Жена по призванию

— Вот так, понаедет в город всякий сброд, приличным людям проходу не дают!

Алонсо резко развернулся и, вскинув руку с кинжалом, внимательно посмотрел недовольному в глаза.

— Что-что?

— Ничего, — пробурчал тот, отводя взгляд.

Мы продолжили отход и беспрепятственно покинули это негостеприимное место.

Первое время Дэн то и дело оборачивался и, бормоча заплетающимся языком грязные ругательства в адрес хозяина таверны, порывался вернуться назад и "навалять этому ублюдку". В этих случаях Алонсо неизменно и безо всяких церемоний разворачивал приятеля обратно, то хватая его за шкирку, то давая затрещину. Дэн бормотал что-то эмоциональное и нечленораздельное, но всякий раз подчинялся и обиженным не выглядел.

— Ты молодец, — уважительно сказала мне Нэт, когда мы отошли от таверны достаточно далеко. — Сориентировалась с ходу, и вид у тебя был такой, будто ещё чуть-чуть — и перестреляешь всю толпу.

Я сдержанно улыбнулась похвале. Сама-то я не обольщалась, отлично осознавая: выстрелить в человека я бы не смогла. И если бы второй выстрел всё-таки понадобился, толку от меня не было бы никакого.

— Теперь ты. — Нэт переключила своё внимание на Дэна, и её вид стал намного более мрачным, даже агрессивным. — Какой демон нашептал тебе на ухо устроить в таверне дебош?! И с какой стати ты не заплатил за выпивку, у тебя же были деньги!

— Не было, — сознался Дэн, опуская глаза.

— То есть как "не было"?! — воскликнула наёмница, упирая руки в бока.

— Я их все проиграл в кости, — признался Дэн.

Алонсо негромко, но весьма отчётливо выругался. Нэт зарычала. Иначе описать вырвавшийся из её гортани звук я не могу.

— Сколько у тебя было? — рявкнула она.

— Н-не помню.

Судя по внешнему виду наёмника, добиваться от него, чтобы он что бы то ни было вспомнил сейчас, являлось занятием бесполезным по определению.

— Нэт, боюсь, всё куда хуже, чем ты думаешь, — с виноватым видом произнёс Алонсо.

— Что ещё? — мрачно развернулась к нему наёмница.

— При нём были ещё и мои деньги, — пояснил он.

Почти с самого начала мы поделили отобранные у трактирного слуги деньги на четверых. Сочли, что так будет удобнее всего; к тому же, насколько я успела понять, у наёмников так было принято.

— Что?! — только и смогла выдохнуть Нэт. — Соображаешь, что говоришь?

— К сожалению, соображаю, — проворчал Алонсо.

— Ах, соображаешь, — почти с нежностью повторила наёмница. — Тогда какого же демона ты отдал ему свои деньги, когда отлично знаешь, как легко они вытекают из его карманов?!

— Я думал, это выйдет ненадолго, — огрызнулся Алонсо. — Когда мы разбегались, я решил заглянуть в бордель к белокурой Кэтти. Если бы у меня были при себе лишние деньги, их бы точно стащили в мгновение ока! Не знаю, как эта девица умудряется добраться до любых карманов. Демоница так хороша в постели, что забываешь обо всём на свете. Вот я и рассудил, что будет лучше, если деньги пока заберёт Дэн.

— Рассудительный, чтоб тебя! — Нэт аж замахнулась на него со злости. — И что теперь прикажешь делать? Мои деньги почти полностью ушли на оплату жилья и еды. И на том спасибо, а то вашими стараниями мы бы без крыши над головой не остались. Твои деньги на месте? — хмуро спросила она у меня.

— Да.

Я извлекла из кармана кошелёк Дамиана, существенно опустевший.

— Спрячь назад, — заявила Нэт. — А ты не заглядывайся! — рявкнула она на Алонсо, хотя тот в общем-то повышенного интереса к моим сбережениям и не проявлял. — После всего, что произошло, она будет круглой дурой, если согласится доверить деньги кому-то из нас. Ладно, доберёмся до трактира и начнём разбираться с ситуацией.

С ситуацией и вправду начали разбираться, едва поднявшись к себе. Сперва мы все вчетвером зашли в комнату мужчин. Отстегнув висевший на поясе меч и отбросив его на кровать, Алонсо с размаху ударил Дэна в челюсть, так что тот отлетел через всю комнату к самому окну.

