Страница 62 из 76
Так – отчасти вследствие удачных обстоятельств, но главным образом в силу объективных причин – Москва сумела пережить тяжелый период, наступивший после разгрома 1382 года, и досуществовать до времен, когда Золотая Орда пришла в окончательный упадок.
На пути к независимости
В Орде
Последний монгольский герой
Мощь Золотой Орды подорвала не освободительная борьба порабощенных ею народов, а война с Тамерланом, после которой степная империя так и не оправилась. Это и было главной целью Тимурова похода: он хотел разрушить основы ордынской экономики, которая держалась на взимании дани (прежде всего русской) и на прибылях от торговли. Если «чудо Владимирской богоматери», в чем бы ни состояли его причины, помешало завоевателю до конца реализовать первую задачу, то вторая была успешно выполнена. Разрушив Сарай-Берке и другие центры ордынской торговли, Хромец не только уничтожил местные ремесла, но и, что важнее, сместил товарные маршруты, которые отныне стали проходить много южнее, через владения самого Тамерлана.
Этот удар оказался для Золотой Орды смертельным, хотя развалилась она не сразу.
В первое десятилетие пятнадцатого века в Орде на первое место выходит эмир Едигей. Подчинив себе сначала восточную часть улуса Джучи, он постепенно берет под контроль и западную. Закаленный в боях и уже немолодой (ему было около пятидесяти) вояка, происходивший из татаро-монгольского рода мангытов, но не бывший потомком Чингисхана, он принял, подобно Мамаю, звание беклярбека, а правил через своих ставленников – ханов царской крови.
До поры до времени у Едигея не доходили руки заняться «русской проблемой», он был слишком поглощен внутренними проблемами своей обширной, но разоренной Тимуровым нашествием и нескончаемыми междоусобицами державы.
Тохтамыш всё продолжал упорную борьбу, надеясь на реванш. Уйдя из Литвы, он переместился далеко на восток, в район современной Тюмени, и постоянно нападал оттуда на Едигея. Опасней всего было то, что Тохтамыш попробовал заключить союз с Тамерланом, готовый забыть прежние обиды ради победы над тем, кто захватил власть в Золотой Орде.
В 1405 году Железный Хромец умер, и война двух менее крупных хищников, Едигея и Тохтамыша, стала главной коллизией татарской политической жизни. У свергнутого хана было гораздо меньше людей и ресурсов, но зато имелось в избытке энергии и настырности.
Лишь в шестнадцатом по счету сражении Тохтамыш, наконец, сложил свою упрямую голову.
Арабский хронист того времени Ибн-Арабшах описывает последний бой Едигея с Тохтамышем так красиво, что грех не процитировать: «…он [Едигей], сев на крылья коня, укутался в мрак наступающей ночи, занялся ночною ездою и променял сон на бдение, взбираясь на выси так, как поднимаются водяные пузыри, и спускаясь с бугров, как опускается роса, пока наконец добрался до него [Тохтамыша], ничего не ведавшего, и ринулся на него, как рок неизбежный. Он [Тохтамыш] очнулся только тогда, когда бедствия окружили его, а львы смертей схватили его и змеи копий да ехидны стрел уязвили его».
Так Едигей наконец развязал себе руки и смог заняться Москвой, которая, пользуясь татарскими раздорами, не платила установленного «выхода».
Осенью 1408 года беклярбек выступил в поход, соблюдая полную секретность. Орда была уже недостаточно сильна, чтобы нападать на Русь с предварительным объявлением войны. Если бы московский великий князь имел время для военных приготовлений, он собрал бы войско много больше татарского.
Но повторить успех рейда 1382 года Едигею не удалось. У Василия Дмитриевича в Орде имелись свои агенты, и один из них, некий мурза, послал в Москву гонца с тревожным известием.
Мобилизовать все силы Василий не успевал и, как в свое время отец, ушел к Костроме, куда стали стягиваться отряды из разных русских областей. В Москве же остался его двоюродный дядя Владимир Серпуховской – тот самый, что вместе с Боброком-Волынским командовал засадным полком в Куликовской битве. Старый князь был опытным военачальником и носил почетное прозвание «Хоробрый».
Едигей подошел к столице, ограбил окрестные деревни, несколько недель постоял у каменных стен и понял, что взять Кремль не сумеет.
Начались переговоры. Поторговались-поторговались и сошлись на выкупе в три тысячи рублей – для Москвы сумма не слишком разорительная. Получив серебро, Едигей ушел, видимо, не слишком довольный, но дожидаться, когда великий князь приведет от Костромы большую армию, беклярбек не захотел.
Этот карательный поход с сомнительным исходом показал, что Орда хоть в военном отношении еще и сильна, но даже под руководством такого выдающегося полководца как Едигей уже не может привести Русь к полной покорности. Баланс сил необратимым образом изменился.
Нашествие Едигея. Лицевой летописный свод
Покладистость Едигея объяснялась еще и тем, что он, даже окончательно одолев Тохтамыша, не очень прочно держался у власти. Ханы-марионетки были ненадежны.
Знакомый нам Тимур-Кутлуг, попавший в полную зависимость от Едигея после того, как тот спас его от Витовта, кажется, был пьяницей; в 1400 году он умер (по другим сведениям, Едигей велел его убить за строптивость). На трон правитель усадил Шадибека, который поначалу интересовался только пирами и развлечениями, но через несколько лет захотел избавиться от своего покровителя. Произошла короткая война, в результате которой Едигей прогнал слишком много о себе возомнившего хана и поставил на его место другого, Пулада. Еще через три года посадил на трон Тимур-хана (сына Тимур-Кутлуга), предварительно женив молодого человека на своей дочери.
Вскоре (в 1411 году) зять восстал на тестя и сумел от него избавиться – Едигей был вынужден уйти в степи. Однако Тимур недолго радовался победе. На него напали сыновья Тохтамыша, и один из них, Джелал-ад-Дин (русские звали его «Зелени-Салтан Тохтамышевич») сделался ханом. После этого началась свара и между отпрысками Тохтамыша.
Едигей еще несколько лет кочевал по Великой Степи, пытаясь восстановить свою власть. В конце концов, уже почти семидесятилетний, он пал в битве с одним из сыновей Тохтамыша, которому таким образом удалось отомстить за смерть отца.
Ибн-Арабшах так описывает последнего героя монгольской эпохи: «Был он очень смугл, среднего роста, плотного телосложения, отважен, страшен на вид, высокого ума, щедр, с приятной улыбкой, меткой проницательности и сообразительности, любитель ученых и достойных людей, сближался с благочестивцами и факирами, беседовал с ними в самых ласковых выражениях и шутливых намеках, постился и по ночам вставал, держался за полы шариата, сделав Коран и сунну да изречения мудрецов посредниками между собою и Аллахом всевышним… Дни его были светлым пятном на челе веков, и ночи владычества его – яркою полосою на лике времен».
С последним утверждением вряд ли согласились бы многочисленные враги Едигея, однако фактом является то, что после ухода с исторической арены этого выдающегося вождя, погибшего в 1419 году, Золотая Орда фактически прекратила свое существование и больше никогда уже не была единым государством.
Конец Золотой Орды
Распад начался практически сразу же и продолжался в течение нескольких десятилетий. Огромное государство распалось сначала на несколько больших и продолжало дробиться дальше.
Вдоль реки Урал поселилась Ногайская Орда (она же Мангытская), в которой главенствовали потомки Едигея и его род мангытов, но большинство составляли кипчаки и другие тюркские народности.
К северо-востоку образовалось Сибирское ханство, где правили Шибаниды – потомки Шибана, пятого сына Джучи.