Империя террора

– Хорошо, – сказал Смит. – А те четыре недели в Буэнос-Айресе, на этом проклятом шахматном турнире? Полагаю, там вы тоже тренировались?

– Конечно, – негодующе ответил Римо. – Я должен оттачивать свои умственные способности.

– Вы думаете, это было очень тонко – приехать на турнир под именем Пола Морфи? – холодно спросил Смит.

– Иначе бы я не смог сыграть партию с Фишером.

– Кстати, об этой партии. Вы, наверное, дали ему вперед пешку.

– Да, и я бы его наверняка победил, если бы из-за собственной неосторожности не потерял на шестом ходу ферзя, – сказал Римо, с неудовольствием вспоминая ту поездку в Буэнос-Айрес. Это был не лучший момент в его биографии. – Послушайте, – произнес он поспешно, – вы сейчас не в том настроении, чтобы говорить о моем отпуске. Может, мы поговорим а нем потом, когда я выполню эту работу? Что вы на это скажете?

Смит на это сказал следующее:

– Я дам вам досье, в нем есть все, что мы знаем об этом деде. Может быть, что-нибудь оттуда вам пригодится. Но что касается всех этих ваших отпусков…

Римо переставил цифры на шифраторе у своего уха с четырнадцати на двенадцать, и тут же голос Смита вновь превратился в неразборчивый рев. – Грбл, брик, глибл.

– Извините, доктор Смит, но у нас опять неполадки в этом шиф… – Римо переставил цифры на шифраторе у своего рта. Он представил, как Смит отчаянно крутит прибор, пытаясь вернуть голос Римо. Римо сказал в трубку:

– Брейгель, Роммель, Штайн и Хиндербек. Автомат для производства сосисок. Холодная грудинка, доллар за фунт, по самое колено. Не делай резких движений, Голландец Шульц. – Он повесил трубку. Пускай Смит поломает себе над этим голову.

Отсоединяя от телефона шифратор, Римо пытался побороть свою досаду.

Ему не нужно было досье, не нужны были никакие компьютерные распечатки.

Все, что ему было необходимо, – это описание цели и ее местоположение.

Номеров, Азифар – он их убьет, и дело с концом. Даже герлскауты с этим справятся. И из-за таких глупостей надо было портить ему отпуск!

Римо положил шифратор обратно в ящик, сбросил свои теннисные туфли и уставился в затылок Чиуну. Он хотел рассказать ему об испуге и беспокойстве, которые он испытал сегодня в тюрьме, о том, как он едва не потерял над собой контроль.

Это было важно. Чиун должен был бы об этом услышать. Римо надеялся, что рекламная пауза скоро наступит. Он прилег на диван, ожидая, когда мыльная опера наконец прервется. Внезапно Римо пришла в голову неожиданная мысль. Ну хорошо, он расскажет все это Чиуну, и что? Чиун прочтет ему наставление? Даст новые упражнения? Скажет, что белые люди не умеют контролировать свои эмоции?

Год назад, возможно, Чиун бы так и сделал. Но теперь? Наверное, это его даже не заинтересует. Он только хмыкнет, не отрывая глаз от телевизора.

Римо не обрадовала такая перспектива. Он решил ничего не говорить Чиуну.

Глава 4

– Чиун, хочешь пойти в зоопарк?

Старик уже выключил телевизор и теперь подключал видеомагнитофон. Некоторые шоу шли одновременно по разным каналам, и ему приходилось записывать часть из них.

Услышав предложение, Чиун взглянул на Римо. Даже его белое одеяние, казалось, заколыхалось от негодования. Затем Чиун мягко ответил:

– Я и так в зоопарке. Весь этот город – сплошной зоопарк. Нет, спасибо, не хочу. Но ты иди. Может быть, ты научишь лося, как надо реветь.

Римо пожал плечами и тихо вздохнул. Никаких сомнений: Чиун уже не тот, что был раньше. Мастер Синанджу постарел. И все-таки казалось несправедливым, что этот единственный человек, к которому Римо был привязан, человек, чье тело было идеальным орудием убийства, оказался подвержен старости. Как будто он был простым смертным, а не Мастером Синанджу.

Римо поднялся и пошел к двери, но на пороге остановился.

– Чиун, может, мне тебе что-нибудь купить? Газету? Книгу?

