Страница 123 из 159
Джек подсыпал в кормушки сена, и тут задняя дверь конюшни со скрипом отворилась.
— Ну, что ты узнал? — послышался хриплый девчоночий голос.
— Отец говорит, у даймё Камакура уже пятьдесят тысяч воинов.
Говорил Кадзуки.
— Пятьдесят тысяч! — восторженно просипела его собеседница.
Джек прокрался в ближайшее свободное стойло и посмторел сквозь щель в перегородке. Рядом с Кадзуки сидела Морико. В темноте ее лицо казалось призрачно-белым. В конюшне недавно подмели, и пол, как принято в Японии, был безупречно чист.
— Значит, наш господин готовится напасть, — нетерпеливо продолжала Морико. — Можно прикончить гайдзина! Раздавить как крысу!
— Не сейчас.
Лицо Морико вытянулось.
— Не волнуйся, никуда он не денется. Я оставил ему шрам на память о приговоре. — Кадзуки противно захихикал, показывая на свою левую щеку.
Глаза Морико кровожадно блеснули.
— Теперь его физиономия еще уродливее!
Парочка расхохоталась. Порез Джека вновь начал саднить. «Морико смеет называть меня уродом! — подумал он. — Да у нее зубы черные!»
— Когда же даймё Камакура нападет? И когда банда Скорпиона приступит к заданию?
— Терпение, Морико. — Кадзуки положил руку ей на колено. — Наш господин ждет, пока другие самураи перейдут на его сторону. Отец говорит, что недавно к армии примкнул даймё Сатакэ из провинции Дэва. Даймё Камакура хочет, чтобы ему присягнули на верность северные правители.
— Зачем? У него хватит воинов, чтобы вышвырнуть всех гайдзинов из Японии.
— Но не хватит, чтобы захватить власть в стране.
— Так это правда? — прошептала она.
Кадзуки кивнул.
— Откуда ты знаешь?
— Даймё Камакура очень доверяет отцу. — Кадзуки наклонился к Морико и многозначительно понизил голос: — Мне дали особое поручение, от самого Камакура.
Морико потрясенно глотнула.
— Что ты должен сделать?
— Умный сокол не выставляет когти напоказ, — ответил Кадзуки.
— Не понимаю. — Морико озадаченно вытаращилась на него.
— Это значит, великий воин никогда не показывает истинную силу, пока не пришло время. Даймё Камакура обещал мне награду за верную службу.
— Какую?
— Собственный замок!
Морико пришла в восторг.
— Ты станешь даймё! — заискивающе проблеяла она.
Этого Джеку хватило с головой. Что бы там Акико ни рассказывала о семье Ода, которая поддерживает даймё Такатоми, теперь ясно, что это неправда. Нужно предупредить Масамото!
Незаметно выскользнув из конюшни, Джек помчался в школу.
Во дворе он увидел опекуна, заходящего в Буцу-дэн с сэнсэем Ямада. Перепрыгивая через ступеньку, Джек понесся следом и застал их увлеченными беседой у огромного бронзового Будды.
— Я слышал Кадзуки… в конюшне… — выпалил Джек, хватая ртом воздух. — Его отец на стороне даймё Камакура…
— Мы знаем, — перебил Масамото, взяв его за руку.
Джек ошеломленно замолчал.
Самураи обменялись серьезными взглядами, затем сэнсэй Ямада произнес:
— Делать нечего, придется ему сказать.
Масамото повернулся к Джеку:
— Сейчас мы доверим тебе очень важный секрет. Понимаешь?
Джек поклонился.
— На самом деле Ода-сан на нашей стороне. Он информирует нас о планах даймё Камакура, — объяснил Масамото.
— Отец Кадзуки — шпион?
Опекун кивнул.
— Так нужно, чтобы Камакура ничего не заподозрил. Всей семье Ода-сан пришлось поклясться ему в верности, включая Кадзуки-куна. Даже они ничего не знают.
Джек понял, что Кадзуки полностью верит в инсценировку. Тем хуже.
— Не волнуйся из-за Кадзуки-куна, — сказал Масамото, заметив тревогу на лице Джека. — Когда придет время, Ода-сан откроет сыну правду. А до тех пор ты должен держать язык за зубами. Если даймё Камакура что-то узнает, Ода-сан и его семью немедленно казнят.
— Обещаю, — ответил Джек, понимая серьезность дела. — Но если вам известно, что даймё Камакура намерен захватить власть, почему Совет не остановит его сейчас?
