Страница 145 из 181
Здесь я отпустил её, причём она едва не упала, снова ринувшись от меня. А потом неверяще смотрела, как я, снова задрав свою куртку, всовываю ремень на место.
- Ты чего представления устраиваешь? – спросил я, не особо надеясь на ответ. – Сидела бы да слушала, и я б тебя не трогал. Чего вскочила?
Женщина отвернулась и села на первый же стул. Закрыв ладонями лицо, принялась раскачиваться. Я же, прислонившись к стене, ждал, чем всё кончится, и слушал её ровный вой. И думал о Батисе. Мальчишка не мог издать ни звука, оплакивая своих крыланов, а ведь ему было бы гораздо легче, выплачься он по-настоящему. А ещё неплохо бы передать шефство над Жанной Бланш. Пусть постережёт. Что-то говорило мне, что на попытке выступить и подчинить десант себе сумасбродства спасённой нами женщины не закончатся. Поэтому за ней нужен глаз да глаз. Быстрей бы добраться до Андромеды, до Колеса. Там, среди людей она, может, успокоится.
Открывшаяся дверь чуть не задела плечо.
- Имбри, ты как тут? – сочувственно спросил Винсон.
- Нормально. А у вас что?
Косясь на Жанну, немедленно выпрямившуюся на стуле, Винсон приглушил голос:
- Как и решили раньше. Едем по краю города и смотрим. Вглубь невозможно. Вода прибывает. Гурий говорит, под городом плывуны пришли в движение. Город может вообще уйти под воду.
- А кто он, Гурий?
- Механик с автоматической станции слежения за грунтом Ириды. Что-то в этом роде. Максим до сих пор жалеет, что подстрелил именно его, драный хвост кота моего. Эта его здорово затуркала. Боится её до дрожи.
- Как на улице?
- Льёт по-прежнему. На море шторм.
- Жанна, вставай.
Она тяжело поднялась и вышла с нами. Молча, со стиснутыми в жёсткую линию губами. Всем видом показывая, как я её обидел. Я машинально возвёл глаза к потолку. А Винсон вздохнул.
Оружия ей не дали. Откровенно говоря, побоялись. Велели держаться рядом. Если что – и мы вооружены, и оллфаги близко. В мешок, который ей дали, она и не заглянула. А зря. Там – паёк на весь день и герметичный пакет с полицейской формой на всякий случай. Если ещё искупаться придётся. Молча же надела полицейскую штормовку из найденных в здешнем арсенале. Кажется, в Ириде шторма не редкость. Так что нам повезло, что смогли разыскать такую ценную вещь.
По коридору на выход я шёл, крепко держа Жанну за руку, потому как она упрямо заявила, что никого более слушаться не собирается. Когда она успела вбить себе в голову, что обязана быть послушной лишь одному человеку, но не поступать, как все, так и осталось для нас загадкой.
28.
Можно было ожидать, что майор, распределяя людей по грузовикам, оставит нас с Жанной вместе. Прихрамывающего Гурия он забрал к себе, отчего парень засиял, как рождественское солнышко, и сразу стал похож на человека, только что спасённого от свирепой "акулы". Да и в камуфляжке он выглядит так, что Жанна некоторое время озадаченно всматривалась в него, прежде чем подняла брови: "Ах, это всего лишь ты!" Пистолет ему вернули, да ещё плюс к тому экипировали более серьёзным огнестрельным. Жанне отобранного не вернули. Да ещё майор просил меня присмотреться, нет ли при ней ещё чего-нибудь.
В нашем грузовике, в фургоне которого под настил, под ноги, сложили скутеры, подобралась вообще интересная компания.
Остался Батис. Он пришёл в себя, но Север не отходил от него. Хотя ведун казался по-прежнему спокоен и хладнокровен, я сообразил, что парень пережил страшнейший стресс, когда с мальчишкой драко стало плохо. Мы-то к присутствию Батиса привыкли, а Север явно пришёл в ужас, когда понял, как хрупок наступивший для него покой. Во всяком случае на Жанну он смотрел, не скрываясь, зверем.
