Страница 11 из 13
Глава 11
Как ты ни крути Но мы не пара... П. и К. Весь день как птица в клетке. Хожу туда, сюда, то в окно смотрю, то в телевизор, то в компьютер. На работу просто не рискнул идти, сказался больным, ото всех спрятался, телефоны отключил. В груди как будто колотился двигатель. На кой ляд так делать-то? Конечно, простые обычаи средневековых королей и наших царей, чуть что не так, сразу на дыбу. Но в чем виновата та дурочка-то? В том, что она со мной спала? Так плетей бы всыпать, и всего дел. Нет, надо, как только проснусь там, сразу её вытаскивать и отправлять подальше от столицы. Мне не откажут, я же наследный принц, как-никак! Матушка не откажет, если хорошо попросить. Поплакать там... Хрен с ним, с имиджем. Не хочу таких вещей на своей совести. Сон ко мне не шел долго. Но проснулся я уже в том, сонном мире. Вскочил. Отмахнулся от лакеев, которые ринулись меня одевать, ненароком расшибив одному нос. По простыням пролетели капельки крови, лакей отклонился назад, что-то прошипел. Не до него, быстро одежду... А ну дай сюда эту куртку, сам одену! Мимо стражи, через двери, и рванул по лестнице. Надо успеть. Если она ещё жива, то все поправимо. Так. Если есть подвалы тут, то где-то должна быть и пыточная... Камеры там разные и прочее, где содержат государственных преступников... В любом случае сначала туда, потом найдем. Спрятать... Принц я или нет? Пусть попробуют мимо меня пройти! -Где? -Спросил я первого же встреченного мною стражника. -Там, Ваше Высочество. -Поклонился стражник. -Покои мастера Велимерия в Западной башне, на третьем этаже и выше... -Где это? Мне объяснили, я ринулся туда. По улице прошел, гордо подняв голову, лишь сдержанно кивая на приветствия встреченных мне дворян. Кто-то из них отводил в сторону глаза, а девушки меня откровенно сторонились. Слухи разнеслись. Твари. Подумал я это так яростно, что слуги встреченные шарахнулись в стороны от дверей. Но вот стража... Три бородача, сидевших за столиком в караулке, никак не собирались шарахаться в стороны либо как-то иначе облегчать мой путь. Они быстро встали и преградили мне дорогу, делая лица как можно более бесстрастными. -Туда нельзя Ваше Высочество. -Скороговоркой проговорил самый большой, кланяясь. -Ещё чего нельзя? -Я оттолкнул его рукой, неожиданно легко. Второй вцепился мне в правую руку, как клещ. Ну, это уже совсем классика. Руку другую сверху, прижать ладошку, выкрутиться против большого пальца и толкать против локтя загнувшегося противника. Оп, готов, согнулся. Тут меня как выключило. В глаза плеснуло бешенством, самым настоящим бешенством, которого у меня никогда и в реальности не было. Пинка в задницу, не выпускать из захвата, должен упасть и поломать руку. Но не упал, только покачнулся. Слабый я тут, совсем слабый, и мелкий. Вот был бы побольше, то получилось бы получше. А пока ещё раз пинка, пусть с дороги идёт! Больше дорогу никто не заступал, бородачи расступились по стенкам, получившего пинка придержал его старший товарищ. Вперед, где-то тут должна быть! Шаг, другой, третий... И тут меня схватили сзади за волосы, и дернули назад. Вылетел я как пробка, спиной вперед грохнулся на улицу, пропахав в пыли небольшую борозду. Больно, однако! Какой там группироваться, это в зале получалось, а вот тут как-то не очень! Ну, кто ж так мог поступить, кроме нашего друга, хама-генерала? Морда в шлеме с нащечниками возникла рядом. Неподалеку маячил еще один, граф Дюка. Одет так же, как и в тот раз, когда я его впервые увидел. Халат, меч, кинжал. Бесстрастное, скучающее лицо. Дальше я уже как-то слабо соображал. Забыл совершенно, что кинжалом у меня на поясе можно только в заднице ковыряться, но никак не... Всё как-то пошло кадрами. Раз, первый кадр. Я