Чужое тело

Глава 12

Ели мясо мужики Пивом запивали КиШ Через месяц сидения в покоях с меня сняли ограничение. Разрешили ходить где угодно. Не, и до того меня из комнат выводили. Приходили лакеи, меня наряжали, я шел в тронный зал. Там мне что-то говорили, сначала графиня Нака, потом и матушка-королева стала о чем-то таком вещать. Я просто не слушал. И меня, как разряженную куклу, вели обратно в покои, запирали до следующего раза. Никуда не ходить, ваза под кроватью, стол лакеи накроют. А я тупо сидел и смотрел в потолок. Мечтая побыстрее заснуть и проснуться уже у себя, не в этом мире, а в своем, где стремительно шло к концу лето. Все шло как обычно. Через недельку я уже стал узнавать народ на приемах, которые устраивала королева. Одни и те же ходят-то. Танцуют, кружатся в танце, потом расходятся. О чем-то советуются, что-то решают. Мне уже не было интересно. Но время лечит. Матушка постепенно теряла ко мне интерес, уже и не замечала меня, свои дела вела. Я сидел просто как предмет мебели, ко мне никто не подходил, да я и сам никому не навязывался. Мастер Клоту... Ну, заглядывал иногда. Подразумеваю, что и в окончательном решении о моем освобождении от домашнего ареста не обошлось не без мастера Клоту, который напел королеве в уши что-то про “целебный воздух” и “важность движения после долгой комы”. Выпустили. Шел я по коридору, и каждый дворянин, слуга или стражник исподтишка провожали меня взглядами. Не самыми лучшими иногда. Девушки же... Вообще, их у меня на пути попадалось до обидного мало. Прятались, наверное. И никак теперь не объяснишь никому, что она сама ко мне в постель прыгнула, никто её не звал. И что я не виноват... “Виноват” Сказала совесть. Нет, так не пойдет. Хватит уже. А то загрызу сам себя. Лицо мое приобрело каменное выражение. Вот и матушка моя, будь она неладна. -Ну? -Подбоченись, спросила меня королева. -Что сказать надо? “Что в дерьме тебя утоплю, жирная, а рядом будет твоя компания тонуть!” Подумал я. -Матушка, простите меня! Я вел себя недостойно настоящего принца! Я больше так не буду! Надменное лицо чуть смягчилось. -Ну вот! Иди ко мне, малыш! Маленький мой! Расплакаться у меня не получилось, так подошел. Меня облапили, свое лицо я спрятал в роскошных платьях. Не-не-не, расплакаться... Ну никак не получается, хоть ты плачь! Ничего, главное, чтобы не видели мои глаза. И моё лицо. Погладили по голове, дали очередной леденец, полюбовались на моё умильно-дебильное лицо. А потом отпустили погулять, но строго наказали не отлучаться от охраны далеко. Даже денег ссудили, такой черный кошель на веревочке, который надо было подвязывать к поясу. Ссудил как раз вот тот высохший сморчок, граф Урий. Стоял в стороне, глядел на мой спектакль, а потом передал королеве кошель. Та приняла его в руки, с сомнением взвесила в ладони, но все же протянула мне. Ну вот, выдали на карманные расходы. Мастер Клоту, пажи, охрана и моя бричка выкатились шумной толпой из ворот замка. Ну, снова на прогулку. Как-то не весел я был в то время. Ну совершенно не весел. А уж когда узнал, что в сопровождении мне навязали “мальчиков из хорошей семьи”, сыновей графики Нака, двух перешептывающихся и не к месту хихикающих балбесов великовозрастных. Причем здоровенные, гады, рыжие и наглые. Одного зовут Нрав, а второго Оплот. Ох, с кем их мамашка прижила, сама-то она не рыжая ничуть? Про их мать я думал много и часто, но вот говорить вслух еще сдерживался. Ну не нравились они мне совершенно. И тем, что приставали к лакеям, и тем, что украдкой пинали узбеков, и тем, что задирали мастера Клоту. Охрану трогать пока что не решались, боялись, наверное. Мастер Клоту молчал, заискивающе