Страница 8 из 12
Но тут Олег так захотел есть, что у него громко забурчало в животе. Робин, снова улыбнувшись, жестом пригласил его к костру. Возле него лежали на импровизированных тарелках из листьев лопуха лепешки с положенными на них порезанными кусочками мяса. Рядом с каждой такой «тарелкой» стояли деревянные стаканчики с налитым в них вином. Ел Олег с аппетитом, хотя мясо имело какой-то странный привкус, а лепешки были пресными, да и соли во всех этих блюдах явно не хватало. Он съел уже больше половины порции, когда импровизированный обед неожиданно прервался. Один из сидевших в сторонке разбойников, а вернее, как убедился при более внимательном взгляде Гордеев, разбойниц, вдруг перестала есть, замерла, словно прислушиваясь, и внезапно вскочила, роняя еду на землю и не замечая этого.
– Драконэс! – испуганный крик женщины заставил всех забыть про еду. Подгоняемые короткими приказами Робина разбойники, поглядывая в небо, быстро собрали все имущество, залили костер и, безжалостно разбудив спящего раненого, бегом устремились в сторону от дороги, куда-то в чащу леса. Побежал вместе с ним и недоумевающий Олег. Если он правильно понял, то разбойница учуяла летящих драконов. «Это что же, он все же в сказку попал или все-таки нет? Может, здесь называют драконами самолеты или вертолеты? Кто их знает, этих дикарей, – бег ничуть не мешал уже втянувшемуся Гордееву обдумывать происходящее. – Вот ведь, знал бы, куда попаду, повторял бы латынь все время. Теперь же остается надеяться только на метод глубинного погружения. Говорят, если жить в языковой среде, то за пару месяцев можно не только понимать, но и научиться говорить на любом языке».
Бежать, к счастью для уставшего и постепенно сдававшего Олега, а также болезненно кривившегося при толчках, лежащего на носилках раненого разбойника, пришлось недалеко. Где-то полчаса бега, и они оказались в роще похожих на ели хвойных деревьев. Раздвигая ветки, люди проникли в глубь довольно густых зарослей. А спустя минут десять тяжелого, выматывающего душу пути вышли на окруженную высокими «елями» свободную поляну. Ветви высоченных, намного больше тех, что встретились на опушке, деревьев почти полностью закрывали ее от наблюдения с неба. Середину свободного от деревьев пространства занимал холм, как и сама поляна, засыпанный густым слоем упавших «иголок». Только вот на елочные эти иголки совсем не походили. На ходу Олег подобрал парочку и теперь удивленно разглядывал странную, чем-то похожую на свернутую в трубочку конструкцию «иголки». Но еще больше он удивился, когда, обогнув холм, они вышли к старому пню на его противоположном склоне. Поковырявшись в покрывавшем склон слое, двое разбойников откопали небольшой кусок толстой веревки, скорее даже каната, и дружно потянули за него. Со скрежетом, напомнившим Гордееву о несмазанных петлях, поднялся люк, открывая вход в подземелье.
