Острова междумирья

Полдня спустя он высадил их на склоне около канала. Перед тем, как расстаться, Балтазар задал крылатому гиганту вопрос, созревший во время полета:

– Послушай, Галактион, а тебе что-нибудь известно об островах междумирья?

– Жалкие клочки миров, на которых нет ничего полезного для драконов. – Галактион пренебрежительно фыркнул, выпустив очередной клуб дыма и искр. – Их создаете вы, колдуны, когда хотите убрать что-то откуда-то, а затем эти острова плавают в междумирье, оставаясь прицепленными каналом к тому месту, откуда они оторвались. Мне известен недавний случай, когда остров создали демоны – они отхватили себе целый материк, но впоследствии умудрились не поделить даже такой кусок. Они подрались и раскололи его пополам.

– Мы создаем острова? – не поверил собственным ушам Балтазар. – Я никогда не слышал ни о чем подобном.

– Вы создаете их, когда объединяете свет и тьму. Ведь из чего-то одного невозможно создать ничего долговечного – все наше бытие служит подтверждением этому. Одно время новые острова появлялись достаточно часто, но в последние столетия такого не случалось. Наверное, вы разучились объединять свет и тьму.

– А как это делается? – спросил Балтазар.

– Не знаю. Нам это не нужно, наша магия уравновешена. – Дракон обвил языком качающийся зуб и с усилием выдернул его из лунки. – Возьми подарок на память.

Он выдохнул зуб в Балтазара, тот одной рукой поймал его на лету.

– А как же ты будешь без зуба?

– Они меняются у нас каждые двести лет. Неужели ты думаешь, что можно прожить несколько тысячелетий с одними и теми же зубами? – Галактион расправил крылья, чтобы взлететь. – А ведь ты прав, колдун, мне было интересно с тобой.

XI

На Мидоне не было такой буйной зелени, как на Таккуне. Перед Дагоном и Балтазаром предстала сухая, слегка всхолмленная равнина, тянущаяся до горизонта под блеклым желтоватым небом. Каждый из них невольно подумал, что здесь, наверное, непросто найти воду и пищу. Но драконы обосновались в этом мире надолго – значит, он мог прокормить их.

Посовещавшись, маги решили идти на север. Балтазар пошел пешком, а Дагон вскочил на бунга, чтобы сверху разыскать подходящее для привала место. Через несколько часов пути он увидел мелководное озеро, обросшее по берегам болотной травой и кустарником, и помахал Балтазару, указывая путь.

Сам он отправился вперед и опустил бунга у озера. Тьо-Тин пошел щипать сочную траву на берегу, а маг начал собирать хворост для костра. Чуть позже к нему присоединился подошедший Балтазар, и вскоре они уже сидели у костра за горячим ужином.

– Драконы живут в скалах, – сказал Балтазар, подливая похлебки себе в миску. – Нам нужно идти к скалам.

– У нас нет карты этого мира, а драконы могут жить где угодно. Этот твой большой зеленый приятель за полдня донес нас туда, куда мы шли бы две недели.

– Я почти подружился с ним, – с сожалением вздохнул Балтазар, – но, увы, как говорится, холостой женатому не товарищ. Ясно, драконы пришли сюда коротким путем через канал, значит, они должны поселиться недалеко.

– В таком случае они, возможно, прилетают к этому озеру. В этих краях мало воды, и сюда на водопой приходит множество дичи. Когда я собирал хворост, то обратил внимание, что весь берег истоптан копытами. Сейчас здесь никого нет, потому что животные боятся костра.

– Тогда давай потушим костер и заляжем в кустарник, чтобы не пугать их. Пусть они соберутся на ночевку, а завтра мы посмотрим, не явятся ли сюда драконы.

– Слишком много драконов нам тоже ни к чему, – заметил Дагон.

– Если их будет несколько, мы спрячемся и проследим, в какую сторону они улетят, а затем пойдем за ними и разыщем подходящего самца, когда тот окажется один.

Они потушили костер и улеглись в густом кустарнике. Ближе к полуночи с берега послышалось легкое постукивание многочисленных копыт и плеск воды, затем увесистая поступь крупных копытных. Животные поплескались в воде и улеглись ночевать на берегу, маги вскоре тоже уснули в своем укрытии.