на ногах, уворачиваясь от руки. Пятерня генерала, большие толстые пальцы-сардельки, уже готова схватить меня за встрепанную прическу, но я приседаю и двигаюсь вперед, так что пятерня лишь месит воздух. Следующий кадр. Генерал шарахается в сторону, обеими руками удерживаясь от кинжала в моей руке. Он схватил меня за запястье, а на панцире у него царапина, длинная, острая. Я, забыв про все, давлю и давлю кинжал дальше, и удивляюсь, почему же так медленно получается. Следующий кадр. Нож выдернули, я в стороне, пригибаюсь, как дикий кот. Граф Дюка рядом, я вижу его скучающе-бесстрастное лицо в обрамлении аккуратно подстриженной и напомаженной бородки. Следующий кадр. Валяюсь на земле, лицом вниз, на спину мне наступает сапог графа Дюка. Все. Аллес. Атака закончена. Вывернуться не получается. И полный рот пыли. -Вставайте, Ваше Высочество! -Меня подняли за шкирку и потащили куда-то. Попробовал сопротивляться, да куда там, рука у графа железная, как кран меня волочет. Никуда не деться. Ещё и подзатыльников пару получил. Куда-то вдаль поплыло довольное мордатое лицо генерала и злорадно ухмыляющийся бородач, потирающий руку. Вот и матушка моя сонная, мать её за ногу. -И куда это ты пошел, сын мой? Я болтался в руке графа как связка труб на стреле подъемного крана. Ноги до пола не доставали. -Поймали около Западной башни. Пытался проникнуть в королевскую тюрьму. -Сын мой! Как это понимать? -В рот тебя е...ать. -Ответил я в рифму. Рифма не удалась почему-то. Слова совершенно другие, хотя последнее по-русски. Но смысл-то понятный, и я ответил очень в тему, матушка цветом лица сравнилась с мордатым генералом. И дальше уже визжала, как резаная. Я ничего не понимал, крик её проходил мимо. Орет и пускай орет, кто она мне? Мои родители там, за гранью, в реальном мире. Они другие. Они ничуть на нее не похожи, и они никогда бы... Граф меня встряхнул сильнее обычного. -Отвечай! Меня поставили на пол. Я как приморозился. Как мурашки заскакали по рукам и ногам, в голове вдруг стало просто и светло. Спокойно. Спокойно. Теперь надо успокоиться и попытаться... Всеми силами! Ведь она может быть ещё жива, и на кого ей рассчитывать, кроме как на меня? И если я сейчас протуплю и начну называть королеву теми словами, которые у меня сейчас на языке, то... То ничего хорошего! А потому язык в задницу, и попробуем иначе. -Мама! Та девушка ни в чем... -Замолчи! -Взвизгнула королева. -Она не пара тебе! Ещё раз услышу... -Да пусть так! Но в чем она виновата! Прикажи выслать из столицы... -Где-то в кино я видел такое решение вопроса с неугодным аристократом. -Так-то зачем? Что она пло... -Кому сказала? -Визг на три тона громче. Почти что ультразвук. А люди-то вокруг шарахнулись, сделали вид, что ничего нету. Ба, да я же у входа в парк почти, и что тут королева делает-то? И морды ещё какие-то незнакомые... -Сорок розог! -Выкрикнула королева. -Нет, пятьдесят! И сучку на кол! Си-ийчас жииии! А мамаша-то истеричка. Пороли почти не больно. После слов королевы я как-то впал в прострацию. Ничего тут нельзя сделать, не смотря даже на сон. И на титул наследного принца. Власти-то тут меня не так много, даже бабу нельзя вые... Граф Дюка в сопровождении пары личной охраны и Сухой Воблы из семьи поволокли меня в парк, уложили пузом вниз на колоду, стянули штаны. Приволокли розги... Ну, что дальше-то объяснять. Вжик, вжик, получите, распишитесь. Граф Дюка меланхолично приятным басом заметил. -Иногда особы королевской крови, подвергнутые наказанию, грозят местью и карами исполняющему наказание... Принц. Я посмотрел на него. Внимательно. Меланхоличность на лице графа стала чуть более задумчивой. Сухая Вобла, графиня Нака, лишь саркастически улыбалась, жадно глядя на сцену. Ну, позже тоже