улыбаясь. Ну, так а что сделаешь? Один из них почти что граф, другой тоже почти что граф, хоть и малолетние. Если будешь что не так говорить, так охрана мигом угомонит... -Толстяк, а почему у тебя такой смешной камзол? Чтобы стать доктором, надо трахнуть тридцать коз? Правда? А ты сколько? Гы-гы... -Не знаю, смогу ли я дальше вас слушать, ублюдки. -Вежливо улыбаясь, сказал я рыжикам. -Не ну а ты чё? -Насупился тот, который старше и здоровее. Это Нрав, кажется? Или Оплот? Ой, да какая разница-то! -Смешной же обосранец? О, новое слово! А я даже и знаю, что же оно означает. Ну-ка, сейчас попробуем... -Хайло закрой, обосранец, пока тебе свет не выключили! -Я как мог сильно и быстро пнул того ногой по голени. Бьется так – две трети от низа отмериваешь, и пинаешь в стык до верхней трети. Сидя выполнять так вообще удобнее некуда. -Не знаю с какой козой тебя мама нагуляла... Борт брички закрывал мои действия от взоров охраны, а лакеи молчали, делали вид, что это их не касается. Им ни к чему встревать в разборки благородных дворян, от таких разборок только холка страдает, а кошельку не прибавляется. Эх, где же моя верная тонфа? Вот счас бы заехал... Круче чем тому в метро, да нельзя, не знаю, как на драку охрана моя отреагирует. -А моя мама твоей расскажет и твоя мама тебе... УЙ! Что дерешься? Я пнул второго, который так не вовремя подал голос. На этот раз туда же, но уже очень сильно. Нашел точку опоры, удобно очень, когда задницей поротой упираешься... Улыбнулся добро и сказал злым голосом. -Сидите спокойно, пара друзей животных. Мама-то задаст, да вот я с обеими вами сильно поделюсь... Очко не сожмете! Заведешь себе слуг, их и будешь... Оба нахмурились, отвернулись. В таком возрасте маме жаловаться – ну, не знаю... Наверное, это обычай такой, аристократический. Ядеба-корябеда, да только уж сильно великовозрастная... Покатались по верхнему городу, поехали в нижний. Охрана снова утроилась, у офицера морда гордая донельзя, сидит на лошади прямой как палка. -Пошли в таверну. -Сказал вдруг заискивающе высокий принц. -Не ну пошли? Там смешно. Вести этих на берег моря мне очень не хотелось. Ну на фиг. Нагадят ещё под кустом, или начнут снова слуг мучить. А мне что, сиди и смотри, как они над людьми издеваются? Не, увольте. Но пока что не соглашался, решил помолчать. -Какие ты знаешь? -Спросил старший младшего. -“Похотливый Овцебык”. Там ещё телки танцуют. Не, пошли, посмотрим... Слыш, а здоровски надысь телку на кол посадили. Видал? Она долго... Как-то я сумел овладеть лицом. Приморозился и гыгыкнул в такт. А по душе как ножом резанули. А ведь язык-то, на котором они говорят, не русский. Точно не русский. Не могу сказать, какой именно. Никак не получается его сравнить с моим родным языком, все время выскальзывает из сознания. Очень похоже что-то, падежей нету, окончаний нету, глаголы другие... Стрельнуло болью в голову. Раз, другой... Как будто исполинский колокол раскачивал у меня в голове свой маятник. Туда-обратно, туда-обратно, и вот-вот ка-ак даст по своду черепа... Я скривился. Мастер Клоту озабоченно посмотрел на меня. -Как ваш врачеватель, Ваше Величество, я не рекомендовал бы... Я сморщился, но выставил вперед руку. -Ваше мнение учтено, мастер Клоту. Будете при мне. Боль быстро сошла на нет. Таверна “Похотливый Овцебык” располагалась неподалеку, видно, это заведение все тут знали. Вокруг стояло несколько карет, не таких богатых, как королевская, но явно получше моей брички. На козлах скучали кучера, слуги и узбеки. Охрана лениво прохаживалась вдоль, о чем-то болтали. Хм, а что, матушка-то что скажет, как узнает, что я сюда езжу? Что сделает? Эх, ребятушки, подставить