Остался Барри. Куда ж нам без моего толстячка! Майор точно не потерпел бы его болтовни в своей машине. Правда, и мы не собирались терпеть, а потому поручили ему важную работу. Фургон нашего и начальственного грузовиков оборудовали полицейской наружной оптикой. Так что, едва Барри ступил на борт нашего судна (а что – плыли ведь по настоящим морским волнам!), сириусца обозвали наблюдателем и усадили его перед мониторами приборов ночного видения. Ночного, потому как штормовая темь так и не рассеивалась. Информативная речь Барри, приникшего к приборам, нас не смущала, поскольку преимущественно бормотал он себе под нос.
Дирк среди нас – и.о. основного начальства, но сильно не гонял и не придирался. Верным оруженосцем при нём остался и Снайпер, который до сих пор жалеючи поглядывал на Жанну. Меня так и подмывало объяснить женщине, которая в ответ бросала на него недоумевающие взгляды: Максим жалеет, что не подстрелил её вместо Гурия. И посмотреть на её реакцию… Оба в кабине. Дирк за рулём.
И – Бланш. Спокойная и чуть улыбчивая, сидит на скамье, вытянув вперёд ноги, между которыми покоится базука. Одна рука в кармане куртки, под краем штормовой камуфляжки. Я знаю – там люгер. Взгляд Бланш не отрывается от женщины. Брюнетка пообещала убить её сразу, как только та даст повод. Спокойно же, словно мимоходом, она сказала это Жанне и объяснила:
- Ты угроза моей безопасности. Мужчины пусть корчат из себя рыцарей. Я – хочу выжить на Персее и вернуться домой. Хочу пожить в замке, который мне оставят в наследство, хочу насладиться попыткой промотать все деньги. И если ты пикнешь хоть чуток не так, я пристрелю тебя, как этого хотел бы каждый из команды, но молчит.
После её слов Жанна, которая поначалу вела себя, как оскорблённая особа королевских кровей, начала наконец исподлобья приглядываться ко всем вокруг.
Оллфаги тоже старались держаться от неё подальше. Коллективный разум, объединённый Батисом, знал, что этот человек убил двоих из них. Что повелитель страдает от смерти этих двоих. Неудивительно, что птицы при одном приближении женщины сразу шарахались от неё.
- Не нравится мне этот рёв, – по общей связи сказал Дирк из кабины. – Вроде знаю, что ливень и ветер заглушают мотор, но всё равно впечатление, что сейчас на наш шум сбегутся все оборотни и "акулы". А маневренность ни к чёрту…
- "Акулы", скорее, сплывутся, – ответил я после паузы, поскольку никто не отвечал ему. – Кстати, узнаем, умеют ли чумовики плавать.
- Не оставляешь попытки переквалифицироваться в биологи? – усмехнулся Дирк.
- Почему нет? Тут такие условия для наблюдений – пальчики оближешь.
- Пока их не откусили, – хихикнула Бланш.
Жанна усиленно вслушивалась в мой разговор с Дирком. Ей дали наушники без микрофона. Понятно, в общем, почему. Я глянул на неё и отвернулся. В сборах и подготовке к "отплытию" был момент, когда я потерял её из виду. Буквально на минуту. Аж в жар бросило, когда понял, что не вижу её. Высматривал долго и никак не мог найти – и вдруг… Женщина появилась передо мной сразу в нескольких ракурсах. Сидела на скамье уже в грузовике. А я перетаскивал скутеры и находился вне машины. Как же?.. Оллфаги. Отдышавшись после погрузки, я снял своего крылана с шеи и посмотрел ему в глаза. "Да, я однажды раскрылся, но это не значит, что надо лезть в моё личное пространство. Чуть погодя я и сам бы нашёл Жанну". Оглянулся на меня Батис. Слышал? Или понял, что я мысленно разговариваю с оллфагом?
В фургоне уютно, несмотря на почти барабанный грохот по крыше и по бокам машины, несмотря на шквалистый ветер, от которого она трясётся, а внутри постепенно становится прохладно и сырость вкрадчиво влезает изо всех углов. Но – уютно. Может даже, из-за того что внутри всё-таки светлее, чем на улице: приборы внешнего наблюдения достаточно яркие, чтобы мы отчётливо видели всё вокруг.
- Ага! – закричал Барри.
Бланш вздрогнула и выругалась так крепко, что сириусец обиделся. Рта открыть не успел, как ему объяснили, что орать не надо бы. Народ в фургоне из-за последних событий и так достаточно нервный. Вопля хватит, чтобы крикуна пристрелили.