— Что он делает?! — в ужасе воскликнула я.

Нэт, в отличие от меня, отнеслась к происходящему чрезвычайно спокойно.

— Работает совестью, — ответила она, бесстрастно следя взглядом за тем, как Алонсо в очередной раз бьёт Дэна.

Последний особенно не сопротивлялся, поэтому назвать происходящее дракой было никак нельзя.

— Думаешь, это принесёт хоть какую-нибудь пользу? — возмутилась я.

— Не навредит, так точно, — отозвалась Нэт. И, подталкивая меня в спину, сказала: — Пошли. На воспитательный процесс уйдёт ещё некоторое время, а твоя душевная организация к этому не готова. Да и спать давно пора.

Оглядываясь и поджимая губы, я всё-таки позволила наёмнице увести себя в нашу комнату.

— Как вы вообще всё это время имеете дело с Дэном, если ему настолько нельзя доверять? — хмуро спросила я.

Сознание того, что происходит в соседней комнате, нервировало. Но моего вопроса это не снимало.

— Не скажи, — серьёзно возразила Нэт. — Что значит "нельзя доверять"? Смотря в чём. Да, деньги он проматывает легко. Зато и я, и Алонсо точно знаем, что он всегда прикроет нам спину. И голову в петлю за любого из нас сунет, не раздумывая. Так что не всё так просто. Тумаки свои он, конечно, заслужил и всё, что причитается, получит. Авось воспитание пойдёт ему на пользу.

— Поздновато уже его воспитывать, — проворчала я, вешая на стул платье и забираясь в постель. — Похоже, его основательно недопороли в детстве.

— А вот об этом даже не вздумай ему заявить, — предупредила Нэт. — Оскорбится так, что не забудет никогда.

— Почему? — удивилась я.

Особой обидчивости за Дэном, при всех его недостатках, я не замечала.

— Потому что его родители были рабами, — спокойно ответила наёмница.

— Кем?! — изумилась я.

— Рабами, — хладнокровно повторила она. — И сам он до семи лет тоже был рабом. До Вольной Пятницы. Он родом из Арзании.

Я уже было улеглась, собираясь потихоньку задрёмывать, но теперь села на постели, мрачно хлопая глазами. Как в нашем королевстве, так и в близлежащих, рабство последние пару веков было явлением редким и непопулярным. Его аннулировали не сразу, скорее постепенно ужесточали соответствующие законы, накладывая на рабовладельцев всевозможные ограничения, заставляя их платить непомерно высокие налоги и всячески уменьшая число людей, которых разрешено было продолжать удерживать в рабстве. Среди дворянства держать рабов давно уже стало считаться дурным тоном, у бедных свободных людей на это в любом случае не было денег, а промежуточная прослойка зажиточных, но незнатных подданных постепенно тоже была вынуждена отказаться от данной привилегии. У нас в королевстве рабство было окончательно отменено лет сорок назад, а вот в Арзании, одном из соседствующих с нами государств, такой закон был издан позднее. Официальное освобождение последних из рабов было провозглашено там в Вольную Пятницу, около пятнадцати лет назад.

— А…по его поведению никак не скажешь.

Это всё, что мне удалось из себя выдавить в этой связи.

— Ну, значит, он своего добился, — хмыкнула Нэт, вытягиваясь на кровати и закладывая руки за голову. — Он ведь потому всё это и вытворяет. Хочет доказать самому себе, что он — свободный человек и имеет право поступать так, как ему вздумается. Хоть глупо, хоть рискованно, хоть себе же во вред.

— Теперь я начинаю понимать, почему вы готовы терпеть его закидоны, — задумчиво кивнула я.

— Да брось, — со смешком отмахнулась Нэт. — У нас у каждого полно своих закидонов. Осознание собственного несовершенства способствует терпимости к несовершенству окружающих.

Шум из соседней комнаты стих, словно в подтверждение её слов. Уже засыпая, я успела подумать, что да, наверное, куда легче мириться с несовершенством товарища, предварительно как следует набив ему физиономию…

Глава 6

Мы снова находились всё в той же комнате на втором этаже центрального трактира Оукхилла. В дверь постучали.