Их разбудил гул копыт вспугнутого стада и тревожное блеяние разбегающихся травоядных. Дракон явился на охоту рано утром, пока стадо еще оставалось у озера. Это был синий самец средних размеров, с серебристыми щитками на хребте и небесно-голубым брюхом. Широкий затылочный веер был розовым с лиловой каймой и придавал дракону щегольский вид.

Маги следили из кустарника, как он гоняется за добычей. Дракон облюбовал крупное животное, видом и размерами напоминающее корову, и целился когтями ему в спину. Несчастная жертва со всех ног бежала по равнине, всячески увертываясь от драконьей хватки, но ей было негде спрятаться на открытом пространстве. Дракон наконец сумел ухватиться за толстую шкуру и с усилием поднял бьющуюся добычу в воздух. Взлетев повыше, он разжал когти, тяжелая туша грянулась о землю и осталась лежать неподвижно.

Дракон опустился рядом с ней и принялся за еду. Его острые зубы одним движением располосовали шкуру на брюхе убитого животного, передние лапы просунулись внутрь и рванули в стороны края раны. Брюхо добычи разошлось от грудины до паха, оттуда вывалились голубовато-розовые потроха, сочащиеся кровью, которую дракон торопливо слизывал, следя, чтобы ни капли не пролилось на землю. Вылакав кровь, он начал есть внутренности, вытаскивая из брюха орган за органом и подъедая их дочиста. Наблюдавшие за драконом маги могли бы поклясться, что в его сощуренных оранжевых глазках светилось блаженство.

Покончив с внутренностями, дракон начал есть мясо. Он смачно похрустывал косточками ребер, захватывал зубами мышцы конечностей и резко дергал головой, очищая от них берцовые кости, слишком крупные для его челюстей и желудка. Туша постепенно исчезала в его брюхе, оно становилось шире и толще, увеличиваясь на размер добычи. Последними дракон съел шею и мягкие части головы, с заметным усилием запихивая их в себя, затем прогрыз череп снизу и вылизал оттуда мозг.

От его добычи остались только крупные кости скелета, обрывки шкуры и рогатый череп. Было видно, что дракон не просто наелся, а объелся, потому что он не полетел к озеру напиться, а дополз до края воды и начал лакать ее с тем же усердием, с каким только что разделался с тушей.

Затем он оторвался от воды, тряхнул мордой, чтобы стрясти повисшие на ней капли, улегся поблизости и закрыл глаза. Балтазар сообразил, что настало подходящее время для переговоров. Он выяснил с помощью заклинания имя дракона, наложил на себя магический щит и пошел к разлегшемуся на прибрежной траве чудовищу.

– Привет тебе, Колобриант! – сказал он, остановившись в нескольких десятках шагов от дракона.

Тот приоткрыл оранжевые глаза, затем настороженно вскинул голову.

– Я тебе не враг, – сказал Балтазар. – Я хочу поговорить с тобой о деле.

– Колдун… – прошипел Колобриант. – Твое счастье, что сейчас мне не проглотить и мышонка, а то бы я поговорил с тобой…

– Колобриант, я хочу предложить тебе свою дружбу и попросить твоей помощи. Выслушай меня и обдумай мое предложение.

– Зачем мне твоя дружба, колдун? – Глаза дракона вспыхнули недобрым огоньком, но он был слишком тяжелым и ленивым после сытной еды. – Зачем мне помогать тебе? Какое мне дело до такой мелкоты, как колдуны?

– Тогда давай померяемся силами в честном поединке, и если я выиграю поединок, ты выслушаешь меня.

– А что ты считаешь честным поединком, колдун? – фыркнул Колобриант.

– Ты не будешь пытаться раздавить меня, а я не буду пытаться повредить твои глаза. – Балтазару было известно, что при охоте на дракона в первую очередь пытаются ослепить его. – Будем сражаться только магией, и победитель не тронет того, кто признал себя проигравшим.

– Ты хочешь победить меня в поединке магии? – Дракон запыхтел клубами дыма, что означало у него смех. – Что ж, почему бы мне не развлечься?

Он поднялся на лапы и встопорщил зашейный веер. Балтазар вскинул руки в боевую позицию, готовясь отразить огненное дыхание противника. Дракон не замедлил дыхнуть на мага, тот взмахнул рукой, отсылая огонь обратно. Огненное облако окружило Колобрианта, но дракон не почувствовал даже щекотки. Он поднатужился и выжал молнию, угодившую в защитный экран мага.