меня хотите. Не, не выйдет. Одни туда попретесь. Ну я пока что в бричке посижу, никуда не двинусь с нее. Пусть потом с ними графиня Сушеная Вобла разбирается. Пропишет каждому березовой каши штук по сорок, а то и по пятьдесят... И будет смотреть, как им приятно. Ну, подъехали всем большим кагалом, чубайсы сразу же внутрь бросились, в широкую дверь под вывеской с большим то ли рогатым бараном, то ли шерстистым быком, попирающим мускулистыми копытами обнаженных красоток. На меня рыжики даже не оглянулись, а я остался сидеть. С места не сдвинусь. Через полчасика можно и позвать их обратно, замазавшихся уже. Сомневаюсь я как-то, что в таверне этой поят молочком и кормят манной кашкой. Огляделся. Лицо мастера Клоту ничего не выражает, лица остальных ещё более непроницаемы. Охрана рассредоточилась, посматривает по сторонам, кто-то уже нашел знакомых в толпе обслуги, общаются. Чубайсы вернулись через час, очень недовольные, и какие-то помятые. -Нету сегодня... -Поделился грустью высокий рыжик. -Даже пива не продали. Отправили... И девки не танцуют сегодня. Из-за той сучки, что на кол посадили. -Рано вам ещё о девках думать! -Хмыкнул я. -Что ещё есть? Где тут у вас поесть можно, и попить? Мастер Клоту? Что скажете? -Я бы рекомендовал молодым господам таверну “Ильичко”, что с видом на набережную. -Нейтральным тоном произнес мастер Клоту. -Слышали, отродье пога... То есть молодые господа, шлеп мать вашу... Достойную женщину! Расстроит таковое ваше поведение? Поехали, есть хочу. -А я девок хочу поглядеть! -Сказал самый младший. -Пусть между ног покажут, а то я у той, на колу, не расс... Уй! Что дерешься? -А вот так хочется. -Я покачал носком ударной ноги неплотно пригнанное покрытие пола. Тело-то у меня детское, но много ли надо будет другому ребенку? Шею свернуть на раз... -Короче, хорош спорить. Есть хочу. На баб потом посмотрите... Года через два, когда болт отрастёт. -Гы-гы-гы. -Угодливо отозвались рыжики. Слова “Болт” в этом языке не было, я произнес его по-русски. Таверна “Ильичко” выгодно отличалась от “Еб...”... То есть “Похотливого Овцебыка”. Во-первых, вывески тут не было такой, а во-вторых, карет и чего-то ещё не присутствовало при входе. Лишь тройка лошадей, одна лошадь даже в кольчужной попоне и с хорошим кожаным седлом. -Пошли. -Я вышел из брички. -Мастер Клоту, вы с нами. У кого деньги? Лакеи молчали, переглядывались. -У кого деньги? Кто на сегодня казну получал? Ну-ка... Кому сегодня плетей? Неохотно один из лакеев протянул мне увесистый кожаный мешок, в котором что-то брякало. Развязал, заглянул. Мелкие, с мой ноготь размером золотые монеты. И почему-то треугольные, с округлыми углами. На аверсе чей-то портрет, на реверсе грифон. Так, сколько их тут? Собрал их неровными столбиками, получилось восемь штук, и ещё девять монеток. -В следующий раз все передаешь лично мне, понял? И для тебя будет ой как плохой идеей что-то утаить... Мастер, поглядите сюда, этого хватит на хороший обед на четверых? -Да, Ваше Величество. Трех монет будет вполне достаточно на хороший обед. -Тогда пошли. Вы с нами. А вы, досточтимые слуги, тут сидеть. Охрана тож не нужна... Охрана меня и не думала послушаться. Ну, они ж меня охраняли, чтобы я что не то не сделал, как понятно теперь. Внутри все было почти так же, как и в наших кафешках. Разве что телевизора на стене не было, вместо него там висел грубо намалеванный портрет королевы-матери. Художник явно польстил оригиналу. Впрочем, придворный художник та ещё профессия, всегда по лезвию ходит. Или пан, или пропал. Чуть не то нарисовал, королеве пару кило на гузку добавил, так секир-башка. Сели за большой, строганный стол. Пухленькая