Унесенные магией

— А с чего вы взяли, что это город? — спросил Молин.

— А ты сам посмотри. — Ретон указал на расчищенный угол.

Пока мы с Баином наблюдали за вернувшимся другом, Ретон не терял даром времени. Он успел расчистить угол на высоту своего роста и на два шага в сторону. Все тот же камень, но… На черной гладкой поверхности ясно просматривались линии. Тонкие, будто волос, и прямые, как стрела. Линии четко очерчивали прямоугольник и уходили дальше, под занавес лиан.

— Это блоки, — подтвердил мою догадку Ретон. — Вся эта стена сложена из блоков!

— Кто же такое мог построить? — Баин присел на корточки перед стеной и чуть не обнюхал камень. — Смотри, какие ровные. Алин, ты видел такое?

— В Агиле дома из камня погрубее будут… — ответил я, присоединяясь к Баину. — И обтесаны они не так ровно, как здесь. Эти — будто отполированы.

— А теперь подумай, сколько такая каменюка весит, — сказал Ретон.

Действительно, видимая высота камня была почти с меня ростом. А если учесть то, что какая-то часть еще скрывалась под землей… И то, что в ширину камень оказался не меньше шести шагов…

— Вот-вот! — правильно истолковал мое замешательство Ретон. — А здесь все, наверное, из таких глыб сложено.

— Сдались вам эти камни! — недовольно произнес Молин. — Если перед нами дом, то давайте поищем вход внутрь!

— Молин, твое любопытство рано или поздно сведет тебя в могилу, — вздохнул Баин. — Хозяев этого города не боишься?

— Каких хозяев! — отмахнулся Молин. — Мы здесь уже почти звон и не видели ни одного живого существа! Одни кости!

— Тоже странно, — сказал я. — Джунгли вокруг кишат жизнью, а здесь даже мошек нет.

— Лично я от этого не страдаю, — парировал Молин. — Зато представьте, а что, если прямо за этой стеной лежит груда золота?

Я представил. Но представил почему-то Агил, если бы он был так же заброшен, как эти затерянные в джунглях руины. Если б люди просто взяли и исчезли из города, оставив все добро там, где оно лежало. А если город был взят врагом и захватчики вынесли отсюда все, мало-мальски ценное? Я высказал свои сомнения, но Молин тут же ответил, что, пока не проверим, ничего и не узнаем. В принципе мне тоже стало любопытно. Я переглянулся с Баином…

— Ламил не отпустит, — почти жалобно, хватаясь за эти слова, как за последний шанс не лезть в неизвестность, сказал он.

— Ламил на нас даже не смотрит! — возразил Молин. — А мы быстренько… Ретон, ты с нами?

— И что нам теперь, — поинтересовался Ретон, — все стены от лиан очищать? Как ты вход найдешь?

— А вот так! — Молин ткнул копьем в заросли. Звякнул металл наконечника о камень стены… — Здесь прохода нет. Идем дальше?

Проверяя стены копьем, как лоцманы на реке прощупывают дно длинными шестами, мы пошли вдоль стены. Дзин-нь… Дзин-н-н-нь… Стена закончилась, но никаких признаков входа. Молин, не останавливаясь, завернул за угол. Дзин-н-нь! — донеслось оттуда. Дзин-нь! И в этой стене, протянувшейся на два десятка шагов, никакого прохода. Ламила и остальных уже не было видно — он остался где-то за поворотом. Дзин-н-нь… Мы снова свернули. Примерно через полдесятка шагов Молин, не нащупав копьем преграду и потеряв равновесие, чуть не свалился.

— Вот вам и вход! — Он шутовски поклонился и приглашающе взмахнул рукой.

— Если он чем-то загорелся… — пробормотал Баин, доставая меч.

Мы снова врубились в заросли. На этот раз работа не отняла много времени. Снаружи растительность шатром накрывала строение перед нами, но ее слой оказался необычайно тонок — корням просто не за что было зацепиться на гладких стенах. Через пару взмахов мечом перед нами открылся, будто пасть неведомого чудовища, темный проход, из которого ощутимо несло сыростью и еще чем-то, не особо приятным.

— Молин, а ты ничего не забыл? — спросил я, вкладывая меч в ножны и, тут же передумав — мало ли что! — извлекая его снова. — Что ты там без факелов думаешь разглядеть?

