Раскаленный поцелуй (ЛП)

Прошло десять минут. Через тридцать минут я присела. Когда часы пробили девять, меня начало тошнить. Что, если с ним что-то случилось? Что, если его ранили или и того хуже?

Не в силах ждать дольше, я поднялась на ноги и помчалась на первый этаж. Эббот пока не отдыхал. С ним был Илья и еще несколько мужчин из клана. Переводя дыхание, я остановилась перед его кабинетом.

Эббот поднял голову и заметил меня. На его лице отразилось легкое изумление.

— Лэйла?

Все мужчины обернулись. Жар залил мои щеки, я сложила руки на груди.

— Зейн вернулся? — Я не могла спросить, не ранен ли он. Эти слова не шли у меня изо рта.

Эббот мгновение выглядел озадаченным, поглаживая свою бороду.

— А, сегодня же суббота?

Я кивнула.

— Думаю, Зейн мог забыть, — произнес Николай в своей спокойной манере.

Илья прислонился к двери, громко зевая.

— Зейн с Даникой. Она встретилась с нами как раз перед рассветом. Я слышал, они упоминали что-то насчет завтрака.

Мой взгляд метнулся к Эбботу. Он выглядел довольным. Конечно, ведь он хотел, чтобы Зейн сочетался браком с девушкой, так что, вероятно, мысленно уже радовался и представлял скачущих малышей. Я же не могла дышать.

Обойдя кресло, Николай взглянул на меня. Его лицо светилось сочувствием, и мое сердце ухнуло вниз.

— Хочешь позавтракать? Или кофе?

Илья и его люди усмехнулись, что Николай проигнорировал.

— В этом нет необходимости, — сказал Эббот. — Тебе нужно отдохнуть, Николай, а Лэйла не должна выходить после того, что случилось прошлым вечером.

— Я могу уделить девочке час или два, — лицо Николая ожесточилось. – Никому от этого хуже не станет, и с нами все будет в порядке.

— Какое великодушие, — пробормотал Илья.

От унижения на глаза навернулись жгучие слезы. Попятившись, я покачала головой.

— Нет. Все… все хорошо.

— Но…

Я развернулась, поспешив прочь прежде, чем Николай успел закончить. Зейн забыл меня. Я не могла в это поверить. Он никогда не забывал о наших субботах. Может, он и не забыл. Может, он просто заменил меня Даникой, гораздо более подходящей компанией. И все равно я ничего не понимала. Никогда прежде он не уделял ей так много внимания.

Но сейчас уделял.

Я направилась к парадной двери, но остановилась в прихожей. Солнечный свет лился в окна. Куда я могла пойти? Снова, как дура, залезть в домик на дереве? Я застряла в этом доме.

Вернувшись в спальню, я переоделась обратно в пижаму и забралась в постель. Я не хотела плакать. Лить слезы из-за чего-то подобного было слабостью и глупостью, однако щеки все равно оказались влажными, а в груди щемило.

Я свернулась калачиком, сжимая в кулаке кольцо, пока снова не соскользнула в сон.

***

Позже меня разбудил стук в дверь. Открыв глаза, я увидела, что солнце за окном моей спальни уже садится.

Я проспала весь день. Постучали снова. Я натянула на голову толстое одеяло.

Дверь приоткрылась.

— Букашка Лэйла?

Я затаилась, надеясь, что Зейн просто уйдет.

Несколько мгновений спустя кровать прогнулась под его весом. Он ощупал все вокруг, пока его рука не опустилась на мою голову.

— Где ты там под этими одеялами? — Он пару раз погладил кровать. — Я не могу тебя найти.

Я ненавидела его за то, что он шутит.

Наступила тишина.

— Ты злишься на меня.

Я зажмурила глаза, пока под веками не стало бело.

— Ты забыл меня.

Последовала еще одна пауза.

— Я не хотел забывать тебя, Лэйла. После всего, что произошло прошлым вечером с одержимым, мы все отсутствовали допоздна. Просто… так получилось.

У меня в груди образовалось странное ощущение пустоты.

— За все годы, что мы друг друга знаем, ты никогда обо мне не забывал. — В горле образовался сухой ком. — Я ведь ждала тебя, знаешь? Потом как идиотка подумала, что с тобой что-то случилось, и поставила себя в неловкое положение перед всем кланом.

— Я слышал, Николай предложил позавтракать с тобой.