официантка с испуганными глазами застелила большую скатерть с рюшечками, стоически перенесла щипок от младшего рыжика и скрылась на кухне. Рыжик так же стоически получил от меня подзатыльник. Обед простой. Поросенок в гречневой каше, много белого хлеба, целиком запеченная рыба, легкое пиво и вино. Вино пил только мастер, я сам потянул малость пива, и попросил принести настойки на травах. Тут меня обломали, настойку умели делать только во дворце, придворный повар. После недолгих консультаций принесли крынку молока, свежего. Рыжики на меня косились, да молчали, пожирали поросенка, умело и быстро разделывая его ножами и двузубыми вилками, и запивая кисленьким пивом. Кружевные манишки мигом стали потными от жира. Проголодались, гадостники. Я лениво ковырял тупым ножом ляжку поросенка, поглядывая вокруг. Мастер Клоту ел спокойно, сидя рядом со мной, и стараясь держаться подальше от чубайсов. Ел он мало, но быстро. То от одного, то от другого отщипнет. Пива не пил, а вот вина знатно. Как бы не окосел, мастер-то... От скуки я стал оглядывать остальной зал. Посетителей стало заметно меньше. Наша охрана расположилась за соседним столиком. Подумал о том, стоит ли их кормить. Не, не стоит. Если есть возможность не кормить своих тюремщиков, то не надо того и делать. Пусть их королева кормит и о них заботиться. А так убытки одни, вот и посетителей распугали... О, старые знакомые. В темном углу, наедине с кувшином пива, сидел давешний сержант-алкоголик. Им компанию составляли несколько тяжелых глиняных кружек, одна перевернутая, и горка черепков от ещё одной. Пустая тарелка, вокруг нее закуска, что-то вроде гренок. Точно. Старый знакомый. Только одет ещё проще. Серая рубаха, повязка на лбу прикрывает волосы, лицо небрито, под глазами мешки. Матерчатые штаны с кожаными нашивками заляпаны пятнами, длинный ремень, охватывающий пояс, венчают пустые ножны. Из-за мягкого мокасина торчит рукоять ножа, простая, берестяная. Краем глаза заметил, что на сержанта бросали не самые дружелюбные взгляды наши четверо охранников, да его это как-то не трогало. Сидел себе, прикладывался к кружке. Только вот глаза... Как говорил Валерий Алексеевич в приступе внезапного откровения – глазки смотрите! Глазки всегда выдают. Видел он их, всех четверых, этот сержант. И что-то задумал явно. Только вот к чему это, я просто не понимал. Ну, предположим, положит он двоих, троих. Даже четверых этих положит. Так за окошком ещё ждут команды человек так тридцать. Всех-то не уложить, какой бы ты крутой Рэмбо не был. Если сильно разозлятся... Этому пример соседней с “Васильком” Настоящего Американского Дискобара “Веселый Паук”. Там толпа устроила торчок-шоу, а потом пошла стенка на стенку с ЧОП нашего конкурента. Конкурент потом два месяца работать не мог. Народец у него хорошо помяли. Толпа любую силу сломит, кроме танка пулемета. Пулемета у сержанта не было, танка рядом тоже не наблюдалось. Охранникам моим надоело играть в гляделки, встали, пошли знакомиться. Сначала один вылез из-за стола. Кстати, а откуда у них на столе пиво-то? Я им его явно не оплачивал, да и не заметил я, чтобы они платили. Первый дошел до стола сержанта, что-то сказал, оперся о стол и поехал вниз. Бум-ц. Тело сложилось на полу в букву “зю”. Дальше все как-то смешалось, но было без крика, поломанной мебели и прочих чудес. Бородачи рванулись, приостановились в удивлении, и ту же стали складываться и падать. Три раза звякнули доспехи, один шлем покатился на полу и застыл у меня под ногой. Я брезгливо оттолкнул грязный горшок. -Гы-гы-гы. -Сказали рыжики. -Продолжаем обед, молодые господа! -Проговорил я, проглатывая тщательно разжеванный