Лицо Молина вытянулось. Это да… Это он не продумал… Теперь действительно придется отправляться назад, за факелами. А там — Ламил. И вряд ли десятник, узнав об этой авантюре, отпустит их обратно. Скорее всего, прикажет дожидаться рядом с ним остальных. А там отправят на разведку кого-то другого, и именно этот «кто-то» присвоит себе самое ценное, буде оно здесь есть. Но, как сказал Баин, «если он чем-то загорелся…». Когда я уже почти поверил, что Молин признает поражение, поймет, что надо возвращаться и никто сейчас не полезет в эту темную, неизвестно куда ведущую дыру, он вдруг улыбнулся и, аккуратно прислонив щит к стене, рванул рукав своей рубахи.

— Ты что делаешь, придурок? — вскинулся Баин.

— А что? — осклабился Молин. — Думаешь, я здесь замерзну?

Немного поколебавшись, видимо в раздумьях, он намотал оторванный рукав на наконечник копья и зашарил по карманам в поисках огнива.

— А отбиваться, если что, ты чем будешь? — Ретон, сложив на груди руки, наблюдал за манипуляциями товарища.

— Мечом, — коротко ответил Молин. Он наконец-то нашел искомое огниво, высек искру и теперь пытается раздуть огонек на труте.

— Ламил узнает — убьет, — пробормотал Баин, скорее для себя, чем пытаясь образумить друга. Он давно уже понял, что взывать к голосу разума Молина, когда тот почуял золото, бесполезно. Впрочем, он все же предпринял последнюю попытку. — Без масла, даже если зажжешь, гореть будет плохо. И недолго.

Молин, как и ожидалось, полностью проигнорировал попытку Баина. Тем более что небольшой язычок пламени уже расцвел на обмотанной вокруг наконечника копья ткани.

— Ну что, пошли?

Когда огонь достаточно разгорелся, Молин подошел к проему и обернулся уже на самом пороге.

Импровизированный факел из копья и рукава рубахи Молина давал света ровно столько, чтобы видеть пол под ногами и стены. Мы оказались в широком коридоре, стены которого были так же черны, как и снаружи. Но в отличие от наружных стен эти не были девственно гладкими. То и дело в стенах, на разной высоте от пола, попадались ниши самых разных форм и размеров. Глубокие и еле заметные, круглые, квадратные, треугольные… Вначале Молин внимательно осматривал каждую из них.

— Если есть ниша, — глубокомысленно сказал он, — то для чего-то ее сделали.

— Для того, чтоб ты туда нос сунул, — предположил я. — Знали неведомые строители, что сюда забредет любопытный пройдоха. Только форму его носа не знали — вот и выдолбили здесь дырки на любой вкус…

Молин лишь посоветовал мне заткнуться и заявил, что если я так настроен, то все золото, найденное в нишах, он разделит с Баином. Я заметил, что Ретона-то он обделил, и Молин, подумав, присоединил к списку потенциальных богачей и Ретона. Тот только хмыкнул в ответ, не отрывая взгляда от тьмы, будто еще больше сгустившейся за пределами круга света от факела.

Через десять шагов — я специально оглянулся — пятно дневного света за нашими спинами уменьшилось до размера крупной монеты. А свет факела все еще не высветил конца коридора, по которому мы шли. Все тот же покрытый толстым слоем пыли пол. Все те же стены, испещренные нишами, будто сыр дырами. Ниши абсолютно пусты. Даже Молин уже перестал их осматривать. Просто шагал вперед по мягкому ковру из пыли, вглядываясь в темноту впереди. Почему здесь нет растений? — подумал я. Странно вообще. Джунгли — просто одно большое переплетение лиан, кустов, деревьев и Дарен знает чего еще. Внутри стен растительности не так много, как снаружи, но она все же есть. А здесь, внутри здания… И насекомых тоже нет…

— Стой! — Голос Ретона заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

Мы застыли, вопросительно глядя на товарища. Не отвечая на наши немые вопросы, Ретон прошел на пару шагов вперед и присел, рассматривая что-то на полу. Я присоединился к нему. На толстом слое пыли, покрывающем весь пол, отпечатался след. Будто здесь проползла огромная змея. Нет, змеи, которых я успел уже повидать, ползали зигзагами и должны оставлять совсем не такие следы. Скорее будто здесь протащили толстое, не меньше локтя толщиной, бревно. Или кто-то шел и загребал за собой пыль какой-то лопатой… В пыли отпечаталась широкая колея.