Вечеринка

Рэйчел Кейн

Вечеринка

Особая благодарность бесстрашному добровольцу бета-ридеру Карен Кей!

Как это ни грустно, все ошибки в данном произведении мои.

Понимаешь, ведь по большей части я, в самом деле, не ищу неприятностей. Прекрати смеяться. Я могу прожить несколько недель без единого опасного для жизни происшествия или мирового кризиса. У меня обычная жизнь.

Хорошо, может быть нормальная — это небольшое преувеличение, но иногда я забрасываю все дела и отрываюсь как обычная девушка. В эту ночь у меня были планы нормальной девушки — провести ночь пятницы в клубе с моей лучшей подругой Шериз. Как и все вылазки с Шериз, это не было спонтанным событием; этот выход потребовал столько же планирования и подготовки, сколько и поездка для посещения Папы Римского, только я сомневаюсь, что мне понадобилось бы столько загара и эпиляции воском, чтобы увидеть Его Святейшество.

Как и все старания Шериз, конечный результат стоил затраченных усилий. В девять вечера я красовалась перед своим доходящим до пола зеркалом, делая полный оборот вокруг себя, и критиковала голубое платье. Оно было коротким и обтягивающим, и облегало там, где нужно, выставляя напоказ мои гладкие ноги. Не таким коротким, чтобы заставить меня беспокоиться о том, не выставлено ли напоказ то, что тоже было подвергнуто эпиляции, но, несомненно, достаточно короткое, чтобы разглядеть меня за бархатом. Я провела, как обычно, несколько минут оплакивая свои недостатки — ты не можешь вечно бороться с целлюлитом, но в целом, я его победила, — натянула пару изящных лакированных балеток в тон платью и взяла маленькую женскую дизайнерскую сумочку. Мои волосы выглядели взъерошенными и блестящими, а макияж безупречным. Я была готова к съемкам крупным планом для журнала.

Показав себе язык, я улыбнулась и пошла открывать дверь звонящему в звонок. Ворвалась Шериз Харрикейн, таща за собой волну хорошего настроения и ослепляющего великолепия. Она была одета в вопиюще золотую вещь, которая на большинстве женщин смотрелась бы так, словно уличная проститутка нарядилась для похода в цирк, но Шериз в ней выглядела просто умопомрачительно горячей. И, конечно, на ней были отличные туфли. Шериз сверкнула мне озорной мальчишеской улыбкой, абсолютно противоречащей ее горячей флоридской внешности, и немного тряхнула бедрами так, что все золотые пайетки на ее платье зазвенели.

— Ну? Потрясающе?

— Сверх потрясающе, — сказала я. — Извини, но после этого я не могу пойти с тобой. Ты заставляешь меня выглядеть словно я твое разгуливающее олицетворение ДО ТОГО КАК. Я отказываюсь быть серой противоположностью.

— Ты шутишь. С такими ногами? Это чертовски неправдоподобно. Ну, давай же, начинай двигать своей самодовольной задницей, Джо. Меня мучает жажда, а там есть мужчины, которые просто умирают от желания купить мне «мохитас».

Как раз в последнюю часть я могла поверить. Зная Шериз, там должны быть парни, которые выстраиваются в линию просто для того, чтобы подавить мяту для ее коктейля. Иногда она встречалась с моим знакомым хранителем Кевином — в нем было слишком много странного, начиная с идеи, что любая женщина, особенно Шериз, считают его привлекательным, и заканчивая тем, что этот назойливый маленький придурок теперь мой коллега. Но Кевина здесь не было, и моя подруга не из тех, кто сохнет и плачет по какому бы то ни было мужчине.

Я молча указала на свои туфли. Шериз одарила их критическим взглядом.

— Элайа Тахарин, — сказала она. — Хороший выбор. Классическая красота. Конечно, не такие как у Маноло в этом сезоне. Ох, эта сумочка от Лабутена? Дай мне!

Я передала сумочку для осмотра.

— Мне нравится.

— Потом ты можешь одолжить ее на время.

— Ну, разумеется. Я ужасно глупая, — Шериз вернула ее мне.

Сумочка была без отделений и с трудом вмещала кредитную карту, водительские права и презервативы. Презервативы я выложила. Они мне не понадобятся, и не важно, кто будет в клубе, потому что ни один из них не окажется Дэвидом.