кусок поросятины. Мясо жестковатое и пресное очень. Соли нет, перца нет, заесть можно только вот огурцами солеными или вином-пивом запить. Или молоком, что тоже не есть красиво. Сержант поднялся, сгреб со стола кружки с пивом получившей свое четверки и выставил на свой стол. Не, ну дает. Наверное, я просто не соображал, что делаю. Или просто мне уже надоело видеть в каждой встречной девушке те глаза и то лицо? -Хозяин, два кувшина лучшего твоего. -Крикнул я. -Да с ледника! Есть ледник-то? Толстяк за стойкой засуетился, не прошло и мига, как из свободной двери выплыла подавальщица с двумя запотевшими кувшинами. Двинулась к нашему столу. -Да не нам. Вот тому джен... дже... дж... Мастеру в сером, что так красиво работает с неодушевленными предметами. -Ваше Величество неразум... -Встрял мастер Клоту. -Да брось. Ей, шантрапа. -Вот это слово у меня почему-то хорошо получилось, нашлись аналоги тут, в этом языке. Рыжики притихли, на меня поглядели по-собачьи. -Мастера не обижайте. А то вернусь, по лбу ложкой надаю... Мастер Клоту посмотрел на меня благодарно и подвинул к себе ближе свой сундук с лекарствами, на который чубайсы уже засматривались. Подхватив подавальщицу за локоток, отвел к столу сержанта. -Ставь сюда. -Молодой господин, вы собираетесь... -Она сделала большие глаза, и как-то дернулась рукой, словно меня собираясь увести. Нда, возраст тут совсем не двадцать лет, в Советском Союзе наследному принцу водку бы не продали. -Ставь-ставь! -Я-то совсем не был уверен в том, что делаю. -Да убери тут грязь, негоже... Сержант никак не отреагировал. Ни на сметенные в ведро осколки кружек, ни на протертый мигом стол, ни на новую, белую скатерть, разве что не накрахмаленную. Крахмала тут не знали. Уселся, внимательно поглядел на него. Минутная пауза, сержант меня явно не замечает, делает вид, что нету никого. Ну и что теперь делать? Как завести разговор, я просто не знал. Ну что получается, мент родился? -Я не пью с малолетками. -Вдруг сказал сержант. -Я не малолетка. -Я, тщательно скрывая радость, подвинул к нему кружку пива. -Я – Его Высочество. -Одно другому не мешает, Ваше Высочество. -Не мешает. -Пиво булькнуло в свежие кружки. -Сам б чего другого выпил. Но есть только пиво. И молоко. Да молоко после соленых огурцов будет страшнее, чем пиво, не находишь? Сержант выпил. Сделал такой осторожный глоток. Я тоже, только глотнул меньше. Слишком много народу вокруг. А я все же Его Высочество, что бы уж тут не говорили. И мне надо очень сильно за языком своим следить, потому что... Кто его знает... Завозился, поднимаясь, один из охранников. -Все за дверь, ждать меня там. -Приказал я как можно строже. -Сюда ещё четверых. Если вы, уроды пьяные... Ещё раз... То думаю, что в Западной башне вам сильно обрадуются! Нажрались пьяны и устроили драку! Поддерживая друг друга, охранцы брызнули наружу. На их место засели ещё четверо. Эти молчали, смотрели на нас, разве что бородами не шевелили от негодования, но пока что молчали. Начальник охраны заглянул в дверь, нашел взглядом меня и сержанта, что-то собрался было сказать, но только покачал головой и скрылся за дверью. -По какому поводу пьешь? -Спросил я. -И не первый день, как я вижу? -Горе. -Коротко ответил сержант. -И тут тоже горе заливают вином. -Философски заметил я. -Везде так. -Согласился сержант. Ещё один глоток, кружка пуста. Пауза. Ещё один мент родился. -Так что за горе у тебя, децимал Седдик? -Вдруг вспомнил его звание и имя я. Как-то само пришлось к слову. -Что за беда вынуждает человека пить дрянное пиво несколько дней, как будто это талая вода? Про талую воду хорошо ввернул. Сержант мутно глянул на меня. Я молчал, не