— Это не так-то просто, — возразил Масамото. — Хотя мы знаем, что будущая война связана не только с верой, в открытую даймё Камакура заявляет лишь об изгнании христиан и чужеземцев. Он один из главных членов Совета и утверждает, что действует в интересах Сатоси. Камакура якобы защищает Японию от угрозы со стороны гайдзинов и сражается во имя императора.
— Он убивает невинных! Разве этого мало? — возмутился Джек.
Масамото печально покачал головой.
— К сожалению, — вздохнул он, — Камакура хитер и изворотлив, как игрок в шахматы. Пока он не пойдет против японского даймё, никто не будет с ним воевать. Иначе агрессором будет Совет. Если мы развяжем войну, то сами станем врагами императора.
— Выходит, войны не миновать…
— Не обязательно. Многое зависит от того, обеспечит ли себе даймё Камакура необходимую поддержку. Пусть у него и большая армия, объединенным силам Совета она не страшна.
Несмотря на заверения Масамото, Джек продолжал сомневаться.
Ясно одно — надвигающаяся война не поможет найти журнал. Похоже, сам Масамото не очень-то заинтересован в поисках. Остается надеяться, что журнал не расшифруют. Тем временем главное — изучать технику «Двух небес» и быть готовым к чему угодно.
25. Последний самурай
Джек сидел на деревянной лошадке в гуще прелых листьев.
Осень осталась позади, и деревья вдоль тропы Ябусамэ стояли почти голые. Угроза войны, еще недавно зловещая и осязаемая, стала далекой и туманной, как грозовая туча на горизонте. Хотя порой приходили известия о преследовании чужестранцев и о том, что на север стекаются ронины, даймё Камакура так и не напал на японского владыку. Многие решили, что опасность миновала. Джек понимал: с таким коварным человеком, как Камакура, беспечность до добра не доведет. Но даже он начинал надеяться, что рвение даймё поутихло.
— Ин-ё, ин-ё, — неуверенно подбодрил себя Джек, пуская стрелу в деревянную мишень.
Он попал бы в цель и с закрытыми глазами. Джек наизусть помнил высоту мишени и бил без промаха с любого расстояния и под любым углом. В точности знал, сколько нужно времени, чтобы пустить стрелу и приготовить следующую. Усвоил, что дзиндоу с тупым деревянным наконечником в полете еле заметно теряют высоту. И все же сомневался, что сможет это повторить на полном скаку.
Джек с завистью наблюдал, как остальные ученики мчались верхом по тропе Ябусамэ. Вот проскакала Эми, сбив две мишени из трех. Несмотря на месяцы тренировок, никому кроме Такуана не удавалось поразить все мишени за один раз. Бывало, кто-то вылетал из седла, однако сэнсэй Ёса не отправляла его тренироваться на деревянной лошадке.
— Такуан говорит, за последний месяц ты многому научился. — Сэнсэй Ёса подошла так тихо, что Джек вздрогнул.
— Правда? — с надеждой спросил он. В глубине души Джек удивился, ведь на занятиях Такуан в основном любовался сноровкой Акико, а не следил за его успехами.
— Он считает, что тебе пора учиться ездить без поводьев. — Сэнсэй ласково потрепала по голове деревянную лошадку. — Если получится, к весне посадим тебя на настоящего коня. А теперь возвращайся на тропу. Я хочу сделать объявление.
Джек вздохнул — еще целых три месяца скакать на деревяшке! Спрыгнув с лошадки, он пнул ее бесчувственный круп и поспешил за сэнсэем.
— Как твой могучий скакун? — спросил Сабуро, когда Джек присел рядом с ним и Ямато. — Все жует опилки?
— Очень смешно.
— А когда ты пересядешь на настоящую лошадь? — спросил Ямато.
— Не раньше весны!
— Это ж целая вечность! — воскликнул Ямато.
Джек мрачно кивнул. Хоть кому-то не все равно.
— Нельзя так долго ездить на деревяшке, занозы загонишь! — Ямато не сдержал улыбки.
Джек рассмеялся. Сэнсэй Ёса подняла руку, требуя внимания, и троица притихла.
— Я очень довольна вашими успехами и поэтому предложила провести Киёсапротив двух школ — Ягю рю и Ёсиока рю. Соревнование состоится во время первого цветения сакуры. Тем временем я хочу отобрать наездников, которые будут защищать честь Нитэн ити рю.