Несколько разбойников нырнули в лаз, затем ко входу подтолкнули Олега. К его удивлению, узкий круглый лаз довольно быстро сменился вполне комфортным ходом, со стенами из какого-то блестящего материала и высоким потолком, освещенным вделанными в стену светильниками. «Ну ничего себе разбойничье убежище. Явно у кого-то отхватили. Гномьи, может быть, если судить по книгам. Хотя гномы вроде горы предпочитают?» Двигались разбойники неторопливо, явно перестав опасаться неведомых драконов, и ничто не мешало Олегу осмысливать увиденное. Правда, едва напряжение схлынуло, есть захотелось снова, словно съеденное мясо провалилось куда-то мимо желудка. Но Гордеев решил не обращать на это внимания, решив, что далеко идти не придется. Но он ошибся. Бесконечным, как казалось, коридором шли, по крайней мере, час. Наконец коридор закончился очередной дверью…
На неведомых дорожках
У лукоморья дуб зеленый…
День закончился для Олега грандиозным обжорством. Впрочем, не только для него. Разбойники, словно компенсируя прерванный обед, ужинали как минимум часа полтора, выставляя все новые и новые блюда. Начали с мяса и закончили несколькими разновидностями фруктовых салатов и вином. Во время этого обильного ужина, или, скорее, небольшого пира разбойники вели себя непринужденно, не обращая внимания ни на своего атамана, ни на Олега. Гордееву тоже было не до окружающего, он с наслаждением утолял голод, пробуя все, до чего мог дотянуться. Так что, когда осоловевшего от съеденного Олега отвели в комнату, предварительно показав, где находятся местные «удобства», он был в самом благодушном настроении и ничему не удивлялся. Помещение, отведенное ему для ночлега, представляло собой нечто вроде вырезанной в скале монастырской кельи. Кровать, вернее, уступ горной породы, на котором устроено ложе, прикрытое поверх деревянного настила покрывалом из шкур неизвестных зверей, небольшой одноногий столик и полочка с кувшином и кружкой – непритязательная и вместе с тем, если подумать, роскошная обстановка, особенно для разбойничьего лагеря. Но думать Олегу как раз и не хотелось. Хотелось только спать. И он уснул, крепко, без сновидений. Однако проснулся рано, скорее даже среди ночи. Подвел живот, срочно требуя посещения известного заведения. Посетив его и поразмышляв о превратностях судьбы, Гордеев заглянул в умывальник, умылся и, слегка приободрившись, отправился досыпать. Судя по едва горящим светильникам, время для этого еще было. Идя по коридору, Олег невольно задумался обо всем увиденном: «Странная, однако, мне бандочка попалась. Такое укрытие. Лампы интересные. Даже не лампы, а что-то вроде камней светящихся. Светодиоды? А проводка внутри скалы проходит? Не похоже, во время пирушки один из «лесных братьев» со стены снял такую «лампу» и с ней в темный коридор пошел. Никакой проводки. Да и внешне монолитная вещь. На вид – точно камень. Странное сочетание – эти светильники, подземелья, вырубленные в скале каким-то высокотехнологичным способом, и дубинки, грубая одежда на обитателях. Сливной туалет и умывальник, весьма остроумно использующие протекающую в толще земли воду… Постапокалиптический мир? Маловато данных…»
Тут Олег остановился, услышав доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери в столовую смутно знакомую фразу: «Хок унум опус диу кваэребам эст…» – Потом голоса стали тише, но он успел уловить еще одно слово: «Солиди…» «Да что же это такое! Из огня да в полымя. Но ведь я не ошибся. Именно: «Это именно тот, кого мы искали… или тот, кто нам нужен». – Любимая фраза препода, уж ее я запомнил навечно, хотя и не совсем точно, как и несколько эротических пословиц и поговорок. А солид – это же золотая монета! Продадут меня, что ли? Вот попал так попал», – размышления прервало внезапно возникшее перед Олегом препятствие. Оказывается, он незаметно прошел весь коридор, свернул в боковое ответвление и уткнулся в тупик, прикрытый дверью. По инерции он ткнулся в дверь, затем, чертыхнувшись, потянул ее на себя. Неожиданно для Гордеева дверь легко распахнулась. Олег вошел, тут же прикрыв глаза от яркого света. Дождавшись, пока глаза привыкнут, он постоял несколько секунд, затем осмотрелся… и быстро выскочил из помещения, аккуратно затворив за собой дверь. Стараясь двигаться как можно тише, он вернулся назад и, наконец сориентировавшись, нашел свою каморку.
Сна не было ни в одном глазу, мысли скакали, как зайцы, преследуемые волками. Еще бы, наткнуться в неприметном тупичке на арсенал, достойный, если судить по прочитанным книгам, элитных войск того времени. «С ума сойти! Десяток вполне себе рыцарских доспехов, копья, мечи, эти… как их, алебарды или боевые топоры. Куда я попал и где мои вещи… то есть куда мне бежать? Вот доверился так доверился, блин. Хотя… не бежать же под обстрелом из луков. Меня бы стреножили в пять минут… Ох, непросты эти разбойнички. Судя по оружию, они скорее не разбойники, а сотрудники каких-то местных спецслужб. Не было таковых в Средневековье? А кто такое сказал? Как было написано в одной хорошей книге: «Если есть государство, то всегда есть и спецслужбы». Но для чего им понадобился я?»