знаю, как и что я сделал, наверное, в лице что-то такое промелькнуло моем, или сержанту надоело уже всё держать в себе. Как бы то ни было, сержант начал говорить. Сначала неохотно, в его зеленых глазах плясал огонек какого-то недоверия, да потом растаял. Наверное, ему хотелось выговориться. Да и уже было все равно, перед кем это делать. Беда-то, это дело такое, иногда ей очень хочется с кем-то поделится. Или половину отдать, чтобы соседу тоже скучно не было на твои проблемы смотреть, или просто рассказать, что да как, другому человеку. Наверное, ситуация банальна. Сержант, он же децимал, служил в войсках Пограничной Стражи Соединенного Королевства. Пограничники, короче. Зеленые фуражки, если по нашему. Им не ставили задач держать ровный строй или шлепать древками копий по головам распоясавшихся холопов в деревнях. А вот читать следы, сшибаться с юркими отрядами степняков из Предвечной, где ровный строй быстро нарушался схватками один на один, резать страшенных чудищ, что иногда приходили с гор, или даже с магами сражаться (я едва не опешил, но потом понял – ну какое же средневековье без магов-то? А сержант так уверенно подтвердил, что мало какой колдун устоит против доброй стали в спину), не говоря уж о контрабандистах, коих стараниями шайки королевы расплодилось жуткое количество... Вот этого всего хватало. В одном из дальних патрулей сержант нашел себе жену. Ну... Этого там хватало. Предвечная Степь была бурным котлом, из которого время от времени выплескивались пеной обломки людских судеб. Во вне, конечно, проигравшие роды в Предвечной вырезали под корень, никого не щадили. Спорт такой был, кто кого быстрее вырежет. Что тут, что у нас – одинаково... Итак, нашел себе децимал жену. На седьмом году беспорочной службы. Тогда ещё король, Его Высочество Седдик Третий Добрый правил. Королю было совершенно наплевать на то, что твориться на границе. Пока степняки не лезут в пределы страны, хоть козлов горных... Эээ... Не важно! Ну, а ежели идут трофеи, торговля строиться и налоги платятся, то король был готов закрыть глаза и на многое другое. А уж степнячку-то... Не, ну надо же – не в рабство, в личное имение, а сразу на супружескую койку... Ну, да, странно. Но не дракона же горного, а? Да прибудет в вами благословение Толстобедрой Керр! Три монетки на храм пожертвуй. Но оказалось, что семью-то молодую благословила не иначе как Лилит. Что тут сержант имел в виду, я не понял, но решил для себя непременно разузнать. У мастера Клоту спрошу, в конце концов. Родилась дочка, Лана, отрада и опора. Мелкая ещё, ну да не дело девочке расти в гарнизоне! Посовещавшись, перебрались в столицу, к родителям Седдика. Старый служака-барон, половину жизни отдавший той же Пограничной страже, принял невестку с отвисшей челюстью, кою ему поддержала матушка. -Ну-ка, усохни, старый хрыч! -Ответствовала она на возмущенный вскрик центимала “Да она жи!” -Сам забыл что ли, как молодой был? Хорошая девочка. Пойдем, покажу тебе комнату, умаялась с дороги-то? -И старая баронесса взяла левой рукой за руку невестку, а правой – внучку. Все, спор был окончен. Ну, начали жить да поживать. Как-то незаметно умер отец. Старые раны, долгие походы и бои напомнили о себе в старости. Уснул одним днем, а ночью нашли уже холодным. Новый барон навел железной рукой пошатнувшийся было под соблазнами городской жизни порядок среди слуг, кого повесил за воровство, кого выгнал. Подтвердил на посту толкового управляющего, и занялся делами. Сержант... То есть децимал подал высочайшее прошение, выдержал экзамен трудный, и перевели его из Пограничной стражи в самоё королевскую гвардию. Дали жалование гвардейское, поставили