Дым и тени

Это безумие.

Он ухватил последний лист, игнорируя вторую тень, скользящую по бетону к выходу. Более темную тень с четкими, неразмытыми краями.

Пытавшуюся проскользнуть в закрывающуюся дверь.

Она захлопнулась.

Вот, и он не посмотрел.

Сжимая в руках папку, Тони поднялся, сделал несколько шагов к площадке и осознал, что слышал шаги только одного человека. Звукооператора.

Вторая тень двигалась бесшумно.

Что-то...

Из задумчивости его выдернул голос Питера:

– Пока все. Обед!

Слава богу. Ему надо поспать.

Глава 4.

Скрюченное тело лежало около стены, кровь стекала по кирпичам на землю. Тень скрывала подробности, но кто-то протянул и положил на свет бледную руку, похожую на сорванный цветок.

– Чуть-чуть левее.

Рука передвинулась.

Тина оценивающе посмотрела на фотографию, сделанную до обеда, наклонила голову, чтобы изучить тело с другого ракурса, и поднялась с корточек:

– Годится.

– Хорошо, – Адам забрал у проходящей мимо Тины фотографию и засунул ее в папку со сценарием. – Освежите кровь, и мне нужно еще одно тело, чтобы проверить уровни освещенности для Ли. Маус...

Кинооператор оторвался от оборудования:

– Что?

– В тебе метр восемьдесят пять?

– Метр восемьдесят восемь. И я в два раза шире его. Дайте спокойно поработать.

– Ладно. Далал, займи место Ли рядом с телом.

Заведующий реквизитом помотал головой, на его лице было четко написано желание оказаться на своем рабочем месте:

– Во мне метр восемьдесят.

– Так представь, что ты повыше. Все равно ничего не делаешь, так что иди сюда. Тони! Позови Ли!

Далал с неохотой пошел вдоль съемочной площадки, а Тони направился к выходу. Технически говоря, роль тела должен был исполнять дублер, наличие или отсутствие которого на съемочной площадке определяло финансовое положение студии. Но учитывая сумбурную природу киносъемок, всегда находился кто-то, стоящий без дела. А при том, каких людей обычно нанимал ЧБ, едва бы кто решился нажаловаться на него в профсоюз. И недолго после этого протянуть.

Пока Тони ухитрялся не оказаться под прожекторами на площадке. Только от одной мысли о том, что ему придется стоять перед камерой, пусть даже выключенной, его прошибал пот.

– Ли, – он глубоко вздохнул, напоминая себе, что выглядеть идиотом не особо полезно, и постучал в дверь гримерки. – Они тебя ждут.

Дверь открылась прежде, чем он успел убрать руку. Нахмурившийся Ли всматривался в него, будто не был уверен, что именно видит. – Меня?

– Да. Сцена 22Б, – помещение за спиной актера было необычно темным. – Ты находишь тело.

– Тело?

– Тело Кэтрин, – благодаря парику и крови – а согласно разговорам в баре, ни на один сериал, снимающийся в Ванкувере не уходило столько крови, как на "Под покровом ночи", – ни один из зрителей не догадается, что это была не Никки.

Тони отступил назад, давая Ли возможность пройти по коридору первым. Он быстро понял, что актеры готовы ходить за другими с той же охотой, что и кошки. И после небольшего инцидента с застукиванием Мэйсона и его бывшей ассистентки, решивших перепихнуться по-быстрому, Тони больше не сводил с них глаз. Но когда Ли не сдвинулся с места, продолжая смотреть вперед, он, внезапно забеспокоившись, вернулся обратно:

– Эй, ты в порядке?

– В полном.

Тони не был в этом так уверен:

– Ты выглядишь...

Я в порядке, – Ли встряхнулся и медленно вышел в коридор. За ним двинулось как-то слишком теней. В комнате заметно посветлело.

И это было немного неправильно. Тони прищурился и замер на секунду. Нет, даже очень неправильно! Он бы спросил сам себя, не мерещится ли ему, но он до сих пор не мог понять, что именно. Наконец, когда стало понятно, что больше ничего не происходит, Тони поторопился за Ли, стараясь не наступать на тень актера.

* * *

– Ради всего святого, я повторил эту чертову фразу уже семнадцать раз!

Съемочная бригада дружно избегали смотреть на Ли и Питера.

