наконец‑то ничего не сдерживало.
И с пронзительным, жутким взвизгом он ринулся к кораблю.
Обретя равновесие, Норберт снял карту с головы и дважды прищурился, сначала на то место, где исчезла за бортом корабля Машина, затем на Поистине Гигантского Дракона, целенаправленно движущегося к ним.
Теперь уже никто не дрался. Рыжие, блондины, безрассудные, все осознали большую опасность и в страхе присели на корточках на палубе.
– ВОТ ОН! – крикнул кто‑то.
17. ЛЕВИАТОРГАН НАНОСИТ УДАР
Ближайший к Иккингу Истерик упал на колени, причитая:
– Тор, спаси нас!
Все они, как заворожённые следили за приближающимися в воде шипами на спине Чудовища.
Он целился прямо в корабль.
Но в самый последний момент он изменил направление и поплыл рядом с кораблём. И только тогда они поняли, насколько он был огромен.
Он был БЕЗМЕРНЫЙ, НЕВООБРАЗИМО ГРОМАДНЫЙ.
Когда дракон двигался возле корабля, он слегка перевернулся на бок, и один ужасный жёлтый глаз рептилии уставился на Иккинга, словно засёк и узнал его. В этом глазу отразилось странно‑любопытное выражение, смесь интеллектуального юмора с чистейшей яростью. Казалось, он не забыл инцидент в Ледяной Пещере, и что‑то в этом глазу, казалось, говорило:
– Ты заплатишь за это, мальчишка, и я наслажусь этим… Теперь ты не сможешь от меня сбежать.
Потом он проплыл дальше, мышцы перекатывались, когда он волнообразно двигался, как пантера в воде. Он плыл так близко к кораблю, как будто он специально демонстрировал, какой он большой. Эта длинная, блестящая спина с беспощадными первобытными шипами струилась, казалось, вечно…
«О, ради Тора, – подумал Иккинг, от страха его сердце подпрыгнуло и остановилось в глотке, – он должно быть в два раза, нет, почти в три раза длиннее этого корабля…»
Это был Левиаторган, можно не сомневаться.
Как и все древние Морские Драконы, он, вероятно, жил с времён динозавров, и выглядел, как нечто, выкопанное из прошлого. Почерневшие ракообразные, как ржавчина, гирляндами украшали его колючие доспехи. Части его тела были настолько инкрустированы кораллами и большими скоплениями водорослей, что он был словно живой, движущийся риф.
Умопомрачительной гигантской длины туловище Левиаторгана проплыло рядом с кораблём. Потом он отвернулся, проплыл мимо них и скрылся под водой, небрежно, презрительно хлопнув хвостом, от чего поднялась огромная пенящаяся мощная волна, захлестнувшая палубу и окатившая всех по колено.
– Куда он делся? – выкрикивали один и тот же вопрос по всему кораблю.
У этого гигантского драконьего глаза был взгляд, который Иккинг видел в выражении Беззубика, когда он загонял в угол кого‑то меньшего, чем он сам, например, мышь или кролика.
Как и кошки, драконы жестоки, им нравится поиграть со своей пищей, прежде чем убить её.
«Он собирается поиграть с НАМИ», – догадался Иккинг.
– Хватайтесь за что‑нибудь на корабле! – завопил он, крепко обматывая вокруг запястья верёвку, прикреплённую к мачте.
– Вот же влипли, – простонал Рыбьеног, делая то же самое, – как же это случилось? Мы всего лишь отправились в простенький ЗАПЛЫВ. Разве НЕТ НИКАКОЙ безопасной деятельности в этом нецивилизованном мире?
Дракон нырнул под воду и исчез из виду, остались лишь рёв ветра, грохот грома, проливной дождь.
– ГДЕ ОН? КУДА ОН ДЕЛСЯ? – кто‑то истошно орал.
Слева от Иккинга взорвалась вспененная вода, когда Левиаторган ВЫСКОЧИЛ из моря. Он пролетел прямо над кораблём и даже завис над ним.
Вновь это очень смахивало на хвастовство, мол, оцените, какой я большой.
Он был настолько велик, что, когда завис над мачтой их немаленького судна, кончики его громадных крыльев, опускаясь вниз с обеих сторон, даже касались поверхности воды.
Его глаза остановились на корабле Викингов. Осторожно он протянул гигантские когти и взялся за мачту «Американской Мечты 2», как орёл, хватающий палку.
А потом он полностью поднял весь корабль из воды…
Он заглянул в корабль, чтобы полюбоваться реакцией обитателей.
Большинство из них кричали.
Огромный Морской Дракон немного встряхнул корабль, и Викинги покатились по палубе, словно стеклянные шарики… а затем он бросил «Американскую Мечту 2» в воду.
Монстр всё ещё нависал над ними, заслоняя небо, но теперь он широко распахнул огромную древнюю пасть, гораздо шире, чем это казалось физически возможным, так что она предстала огромной чёрной пещерой, раскрывшейся перед их глазами.
Как огромная ошейниковая кобра, Морской Дракон начал шипеть.
Сначала послышалось тихое сссссссс… постепенно всё более нарастающее СССССС, пока оно не достигло такого зловещего и громкого шипения, что казалось, будто по всему кораблю поползли сотни змей, приготовившихся к атаке. От этого звука по всему телу Иккинга побежали мурашки, а каждый волосок на голове встал дыбом, как будто заряженный статическим электричеством.
Дракон выпучил глаза, его глотка двигалась.
Он смотрел прямо на Иккинга, и инстинктивно Иккинг спрятался за мачтой.
Что‑то пролетело по воздуху и воткнулось, дрожа, в дерево мачты.
С округлившимися, перепуганными, – нет, остановившимися от ужаса, – глазами, Иккинг выглянул из‑за мачты, чтобы посмотреть на это.
Это было жало Левиаторгана.
Иккинг слышал об этом в легендах. Как гигантская пчела, Левиаторган несёт жала в своём теле, точнее в глотке, внутри топочного отверстия, не в брюхе. Он может выстреливать эти жала из пасти с ошеломительной скоростью ракетной установки.
Жало пчелы не более половины дюйма длиной. Однако жало Левиаторгана в длину примерно с копьё.