обычно-ожидаемо. Прогулок меня лишили, сиди себе в покоях, гляди из окна. Чуть позже подошел мастер Клоту, извиняющееся посмотрел на меня, показал баночку с мазью. -Нет необходимости, мастер. -Спокойно ответил я. Мастер ещё раз глянул виновато, и исчез. Я думал. А из головы все не лезли никак глаза той девушки. Под вечер в парке перед Западной башней кого-то казнили. Человек страшно кричал минут наверное десять, потом, под веселый гомон придворных, крик стал сиплый, кричащий сорвал горло и умолк. Гомон стал громче, рассасывался. Люди расходились по замку, обсуждая увиденное. Наверное, я второй раз потерял сознание, а не заснул. Не знаю. Утром проснулся и долго лежал в кровати, смотря в потолок. Вопрос о том, как относиться к этому миру, для меня уже не стоял. Этот мир реален. И он доказал это. Замученной девушкой, моей злостью, вкусом пыли на зубах, болью небольшой и жаркой, жаркой ненавистью. Во сне таких чувств нету, во сне так не ненавидят! Вопрос о том, а нельзя ли приснить мне там ружье или автомат Калашникова, самый наш знаменитый автомат, который меньше всего в руках держал народ, его же придумавший, тоже не пошел. Я там оказываюсь в теле принца. Просто перенос сознания. Тогда будем думать с другой стороны. Жажда деятельности. За день я прочитал много нового в Интернете. Вечером сходил на тренировку, вяло так выступил, заслужив от Вербицкого и от Михаила по паре хороших ударов. Так же вяло попили пиво у метро вчетвером, и снова домой, смотреть, читать. Уснул. Проснулся. Стража в дверях не пустила, ибо королева приказала. Зашла Сухая Вобла, графиня Нака, принесла какие-то леденцы и ехидно ухмыльнувшись, посоветовала помириться с маменькой. Как в уши поссала, зараза такая. Я хмуро глянул на нее. Вобла поперхнулась, смешалась, что-то бормотнула и быстро скрылась за дверью. Так и сидел весь день, с вечером. Проснулся уже у себя. Надо что-то делать с этим сном. А то я сойду с ума. На работу пошел к вечеру, снова сторожим склад. Снова с Вербицким. Ноги мерили асфальт, по дороге справа проезжали машины, а я думал. Думал, думал и думал. Вошел, едва головой о потолок не стукнулся. У нас там, в караулке, потолок чуть поменьше, чтобы каждый вошедший голову пригибал. А то влетали некоторые... Типа чё это охрана, лбы здоровые, сидят тут? А ну контейнеры разгружать, мы ж вам денег платим... Приходится объяснять, что у охраны функции другие. Но через месяц снова-здорово, очередной приходит, посмотреть, что же там охранники делают. Однажды такой хмырь, бригадир грузчиков, голову себе расшиб, залетев с диким видом. На том и прекратилось все. Как бабка отшептала. В своих мыслях, я и не заметил, как... Баммм! Больнее, чем во сне по заднице. -Ну что ты как в первый раз? -Хмыкнул Вербицкий. -Давай, смену только что сдали... Кстати, юбилей. Ты у нас сегодня год работаешь ровно. А ежели юбилей... -То с праздником. -В каморку втиснулся Петр Сергеевич. -Пить что-то крепче кефира на смене не советую, но не отметить не могу! А народу-то в коридоре не один, вот и Костик улыбается, и Серега тоже... Серега-Большой. И Мишка тоже со смены не сменился ещё, ждет чего-то. Гендир пожал мне руку, так что у меня кости хрустнули, Костик меня по плечу похлопал... Ну, нравились нашему шефу юбилеи эти. -За работу уж говорить не буду... -Поморщился генеральный. Милицейские привычки у него надолго остались. -А вот за службу верную прими! На стол передо мной лег большой и красивый пакет настоящего чая. -Выслугу тебе прибавляем. -Добавил генеральный. -Жаль, что ничем больше отметить не могу... Но среди своих сотрудников тебя видеть рад всегда. -А уж мы-то как! -Широко улыбнулся Серега-Большой. -Пиво пить одно загляденье, парень легкий, до дома донести просто... Все