на обучение молодежи служил в королевской страже, получил свой гвардейский десяток. С которым его вот совсем недавно разлучили... Да пожри его порождения... Жена заболела неожиданно. Она уже давно кашляла, пила травяной отвар, кашель проходил. Морской климат не всегда полезен для детей Предвечной, но как-то справлялись до того. В один момент начала кашлять сильнее, сильнее... Приглашенный врачеватель только развел руками, выдал травы целебные, ушел. Начала кашлять дочь. Ну, сначала посыпалась работа. Сержант дневал и ночевал у постелей родных, в гвардии на него стали коситься, что за децимал такой, которого в десятке-то и не застать? Изредка его подменяла мать. Но все было тщетно. Травы давали только временное улучшение, как и водиться в таких историях. Да и что за травы-то были, тут простуда какая-нить или ещё что-то, что в моем мире на раз лечиться. Травы стоили недешево. Потихоньку так поползли в стороны деньги сначала, потом фамильные драгоценности. Деревеньки обезлюдели, за хорошего раба давали хорошую цену, да вот только и хорошие врачеватели стоили недешево. На следующую порцию трав денег уже просто не хватило, а родным становилось все хуже и хуже. Денег взять негде. Майорат не продать, тогда вообще ничего не будет. Да и как продать майорат-то? Сдать в аренду? Был рассмотрен и такой вариант, как бы не был он противен*. Так не берут же, как заговорил кто, отворачиваются! Из гвардии, веры и опоры дворянства, вышибли с две недели назад, когда серьезно напился и неслабо нахамил генералу Ипоку, а потом ещё и вломил кое-кому, по плохому настроению. * – сдать в аренду – аристократ передает права на сбор налогов и т.д. со своей земли постороннему человеку, арендатору, т.н. выкупщику. В позднем Средневековье практика отдачи на откуп распространенная, хотя и осуждаемая. Арендаторы, не заинтересованные в развитии и сохранении чужой в общем-то собственности, буквально выжимали все соки из земель и крепостных. Вчера вечером сержант выкопал могилы. Две. Ну и вот. Ещё по пиву? -Дрянь ваше пиво. -Я призадумался. Не может ж быть такого, что болезнь простуда в наше время? А? И лечили ведь от нее, лечили. -Сколько ваша трава стоит, децимал? -Двадцать золотых. -Ого! По весу, что ли? -Я следил за его глазами, а в них внезапно вспыхнула надежда. Тень ещё пока что надежды, но уже что-то есть. -Горный отвар. -Сказал сержант так, словно это было должно все объяснить. Я вынул из кошеля десяток золотых, а всё остальное подвинул к нему. Сержант уставился на кошель как на кобру, которая вот-вот укусит. -Я не могу это взять, Ваше Величество! -Взял. -Ровно сказал я. Прозвучало как-то не так, как хотелось бы... Да ну ещё разбираться. -Возьми давай. У меня королева в три раза больше просаживает на каждом приеме. А я что, хуже? Не могу помочь человеку, служившему верой и правдой моему отцу? Децимал молчал. Просто смотрел на меня как-то непонятно, и молчал. Ох и швырнет он сейчас кошель мне этот в морду, и меня со стулом снесет дальше и в стенку. Зря я как-то, на подачку похоже. -Мастер Клоту! Можно вас? Ну, с сундучком... Мастер Клоту перебрался к нам за столик, а на лице его отразилось видимое облегчение. Компания чубайса пугала его больше, чем дикий сержант. -Мастер Клоту вылечил меня. Не знаю как, просто я в отключке валялся, но ему это удалось! -Знал бы мастер Клоту, что ему удалось мне присниться – и лечить потребовалось бы уже самого мастера Клоту! От Кондратия. -Значит, если и можно что-то сделать... Мастер Клоту? Помогите достойному воину. У него горе... Надеюсь, что сумма, получаемая вами из казны Соединенного Королевства, позволит? -Да, Ваше Величество. -Поклонился мастер