Огненный Крест (ЛП)

Разочарование отразилось в глазах Иэна Мхора и тут же исчезло. Любой доход стал бы для них желанным, но в действительности здесь на него мало надеялись.

- Ну что ж, - в голосе Джоан прозвучало то же самое смирение. Роджер почувствовал, как она отодвинулась, но сам все еще был захвачен в плен ореховых глаз с длинными ресницами. Они смотрели на него, бесстрашные и любознательные. Роджер колебался, не зная, мог ли он просто взять и уйти. Он хотел бы предложить помощь, но Боже, чем он мог помочь?

Он протянул руку к задранной рубашке и смятому одеялу. Недостаточно, но все же.

- Могу я?

Ореховые глаза на мгновение закрылись и открылись, выражая согласие. Он приступил к приведению вещей в порядок. Тело Иэна Мхора, хотя и истощенное, было удивительно тяжелым, и его было неудобно поднимать с того места, где находился Роджер.

Однако потребовалось совсем немного времени, и вот мужчина уже хорошо укрыт и лежит в тепле. Роджер снова встретил взгляд ореховых глаз и смущенно улыбнулся, кивнув головой, потом молча отошел от выложенного травой гнезда.

Появились два сына Джоан Финдли, они стояли рядом с матерью, крепкие парни шестнадцати и семнадцати лет, глядя на Роджера с опасливым любопытством.

- Это вот Хью, - сказала она, кладя руку на плечо одного парня, и потом вторую руку на плечо другого,- а это Иэн Ог.

Роджер вежливо склонил голову.

- Ваш слуга, господа.

Мальчики обменялись взглядами, потом уставились вниз на ноги, скрывая усмешки.

- Итак, капитан МакКензи, - голос Джоан Финдли стал тихим. - Если я отдам вам своих сыновей, вы обещаете, вернуть их домой невредимыми?

Ореховые глаза женщины были такие же яркие и умные, как у ее брата, и такие же бесстрашные. Он собрался с силами и не отвел взгляда.

- Я сделаю все, что будет в моей власти, мэм, чтобы они остались живы.

Уголок ее рта немного приподнялся, она хорошо знала, что в его власти, а что нет. Тем не менее, она кивнула, свесив руки по бокам.

- Они прибудут.

Он поклонился и ушел, ощущая тяжелый вес ее доверия на своих плечах.

10

ПОДАРКИ БАБУШКИ БЭКОН

Отправив последних пациентов, я привстала на цыпочки и с наслаждением потянулась, испытывая приятное чувство удачного окончания. Несмотря на условия, которыми я не могла управлять, на болезни, которые я не могла вылечить … я сделала все, что могла, и сделала это хорошо.

Я закрыла свой медицинский сундучок и взяла его в руки, собравшись идти. Мюррей любезно вызвался принести в наш лагерь мое остальное имущество в обмен на мешочек листьев сенны и дощечку для раскатки таблеток. Сам Мюррей все еще осматривал последнего пациента, он с нахмуренным видом тыкал в живот старой леди в шляпе и шали. Я махнула ему на прощание, и он рассеянно поклонился, тут же отвернувшись, чтобы взять ланцет. По крайней мере, он не забывал опускать его в кипящую воду, и я видела, как его губы шевелились, когда он произносил заклинание Брианны.

Мои ноги оцепенели от долгого стояния на холодной земле, мои спина и плечи болели, но я действительно не ощущала усталости. Некоторые из моих пациентов сегодня будут спать спокойно, потому что я уменьшила их боль. Другие выздоровеют, потому что я очистила и перевязала их раны, вправила вывихи. А нескольких, надо сказать без ложной скромности, я спасла от возможной серьезной инфекции или даже от смерти.

Мне пришла в голову своя собственная версия Нагорной проповеди, и я стала проповедовать евангелие здорового питания и гигиены всему, что находилось вокруг меня.

- Благословенны те, кто едят зелень, ибо они сохранят свои зубы, - пробормотала я красному кедру. Я прервалась на мгновение и, сорвав несколько ароматных ягод, раздавила их ногтем большого пальца, наслаждаясь острым, чистым ароматом.

- Благословенны те, кто моют руки после подтирания задницы, - добавила я, указывая предостерегающим перстом на голубую сойку, которая сидела на ближней ветви, - ибо они не заболеют.