улыбнулись. -Спасибо, Петр Сергеевич... -Я сам не заметил, как голос мой дрогнул. Как-то вдруг стало все далеко и просто. Тебя любят. Тебя ценят. Твоими профессиональными качествами довольны, да и тобой тоже, как человеком... Ну... Это же внимание. Оно всегда цениться, разве нет? Поговорили ещё с минуту, меня поздравили, и все потихоньку разошлись. Теперь их очередь пиво пить на улице. А я уселся в кресло, поудобнее уселся, поерзал... И почему-то начал вспоминать. Накатили резкие такие воспоминания, сорвали и смяли картину того мира. К лучшему, иначе бы я просто сошел с ума. Первые дни были не такие уж и тяжелые. День рабочий, сиди и следи за камерами, которые по периметру склада расставлены. На камерах всегда одно и то же, разве что иногда грузчик проскочит или по улице кто пройдет, или машина проедет. Скукота! Напарник есть, да немногословный, “да”, “нет”, “ага” и мимо тебя в стенку смотрит. Ну, открыл книжку про Вику Харрингтон, и читать. Серия длинная, мне хватит. Напарник мой, тогда им Серега-большой был, сидит, молчит, а третье дежурство задрых, как крот. А тут раз – и камера отключилась одна. Серегу пихаю, сначала рукой, а потом уже и ногой в бок. “Что надо” Говорит, глаза не открывает. “Да камера не работает” “Да и черт с ней”. Ну и чудак. Вспомнил, что писалось, с уставом сверился, да пошел проверять. Провод выскочил. Ну, в рацию “алё”, Серега спит. Дошел до телефона, позвонил куда говорили. Там тоже все полусонные. Провод вставь и посмотри, чтобы огонек горел, утром проверим. Спокойной ночи. Ага, вам тоже. Провод кое-как на место вставил. Огонек зажегся. Еще раз “алё” в рацию, ну да куда там. Вернулся. Камера работает. Хорошо. Этот случай вроде бы без последствий прошел. Ну а через неделю подошел ко мне знакомый один шапочный. На складе, говорит, работаешь. Работаю, говорю. А у меня, говорит, народ есть. Который много знает. В том числе и как контейнер складской открыть. В контейнере вещей до жути, и кидают в них грузчики-китаёзы все как попало. Потому что много их, китайцев. Да и запаковано там тоже все кое-как. Подержишь коробку под феном, и скотч отклеивать не нужно, сам отпадает. В коробке, скажем, триста женских трусов от Диора, прям сам Сунь Хунь Вчай сделал. Ежели их там останется двести девяносто пять, никто и не чухнется. Узкоглазые их по весу продают. Не дрейфь, говорит, ты меня хорошо знаешь, вот который год уже. Тайну тебе открою – я сам уж лет шесть как таким бизнесом зарабатываю. В складах, которые ты каждый день видишь, как в свой институт едешь. Видал? Нокия телефон, за последний марж купил. А за следующий ноут можно купить. И девок в рестораны вожу, а не в Макдачню, ага... Ну, говорю, вижу, что трусы от Диора-сян в цене в наши времена. Но я-то тут при чем? Как при чем, говорит. В охране работать и не знать, какая кнопка за что отвечает? Разве ж, говорит, нельзя камеры отключить? Да ты, чувак, лох педальный! Говорю, нехороший ты человек! Ну кто ж меня учит, я ж простой охранник! А там электроника, сложная вещь, понимать надо! Как на работу шел, его на улице встретил. Привет, привет! Как дела? Как сам? Тут работаешь? Ого, ага, вот это складина! И не пущают никого... Ну, я пошел. Днем, следующим, звонок. Привет, привет! Дверь открой, разговор есть. Ну, открыл я. Дурак был, что тут скажешь. Стоят там двое, один тот, другой кто-то незнакомый, взрослый уже, лет тридцать. Предки твои дома? Спрашивают. Тут осторожность сработала. Дома, говорю, спят. Говори, чё надо, да и я в институт пошел. Опаздывать мне нельзя, понимаешь. Ну так пошли на улице побазарим. Не дверь же захлопывать? Да и что сделают, на улице в такой час народу много еще. Погоди, говорю. У подъезда подожди. А то родители тут у меня, то да сё... Собрал сумку