Как будто мне от этого стало легче.

— Просто уходи.

Зейн завладел краем одеяла, вытащив его из моей хватки. Я попробовала ухватить одеяло, чтобы снова спрятаться за ним, но Зейн держал его подальше от меня. Я сдалась, упав на спину.

— Ты отвратителен.

— Прости. — Он выглядел измученным. Под глазами расцвели тени, волосы пребывали в беспорядке и вились больше обычного, а рубашка была измята. — Лэйла, мне правда жаль. Я собирался вернуться сюда вовремя. И я хотел увидеть тебя, я о тебе беспокоился. Я просто потерял счет времени.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала я. — Видно засиделся вчера дольше обычного?

Зейн сузил глаза.

— Не дольше, чем обычно засиживаюсь с тобой.

Но он был не со мной.

— Зачем ты попросил Данику приглядывать за мной?

Он моргнул.

— Так вот из-за чего… — он жестом указал на меня, — все это? Ты злишься, потому что я попросил ее помочь тебе, если тебе что-нибудь понадобится?

— Я злюсь, потому что ты оставил меня утром в подвешенном состояние, и, да, я злюсь, потому что ты рассказал ей о моей проблеме.

— Лэйла, здесь все знают, что ты можешь делать. Это не секрет.

Я села, убрав с лица спутанные в беспорядке волосы.

— Не каждый знает, как сильно я с этим борюсь! И ты это знаешь. Но ты рассказал Данике.

Зейн в замешательстве смотрел на меня.

— Не понимаю, из-за чего такая шумиха. Мы не говорили о тебе плохо.

— Ты не понимаешь из-за чего такая шумиха? — Я вылезла из кровати, игнорируя рассыпавшиеся по полу покрывала. Я дала волю всем чувствам. Весь гнев, разочарование и смятение устремились на поверхность. И пронзительное горе тоже выходило наружу, потому что казалось, я теряю Зейна. — Ты знаешь, как неловко, как унизительно то, что люди считают меня испорченной? Господи! Жасмин думает, что я собираюсь высосать души из ее детей, а Даника теперь следует за мной посреди ночи. Когда не следует за тобой.

— Жасмин так не думает, Лэйла. — Зейн повернулся, сунув руку в волосы. — Просто в последнее время ты была такая взвинченная. Я подумал, это хорошая мысль, на случай…

Я вздрогнула.

— На какой случай, Зейн?

— Лэйла, я не имел ввиду ничего такого. — Он встал, беспомощно подняв руки.

Мой взгляд почему-то упал на кукольный домик в углу спальни. После всех этих лет у меня так и не хватило духу убрать его на чердак. Воспоминания о том, как я заставляла Зейна играть со мной в куклы казались такими далекими. Почему я продолжаю держаться за них, за него, когда все это так бессмысленно?

— Знаешь, не думаю, что ты так себя ведешь из-за сегодняшнего утра или моей просьбы Данике помочь тебе, — произнес Зейн пронизанным разочарованием голосом.

Я нахмурилась, оборачиваясь к нему.

— И из-за чего же я тогда так злюсь?

— Ты бесишься из-за того, что здесь Даника. Ты становишься такой каждый раз, как она приезжает, просто на этот раз это слишком очевидно.

У меня отпала челюсть, и странное, отвратительное ощущение пустоты в груди увеличилось.

— Ты, правда, думаешь, что это так? Это смешно. Ты четыре раза заставил меня почувствовать себя дерьмово, Зейн.

— Четыре? О чем, черт возьми, ты говоришь?

Я подняла руку, отсчитывая на пальцах.

— Ты подставил меня с проставлением меток, что должно тебя радовать, потому что после прошлой ночи я больше их не ставлю.Ты сказал Данике приглядывать за мной на случай, если я слечу с катушек и буду набрасываться на всех. — Я понимала, как безумно все это звучит, но не могла остановиться. — Ты даже не проведал меня прошлой ночью. И ты забыл обо мне сегодня утром, чтобы провести время с кем-то другим!

Зейн пересек комнату, остановившись передо мной.

— Я предложил, чтобы ты перестала ставить метки, потому что это опасно для тебя. И был прав, разве нет? Я попросил Данику присматривать за тобой, потому что беспокоюсь о тебе. Странно, да?

Его светлые глаза вспыхнули огнем, поймав мои и удерживая их.