– Дело не в твоей игре, Ли, – спокойно заметил режиссер, – просто техническая неполадка. Тень...

– Так избавьтесь от нее!

– Мы стараемся, – в теплом голосе Питера прорезалась сталь, – причем уже давно.

Все дружно повернулись к осветителям, сгрудившимся вокруг оператора-постановщика, продолжавшего раздраженно объяснять свою последнюю идею на смеси английского и французского.

Хотя они уже несколько раз меняли расположение осветительного оборудования, тень продолжала проявляться дубль за дублем. В первом она накрыла всего Ли, наклонившегося перевернуть тело, в семнадцатом превратилась в темную полосу на глазах.

Тони, наблюдавший с боковой линии, пытался понять, что эта тень замышляет. А потом долго думал, с каких пор его мысли стали напоминать клише из фильмов ужасов. Хотя на второй вопрос ответ у него был – с момента знакомства с Генри.

– При монтировании исправите! – рявкнул Ли. – И почему здесь такая холодрыга?

Как у любого, кому приходилось сталкиваться с неизбежными техническими неполадками, его настроение ухудшалось с каждым дублем. Хартли Скенски, крановщик, попытался подбить всех на спор – уйдет ли актер со скандалом с площадки до конца съемок или нет – но его никто не поддержал.

– Последний раз. Обещаю, – добавил Питер, когда Ли поджал губы. – Если она никуда не денутся, пусть с этим разбираются при монтаже. – Он открыл рот и снова захлопнул, решив оставить вопрос о температуре без ответа.

За время долгой паузы зеленые глаза заблестели:

– Последний раз.

Пока на рану из латекса на горле актрисы выливали еще пятьсот миллилитров крови, Ли опустился на колено.

Тони бесшумно обошел площадку и взглянул на монитор, показывающий лицо актера крупным планом. Полоска тени по-прежнему была на месте. Он торопливо отошел с дороги режиссера-постановщика и поморщился, когда Сордж начал материться.

Тень вздрогнула.

И пропала.

Поток французских ругательств резко оборвался:

– Начинайте.

Питер плюхнулся в свое кресло и надел наушники:

– Тишина!

Никто не отозвался. Над площадкой нависло такое гробовое молчание, что Тони пришлось напомнить себе начать дышать. Он скрестил пальцы.

– Камеры! Мотор!

– Сцена 22Б, дубль 18.

Ли не стал ждать команды "поехали". Он протянул руку, ухватил труп за плечо и перевернул его на спину, прорычав:

– Что ж, похоже, секрет Рэймонда в безопасности.

– Снято!

– Хорошо смотрелось, – пробормотал Сордж.

– Зато звучало омерзительно, – огрызнулся Питер. – С этим разберемся при монтаже. Тина, пусть они возьмут звук из первого дубля.

– Звук из первого, поняла, – пока она делала пометки в сценарии, испещренном примечаниями, все смотрели, как Ли мрачно уходит с площадки.

Питер стянул наушники, наблюдая, как труп садится и потирает плечо. Неожиданно присмиревшая команда вернулась к своим привычным делам, они, похоже, сами не знали, как на все это реагировать.

– Вот только второй примадонны мне тут не хватало, – вздохнул режиссер при отдаленном звуке захлопывания двери, ведущей с площадки.

– Может, он разволновался из-за тела? Из-за настоящего тела, – уточнил Тони, когда все повернулись к нему. – Ну... – он дернул плечом в знак объяснения, – Никки.

После долгой паузы, за время которой Тони мысленно переписал свое резюме, Питер снова вздохнул, махнув рукой в сторону, куда умчался Ли:

– Иди проверь, в порядке ли он. И я говорил ЧБ, что нам бы лучше взять хоть один выходной день, – добавил он, когда Тони удалился.

Сордж фыркнул, заставив свое фырканье звучать удивительно по-французски:

– А ЧБ ответил, что шоу продолжается?

– Нет, велел, чтобы я проваливал на хрен из его кабинета.

* * *

Когда Тони дошел до гримерки Ли, она была открыта. Он замер, вытирая влажные ладони о джинсы, и наклонился вперед, заглядывая внутрь. Ли, по-прежнему одетый в сценический костюм, осматривался кругом с таким видом, будто впервые видел это помещение.