Клоту. -Не беспокойтесь, все, что надо, я вычту из нее... -Зачем это, Ваше Величество? -Вдруг спросил сержант. -Что? -Все это. -Так а что, тебе не нравиться? -Изумился я. Нет, ну если сейчас что рассказывать придется... То дело дрянь явно. -Королева отказалась мне помогать, а генерал граф Ипоку, командир королевской гвардии, рассмеялся мне в лицо. И тут вы. Вы ещё малый. Вы может много не знать... Ваше Высочество. Я вряд ли чем-то смогу... Я и не умею ничего. И нет у меня ничего. -Я видел, как ты гонял отроков по двору. -Сказал я. -Если пойдешь ко мне в личную охрану... И чуть меня поучишь? -Ваше Величество. Высшие дворяне не любят служить в Пограничной Страже. И во дворце, и в городе есть мечники уж всяко получше меня. Так зачем я? Почему? -Да вот захотелось мне начать военную карьеру в Пограничной Страже. Желание у меня такое. Какой же я король буду, если не пройду службу, как тысячи других? И дерешься ты знатно, вот четверо до сих пор в себя прийти не могут. И надо же с тебя что-то взять? Сержант насупился. Нет, это я зря сказанул. -И есть один вопрос... Зачем вашему генералу долбанному шлем с нащечниками? -Это форма такая, Ваше Высочество. -Удивился сержант. -Поколениями проверенная... -Да? А я подумал, чтобы морда не треснула. Сержант против воли улыбнулся. Потом ещё раз улыбнулся. Потом кто-то, прислушивающийся к нашему разговору, расхохотался. Люди-то не все разбежались. Вот по углам сидят, скалятся. И даже бородачи-охрана улыбается. Наверное, генерала они тоже любят, как и я. -Хм, малый. -Сержант потянулся к кружке, но я быстро накрыл его руку, посмотрел в глаза. Лица наши близко, а шепот никто не услышит. -Вот эту шутку я хочу сказать в лицо генералу. -И громче. -Так что скажешь? -Ваше Высочество, Её Величество... Что насчёт нее? -Её Величеству гадить большой зеленой кучей, где и с кем я провожу свободное время. Лишь бы под ноги не лез. И не думаю, что она мной интересуется больше, чем нужно для наряжания куклы на новый прием. Так что, серж... Децимал Седдик, приглашаю вас к себе в охрану и свиту... Не знаю как это называется. За хорошую плату, что вам хватит на дальнейшую жизнь. -А вот это? -Седдик показал на кошель. -А что это? -Переспросил я. -Это плата за разговор. Вне зависимости от результата. Надеюсь, тут хватит на лечение. Или мастера Клоту попросить? Сам не заметил, как руки сержанта сжали мои запястья. Как-то я привык уже за двадцать лет, что мальчик я большой, и просто так меня не схватить. Но тут-то... Принц этот как глиста в скафандре. Тонкий и легкий. Мышц нету. Даже прием не провести толком, все время срывается. Седдик смотрел мне в глаза. Резко и спокойно, глаза его ничего не выражали. Запоздало я пожалел, что оставил всю охрану снаружи. Четверо этих внутри, хотя что они сделать смогут? Тут их коллеги свой профессионализм доказали. Это в век огнестрельного оружия все решит ствол пистолета, а тут все решает индивидуальное умение обращаться с холодным и ударно-дробящим оружием. Не доломает моя охрана сержанта... То есть децимала... Быстро. Вдруг что, останусь без головы. Интересно, будут ли тогда... Хватка исчезла так же быстро, как и появилась. Вместе с ней исчез кошель. Таинственным образом он оказался привязан к поясу сержанта, и я не завидовал тому вору, который польститься на эти деньги. -Я был бы вам благодарен, Ваше Высочество. -Сказал сержант. -Тогда решено. Завтра, с вещами, у ворот замка. Жду. Мастер Клоту пойдет с вами, ночь в его распоряжении. Завтра приведешь, а то... -Я вспомнил про изречение “до вечера деньги ваши, после наши”. Кстати, обновилось оно сегодня, специально посмотрел! -Слабый он, врачеватель! Оберут ещё по дороге!