– Купи мне специальный выпуск, если его где-нибудь найдешь. Больше ничего не надо. – Чиун вновь сел в позу лотоса и уставился на экран. Римо давно не было так грустно.

Если бы род занятий двух мужчин в вестибюле был написан на их груди неоновыми буквами, и тогда он не стал бы более очевиден. Они сидели в креслах, склонившись друг к другу н ведя оживленный разговор. Каждый раз, когда открывались двери лифта, они осматривали выходящих из него людей, и, не обнаружив ничего для себя интересного, вновь отворачивались. Когда из лифта вышел Римо, два человека незаметно кивнули друг другу и принялись пристально за ним наблюдать.

Римо заметил их, как только открылись двери лифта. Сперва он принял их за полицейских; правда, было непонятно, с чего это вдруг полиция станет следить за ним. В таком случае это, наверное, обычные громилы. Как правило, полицию от бандитов очень сложно отличить: и те, и другие – выходцы из одинаковых слоев общества.

Незаметно наблюдая за ними, Римо увидел, как два человека смотрят на него, кивают друг другу, встают и направляются к дверям, чтобы перехватить его там. Римо не хотел, чтобы они напали на него на улице. Если они собираются поговорить с ним, пусть это будет в вестибюле.

Римо подошел к табачному киоску и купил пачку сигарет. Может, потом он выкурит одну, а то скоро уже год, как он ничего не курил. Он взял экземпляр дневного «Поста», дал старой женщине за стойкой доллар и отказался от сдачи.

Сложив газету вдоль, Римо прислонился к стене рядом с пальмой, стоящей в горшке, и принялся читать спортивную страницу. Посмотрим, кто способен ждать дольше.

Ему не пришлось долго ждать. Два человека подошли к нему, и Римо решил, что они не из полиции. Для полицейских они слишком хорошо двигались.

Оба были высокого роста. Один, худой, выглядел похожим на итальянца.

Его более дюжий товарищ был узкоглаз, его кожа имела желтоватый оттенок.

С Гавайев, наверное, или из Полинезии, подумал Римо. У того и другого было одинаковое выражение неулыбчивых глаз, общее для всех людей, связанных с преступлениями, – и для тех, кто его совершает, и для тех, кто с ними борется.

Римо хорошо знал подобного рода глаза. Каждое утро он видел такие же перед собой в зеркале, когда брился.

Что-то твердое прижалось к его правому боку.

– Что вы хотите? – спросил Римо.

– Мы хотим знать, на кого ты работаешь. – На этот раз говорил похожий на итальянца. Его голос так же резок, как и черты лица.

– На компанию «Зинго» по производству роликовых коньков и скейтбордов, – сказал Римо.

Пистолет крепче уперся ему в бок, и дюжий бандит сказал:

– Я-то думал, ты умен, а ты, оказывается, дурак.

– Вы, наверное, ошиблись, ребята, – сказал Римо. – Я же говорю, я работаю на компанию «Зинго» по производству роликовых коньков и скейтбордов. – И в твою работу входит одеваться под монаха и посещать тюрьмы? – спросил дюжий. Он хотел сказать что-то еще, но товарищ остановил его взглядом.

Значит, они знают. Ну и что? Если бы это были полицейские, они бы его арестовали. Но поскольку они не из полиции, вряд ли кто-нибудь особо заинтересуется их исчезновением.

– Ладно, – сказал Римо, – вы меня поймали. Я частный детектив. – Как тебя зовут? – спросил тот, что держал пистолет.

– Вуди Аллен.

– Смешное имя для детектива.

– Смешное имя для кого угодно, – сказал итальянец.

– Вы что, пришли сюда смеяться над моим именем? – спросил Римо, стараясь выглядеть возмущенным.

– Нет, – сказал итальянец. – На кого ты работаешь?

– На какого-то европейца, – проговорил Римо, – он вроде бы русский.

– Имя?

– Номеров, – сказал Римо. – Барон Исаак Номеров. – Он внимательно посмотрел им в глаза, ожидая увидеть какую-либо реакцию. Реакции не было. Значит, это всего лишь рядовые громилы, которые ничего не знают и ни о чем не смогут ему рассказать. Внезапно он рассердился, что приходится тратить на них время, которое он мог бы гораздо приятнее провести в зоопарке.

– Почему он нанял тебя? – сказал итальянец.