быстро, на всякий случай кинул туда нож. Ну говорю, дурак был еще. Молодой. Вышел, там фордина стоит. И этот приятель мне рукой машет, залазь, мол. Залез. Водила, тот второй, движок включил, греемся. Молчим. Тут водила мускулами лицевыми поиграл, да и говорит мне -Слыш. Говорят, что ты склады охраняешь? -Кто говорит? -Спрашиваю. Голос тихий, аж самому стыдно. -Да кто надо! -На полтона выше. Дальше молчим. -Короче, гусь. Слушай сюда. Завтра у вас завоз. Два дня грузить будут. Твоя задача на ночь камеру отключить. И ворота открыть. А потом притворишься потерявшим сознание внезапно. Молчу. -Не боись, чисто сработаем... Никто не подкопается. -Спасибо, -говорю, -на слове добром. Пойду, -говорю, -на работу надо... А то ругают нас сильно, если опаздываем. Думал, не выпустят из машины, но не препятствовали. Еще через дежурство звонок с улицы. Напарник снова дрыхнет как крот. Решетка там у нас была, проходную перегораживала. Ну, вот за решеткой и стоят пара. Знакомый мой и блатнюк. -Открывай. -Говорят. -Фура подошла. Десять тонн твои... -Да я ш их не подниму... -А сам понимаю, что решетка-то только решетка. Пули она не задержит. -Голову что ли проспал на дежурстве своем? Десять тыщ денег. Открывай давай. Камеры уже отключили, напарник твой дрыхает небось, ну да мы с ним сами договоримся, ничё ему не будет страшного. -Счас, -говорю, -только кнопку нажму... Вы, ребята, подождите... На улице КамАЗ фырчит дизелем. Большая такая тентованная фура, на крыше белые пластиковые силачи. Ну, многие дальнобойщики их вешают, модно так. Ну да. Подошел, набрал номер. -Петр Сергеевич, нас грабить приехали. -Понял. Милиция счас будет, ваши функции закончены. -Небось, умные парни! -Серега-большой говорит. Я вздрогнул, к нему повернулся. Не спал он, я уж потом понял, с самого начала. -Пошли, поглядим, познакомимся! Не каждый ж день? Там уже заждались. Блатной аж от нетерпения приплясывает. -Ну чё отключил? -Не-а. -Говорю. -Электроника сложная... А из-за спины Серега-большой вышел. Вообще, страшный он иногда. Росту в нем два с сантиметром, и в плечах широкий, форму на него не то что у нас не подобрали, так и в его родном Рязанском Воздушно-Десантном не сразу нашли. Посмотрели на него, на меня, пообещали найти, на что Серега сказал, что никого искать не надо, он всегда тут и гостям рад... Да только время позднее, и гости ему не нравятся. Так что не лучше ли уважаемым уйти отсюда по-английски, не прощаясь? Ну и ушли они, блатные. Не оглядываясь, по-английски. Подъехал Валерий Алексеевич через полчаса на своей “Тойоте”, с ним ещё двое специалистов, подключили заново камеры, провода разорванные срастили. Проверили прочие, нашли два надреза на кабелях, с ними уже до утра провозились. Валерий Алексеевич выспрашивал нас, что случилось. Ну... Я ему и рассказал, что подходили ко мне. -В следующий раз сразу докладывай, либо мне, либо Петру. Не тяни. Так могли и по голове настучать, не нашли б потом никого. Понял? -Да, понял... -Эх, ваше счастье, что не в армии вы... -Хмыкнул Валерий Алексеевич. -Пальнули б в этих придурков сразу, и у каждого по отпуску в неделю, родню повидать... Через неделю выписал мне Петр Сергеевич направление на курсы охранников, да и пошел я учиться. Уж потом, далеко не сразу понял, что проверили меня. Да очень тонко и ловко. Поначалу обиделся как-то... Но когда в такой же ситуации новичок не то что сдал склад, так он ещё и сам предложил камеры отключить и решетку поднимал... То Петра Сергеевича я понял. И обида как-то ушла. Тем более, что и в любой иной ситуации я поступил точно так же. Даже если б это и не была проверка. А приятель мой, знакомый шапочный, со мной потом даже и не здоровался. Делал вид, что меня нет. Ну и пусть его. Видел я таких знакомых.