Кстати, о Дэвиде. Мой любимый был невероятно занят все эти дни, и у меня появилось шипящее чувство, означающее, что он мне нужен, очень сильно нужен. Я подозреваю, что он знает об этом, и это часть его общего плана по превращению меня в еще более испорченную рабыню любви, чем я уже есть.

Не то чтобы это было плохо.

Мы взяли машину Шериз. Машина была симпатичной маленькой красной прелестью — кабриолетом «мустанг». Это была одна из новых моделей, за которые заплатила ассоциация Хранителей, после того как я почти устроила аварию в своем прошлом воплощении во время урагана, — опять же не моя вина — и это была чертовски красивая машина. Мы ехали вдоль сияющих неоновым светом улиц, подпевали радио и моргали фарами парням на светофорах, — в общем, совершали поступки не соответствующие нашему возрасту.

И это было здорово.

Я почти пожалела, когда, в конце концов, мы въехали на автостоянку возле клуба. Шериз проигнорировала все возможные правила автопарковки и подъехала прямо к служащим автостоянки, где мужчины, одетые в униформу, ждали нас, чтобы открыть двери и помочь выйти. Я забрала у служащего билет и мы на минутку задержались посмотреть на выстроившуюся вокруг стены здания линию. Там было полно красивых людей и тех, кто хотел казаться такими.

— Ты шутишь? — сказала я Шериз. — Это похоже на съезд манекенщиц!

— Мы здесь не ради увлеченных философских дискуссий, — ответила она. — Мы приехали сюда пить, флиртовать и танцевать. Это место для этого и предназначено.

С уколом разочарования я поняла, что вообще-то уже выросла для такого времяпрепровождения. Я искала бόльшего. Искала… В общем, Дэвида. Я могла представить его здесь, стоящего в толпе и наблюдающего за мной с какой-то темной страстью, свойственной ему, которая выжигает меня изнутри. Я могла представить, как он заставляет море людей расступиться и требует меня.

Я могу вообразить множество вещей, большая часть которых будут незаконными. Но ничего из этого не случится, потому что Дэвид работал, а у меня должна была быть жизнь и без него, черт возьми.

— Жаль, что Дэвида нет здесь, — сказала я.

Это было не то, что я хотела сказать, но уже было поздно. Шериз одарила меня многострадальным взглядом.

— Я ненавижу развлекаться с моногамными людьми, — ответила она. — Хорошо, он чертовски красив, довольна? Но для разнообразия ты можешь потанцевать и с другими мужчинами. Поверь мне, для тебя это будет лучше.

— Так мы никогда не попадем в клуб.

— Подруга, ты, в самом деле, совсем не знаешь меня, не так ли?

Шериз обошла линию и, дойдя прямо до бархатной веревки, склонилась над ней, чтобы улыбнуться невозмутимому фейсконтроллеру внушительных размеров. Он являл собой образчик жесткого человека: то скудное выражение, что было на его лице, имело угрожающий вид, а сочетание накачанных мускулов и бритой головы пулевидной формы не оставляло места для сомнений на счет его искренности.

Рядом с ним Шериз выглядела как позолоченная бабочка. Я отступила, оставив работу эксперту, и удостоверилась, что мои ноги были представлены в выгодном свете. Это лучшее, что я могла сделать. Шериз болтала, улыбалась и флиртовала. Вышибала опустил веревку для нескольких людей, но не для нас. Остановился лимузин, и из него вывалилась дурачащаяся толпа пьяных, паршиво одетых людей, которые проплыли мимо фейсконтроллера так, словно он был бумажной аппликацией. Богачи и в самом деле отличаются от нас.

Наконец, он кивнул нам и поднял бархатную веревку, чтобы мы прошли. Я услышала шипящие проклятья тех, кто упорно ждал, и подняла руки в безмолвном извинении. Я была просто наблюдателем, и, говоря по правде, Шериз было плевать на это.

Клуб был душным. В густом воздухе висела смесь феромонов, духов и алкоголя. Огоньки сигарет вспыхивали то тут, то там, но их запах не имел ничего общего с табачным. И еще здесь было шумно. Очень шумно, а мы были только в фойе. Шериз сделала глубокий, удовлетворенный вдох и прокричала мне: