Кровь Драконов (ЛП)

Он немного помолчал, а потом сказал мрачно, — Ты была права, я вообще не вижу в этом смысла.

Она надеялась, что он оставит все как есть, но он спросил, — Так что, это значит, что когда ты была со мной ты не хотела делать этого со мной?

— Ты знаешь что я хотела тебя, — сказала она громко. — Ты должен знать, как трудно было признаться в этом тебе и себе самой.

— Но потом ты решила сказать «да» Рапскалю. — он был непреклонен.

Она попыталась найти слова, которые заставили бы его понять. Было кое-что.

— Мне кажется я сказала «да» себе самой, и так случилось, что Рапскаль оказался тем человеком, что был рядом со мной в тот момент. Не слишком хорошо звучит, да? Но так все и есть и такова правда.

— Я просто хотел… его голос затих. Затем он откашлялся и заставил себя продолжить, — Я просто хотел чтобы это был я. Чтобы ты дождалась меня, чтобы я стал у тебя первым.

Она не хотела знать почему, и не смотря на это, должна была спросить. — Почему?

— Потому что это стало бы чем-то особенным, чем-то, о чем мы могли бы вспоминать до конца наших дней.

Его голос стал хриплым и сентиментальным, но вместо того, чтобы растрогать ее, это ее разозлило. Ее голос прозвучал высоко и горько, словно яд. — Как ты ждал своего первого раза чтобы быть со мной?

Он наклонился вперед и повернулся чтобы посмотреть на нее. Она почувствовала что он двигается, но не повернулась, чтобы встретить его взгляд. — Не могу поверить, что это до сих пор беспокоит тебя, Тимара. Мы знаем друг друга так давно и ты должна бы знать, что всегда значила для меня больше чем Джерд когда-либо. Да, это случилось между нами и я не горжусь этим. Это была ошибка. Я признаю это, это огромная ошибка, это было глупо и, ну понимаешь, она была там и предлагала это мне, и ты знаешь, я просто думал, что для мужчин это по-другому. Ты поэтому пошла с Рапскалем? Потому что ревновала? В этом вообще нет смысла, знаешь? Ведь он тоже был с Джерд.

— Я не ревную, — сказала она. И это была правда. Ревность прогорела, но воспоминание о боли осталось. — Я признаю, что было время когда это и правда беспокоило меня. Потому что мне казалось, что между нами было что-то особенное. И потому что, если честно, Джерд ткнула мне это в лицо. Она представила все так, что если бы я была с тобой, это было бы словно я подбираю за ней объедки.

— Объедки. — его голос прозвучал бесстрастно. — Так ты обо мне думаешь? Что-то что она выбросила, так что я никогда не буду достаточно хорош для тебя.

В его голосе начинала звучать злость. Что ж, она тоже начинала сердиться. Он хотел чтобы она сказала ему правду, обещал, что не разозлится, но было очевидно, что сейчас он ищет повод, чтобы показать ей всю злость, которую испытывал так долго. делая невозможным признание, что с тех пор как это произошло у нее были сожаления о том, что это был Рапскаль а не он. Татс в ее жизни был реальным и надежным, он был человеком на которого она могла положиться как на партнера. Рапскаль был ветреным и необычным, экзотичным и интригующим, а иногда опасно странным. — Все равно, что сравнивать хлеб с грибами, — сказала она.

— Что? Оттого что он перенес вес хрустнула ветка. Послышался отдаленный крик.

— Тихо! Слушай!

Звук повторился. Не крик. Во всяком случае, не человеческий крик, и не выражение боли. Проявление волнения, призыв. Волоски на ее шее и руках встали дыбом. Звук повторился, более длинный вой, то более громкий, то более тихий. Когда он стал затихать, ему ответил еще один голос, а потом еще. Она крепче сжала лук, и плотнее прижалась к стволу дерева. Звуки приближались. И еще стал слышен стук копыт.

Татс передвинулся вокруг ствола, и оказался над ней, глядя в том же направлении. Она почти ощущала топот копыт, очень большое животное двигалось в их сторону. Нет. Двое, может быть трое? Она нагнулась, обхватила ветку и посмотрела вдоль тропы.

Это были не лоси, но похоже были того же вида. Безрогие, с мясистыми плечами, в холке, выше чем Карсон. Они неслись вырывая копытами куски дерна. Они были слишком велики для этой тропы, они бежали по ней потому что их преследовали. Низкие ветви хлестали их и ломались когда они пробегали мимо. Кроваво красные ноздри первого животного были расширены. Клочья пены срывались с его губ на бегу. Животные позади него обезумели. на бегу они распространяли волны ужаса и запах их страха разлился по лесу когда они пробежали мимо. Ни она ни Татс даже не подняли свои стрелы, с недовольством осознала Тимара.

— Что это было…? — Начал Татс, но тут снова раздался и затих длинный вой. Другой ответил ему и теперь уже не в отдалении, а рядом.

Тимара слышала о волках. Они не водились в Дождевых Чащобах, но даже несмотря на это, в старых сказках, которые о них все еще рассказывали, волки были иссиня-черными хищниками, заставлявшими людей дрожать от страха по ночам. Как она поняла теперь, ее воображения не хватило, чтобы верно представить их. Это были огромные создания, с красными языками и белыми зубами, лохматые и счастливые в своей жажде крови. Они растянулись вдоль тропы, пять, шесть, восемь из них, они бежали на предельной скорости и в то же время умудрялись подавать голос. Это был не вой, но торжествующие крики, призывные вопли, сообщавшие о том, что все это мясо скоро будет принадлежать им.

Когда ветви деревьев скрыли их из виду, а их охотничьи вопли начали стихать вдали, Татс перебрался к ней, а затем, со стуком спрыгнул на землю. Она вздохнула и покачала головой. Он был прав. После всего этого шума, никакая дичь не объявится в зоне их досягаемости. Она последовала за ним вниз и раздраженно сказала: — Ты идешь не в ту сторону.

— Нет, я должен это увидеть. — Татс продолжил движение и перешел на бег, следуя той же тропой, что лоси и волки.

— Не глупи! Они с радостью разорвут на части и тебя вместе с теми лосями или кто это был!

Он не услышал ее или ему было все равно. Она постояла немного, пытаясь понять что сильнее: злость или страх. Потом она последовала за ним. — ТАТС! — Ее не волновало, насколько громко она закричала. Все равно здесь уже не осталось дичи. — «Карсон велел нам охотиться в парах! Эти волки… как раз от таких ситуаций он нас и предостерегал!»

Его не было видно и на мгновение она замерла в нерешительности. Можно было вернуться и рассказать Карсону и остальным, что случилось. Если Татс вернется, будет похоже, что она наябедничала, как ребенок. Если нет — она просто оставит его умирать в одиночестве. Зубы сжались, она закинула лук на спину, зажала стрелу в руке, как колющее оружие. Она подвернула тунику, закрепила ее ремнем и пустилась бежать.

Дети Дождевых Чащоб, выраставшие на деревьях не слишком часто практиковались в беге. Она стала бегать намного лучше, с тех пор как поселилась здесь, но бег все еще казался ей почти опасным. Как можно бежать и одновременно следить за тем что происходит вокруг? Как можно что-то услышать, когда сердце скачет где-то на уровне глаз, или что-то учуять, если тяжело дышишь через рот.

Звериная тропа извивалась вдоль хребта, избегая густых кустов и проходя сквозь рощи деревьев. Как выяснилось, Татс был сильным и быстрым бегуном. Она даже не видела его какое-то время и следовала по растоптанной огромными лосями тропе.

Когда тропа покинула хребет и свернула к более крутому склону в сторону реки, она впервые увидела его. Татс бежал, лук зажат в руке, голова опущена, свободная рука двигается в такт бега. Она подняла глаза и не увидела охотников, но увидела колышущиеся кусты, показавшие куда убежали животные. До нее донесся возбужденный скулеж волков и отчасти передал ей их неистовство. Она пустила подбородок, плотнее прижала крылья к спине и побежала, делая длинные скачки, так как склон по которому следовала тропа становился все круче. — Татс! — Задыхаясь, тихо позвала она снова. Тропа неожиданно вильнула, снова повернув к вершине холма. Она скрипнула зубами и побежала дальше.

Подняв голову, она увидела впереди Татса. Он остановился на гребне холма. — Татс! — Закричала она и на этот раз увидела, что он обернулся. Он ждал и как ей не хотелось замедлить темп или вообще перейти на шаг и отдышаться, она пустилась бегом вверх по склону.