Лагерь теперь был в поле моего зрения, и вместе с ним восхитительная перспектива горячего чая.

- Благословенны те, кто кипятят воду, - сказала я сойке, увидев струйку пара от маленького чайника, висящего над огнем, - ибо их можно назвать спасителями человечества.

- Миссис Фрейзер, мэм? - тоненький голосок пропищал рядом со мной, прервав мою проповедь. Я посмотрела вниз и увидела семилетнюю Эглантину Бэкон и ее младшую сестренку Пэтси, пару светловолосых малышек с круглыми мордашками, обильно усыпанными веснушками.

- О, привет, мои милые. Как дела? - произнесла я, улыбаясь им. Прекрасно, если судить по их виду, болезнь у ребенка вообще видна сразу, а обе маленькие девочки имели цветущий вид.

- Очень хорошо, мэм, спасибо, - Эглантина коротко присела, потом распрямилась и надавила на головку Пэтси, заставляя ее сделать реверанс. Соблюдя правила приличия - Бэконы были горожанами из Эдентона, и девочкам прививались хорошие манеры - Эглантина подала мне большой сверток ткани.

- Бабушка Бэкон отправила вам подарок, - гордо пояснила она, пока я разворачивала материю. Это оказался огромный чепец, обильно украшенный кружевами и обшитый лентами цвета лаванды. - Она не приехала сюда, но она сказала, что мы должны отдать его вам и сказать “спасибо” за лекарство, которое вы дали ей от … ре-ма-тизма, - она тщательно выговорила слово, сморщившись от старания, потом расслабилась, излучая гордость от того, что выговорила такое трудное слово.

- О, спасибо. Как мило!

Я подняла чепец, делая вид, что восхищаюсь им, про себя же посылая несколько отборных слов в адрес бабушки Бэкон.

Я столкнулась с этой уважаемой леди несколькими месяцами ранее на плантации Кэмпбеллов, где та гостила у престарелой и довольно несносной матери Фаркарда. Миссис Бэкон была также стара, как древняя миссис Кэмпбелл, и вполне способна выводить из себя своих потомков, но кроме того она обладала живым чувством юмора.

Она не одобряла громко и неоднократно - и говорила об этом мне прямо в лицо - мою манеру ходить с непокрытой головой. По ее мнению неприлично для женщины моего возраста не носить чепец или керч, подобающие жене такого человека, как мой муж. Кроме того, только “неряхи из глуши и женщины низкого поведения” носят волосы распущенными. Я смеялась и игнорировала ее, потом дала ей бутылку самодельного виски Джейми с наказом пропускать по маленькой рюмочке на завтрак и на ужин.

Женщина признавала долг и выбрала оригинальный способ отблагодарить.

- Разве вы не наденете его? - Эглантина и Пэтси смотрели на меня доверчивыми глазами. - Бабушка сказала посмотреть, чтобы вы надели его, и мы могли рассказать ей, как он вам понравился.

- Да, действительно?

Как я поняла, делать нечего. Я закрутила волосы одной рукой и натянула на голову чепец. Он закрыл мне лоб, почти наползая на переносицу, воланы торчали вокруг щек, и в результате я чувствовала себя бурундуком, выглядывающим из норы.

Эглантина и Пэтси в восторге хлопали в ладоши. Мне показалось, что я услышала приглушенный смешок откуда-то позади меня, но не стала оглядываться.

- Скажите вашей бабушке, что я благодарю ее за такой прекрасный подарок.

Я погладила девочек по их белокурым головкам и, вручив им по ириске, которые вытащила из моего кармана, отправила их к матери. Я только потянулась, чтобы снять эту нашлепку с моей головы, когда внезапно увидела их мать, которая, скорее всего, присутствовала здесь все время, скрываясь за хурмой.

- О! - сказала я, делая вид, что поправляю головной убор. Я приподняла пальцем нависающий волан, чтобы лучше видеть. - Миссис Бэкон! Я не видела вас.

- Миссис Фрейзер.

Лицо Полли Бэкон порозовело - без сомнения от холода - ее губы были тесно сжаты, а глаза под оборками приличествующего ее положению чепца смеялись.

- Девочкам очень хотелось вручить вам чепец, - сказала она, тактично отводя глаза, - но моя теща отправила вам еще один небольшой подарок, и я подумала, что будет лучше, если я отдам его сама.