Брат-зверь

- Алексей, - Джон не отрывал глаз от дороги. - Там есть седой волк?

- Седой?

- Да, седой.

Каширцев высунулся по пояс в окно. Осмотрелся по сторонам. В свете молнии разглядел белое пятно. Седой волк мчался параллельно дороге, но отдельно от всей стаи, близко не подходил. Он лавировал между деревьями. Временами легко, будто птица, взмывал над упавшими стволами. Его горящие глаза не отры­вались от кареты.

- Есть.

- Застрели его. Прошу тебя, застрели.

Алексей кивнул. Прицелился. Палец напрягся вдавливая тугой курок. Пуля чиркнула волка по краю уха. Зверь взвизгнул, закружился на месте, мгновенно исчез где-то позади.

- Попал?

- Нет.

- Дьявол.

Алексей тоже выругался. Целился он правильно, только пистолет паршивый. Вблизи из него попасть можно, но как только цель уходит за пятьдесят метров - начинаются проблемы.

Деревья резко разбросались в стороны, расступились перед людьми, открывая пустое пространство. Впереди забрезжили стаи огней. Копыта лошадей застучали по булыжной мостовой. Вой стих мгновенно, словно ножом отрезало. Один волк вылетел вперед, его отбросило будто он налетел на невидимую стену. Звери метнулся между деревьями и пропали, словно их и не было ни когда.

- Вырвались, - проговорил Джон - Мы вырвались.

Он отпустил поводья. Успокоившиеся лошади дальше пошли сами.

Джон хлопнул Алексея по плечу.

- Ты пойми, мы вырвались.

Алексей тер ушибленное плечо. Через боль улыбнулся Сильвестерну Джону.

Х Х Х

В темноте Джон дрожал, настороженно оглядывался. Но пока не распряг лошадей, не всыпал им в кормушку овса, не напоил, в дом он не пошел.

Навстречу им, услышав шум, выскочила женщина с фонарем в руках, закричала счастливым голосом, бросилась на шею Джону.

- Что ты так? - слышалось через всхлипы. - Не пугай меня больше так. Не делай так.

- Клотильда, - мягко отстранил ее Джон. - Накрой нам ужин и приготовь комнату для гостей. Видишь, я с другом.

Клотильда сразу убрала руки от Сильвестерна, поправила выпавшие из прически пряди, почтительно поклонилась и быстро пошла к дому.

За ужином Алексей с беспокойством ждал расспросов. Джон посматривал на него, посмеивался, наконец встал из-за стола, проводил Алексея в комнату.

- Безопасной ночи, Алексай, - сказал он. - Устраивайся.

- Спасибо, Джон.

Как только захлопнулась дверь, Алексей рухнул в расстеленную постель. По телу поползла блаженная истома. Он почувствовал, как все же устал. Глаза начали слипаться. Алексей заставил себя - свинью грязнющую - подняться, умы­ться в тазике при свете свечи. Заставил себя раздеться и только после этого разрешил лечь в кровать. Когда он уснул, он даже не заметил.

Х Х Х

В солнечном свете комната выглядела совсем по-другому. Серые цвета сменились на различные оттенки. Синие стены, беленый потолок. На полах из плотно пригнанных друг к другу досок, лежит коричневый ко­вер. Алексей ругнулся, увидев, как перепачкал кровать. Прямо как Ваня его рубашку. От воспоминаний на душе стало сумрачно.

Одеваясь, Алексей выглянул в окно. Увидел узкий дворик, втисну­тый в объятия с одной стороны каменного забора, с другой обширной ко­нюшни. По двору бегают два петуха, взъерошенные, квохчут друг на дру­га. Пять кур с интересом наблюдают за ними. Алексей улыбнулся, пальцами провел по подоконнику, потрогал раму. Все твердое, реальное. Алексей ударил по подоконнику - ладонь не провали­лась как в туман. Ударил сильнее - в косточке отозвалось болью. Он скривился. Реально. Даже слишком реально. И не подумаешь, что все это находится в разуме восемнадцати летней девушки.

Джон сидел в столовой. Казалось, и не уходил никуда. Он смотрел на спускавшегося по лестнице Алексея. Тот поежился под взглядом таких многострадальных глаз. Хозяин поднялся.

- Приветствует тебя, друг. Садись. Клотильда сейчас подаст завтрак.

Вошла Клотильда. Крупная, полная женщина. Явно старше Джона минимум лет на пятнадцать. В волосах поблескивают седые волосы, на глазах морщинки - птичьи лапки, (свидетельствующие, что она любит смеяться). Она несла поднос, на нем два горшка. Из-под крышек рвался горячий пар, текли изумительные запахи борща, тушеной картошки с мясом. По краям подноса лежит, порезанный крупными кусками, хлеб. Рядом уютно устро­илась небольшая миска со сметаной. Алексей сглотнул слюну. Джон усме­хнулся.

- Клотильда лучшая повариха в городе. Старейшина столько раз пытался ее переманить, да она не хочет. К моему счастью.

Клотильда быстро накрыла стол и они приступили к завтраку.

Джон аккуратно брал с тарелки мелко нарезанные кусочки мяса. Чинно отправлял их в рот. Ложка аккуратно черпала юшку ни разу не задев ни стенок, ни дна тарелки. Джон ел медленно, величественно, словно какой английский лорд. Алексей наклонился над тарелкой, стучал ложкой, за что получил от Джона недоуменный взгляд.

После завтрака Джон потянул его на двор. Там присел на врытую в землю скамейку под раскидистой вишней, набил трубку табаком, прикурил и со вкусом затянулся. Выдохнул дым.

- Задавай вопросы, Алексай, - наконец сказал он. Алексей удивленно поднял брови.

- Вопросы?

- Я же вижу что ты неместный, - Джон снова затянулся.

- Почему ты так решил? - Алексей не подал вида, но внутри маленькая жилка вздрогнула от подленького страха.

- Говоришь не по нашему, одежда странная, - Джон опустил трубку. -Откуда ты?

Алексей задумался: что ответить? Из реального мира?

- Издалека, - ответил он, сорвал вишню, пережевал кисло сладкое.

- Хорошее “далека”. Без оружия ходишь.

- Там, где я живу, оружие не нужно, - Алексей секунду помолчал. - Джон, ночью, кто за нами гнался?

Джон поперхнулся дымом, закашлялся, поднял на Каширцева удивленные глаза.

- Ты и правда не знаешь? Шутишь.

- Не шучу.

- Дьявол подери, - Джон хлопнул ладонью по колену и рассмеялся. - Такого не бывает. Просто не бывает. Нет таких мест, где не знают Стаю.

- Есть. Я оттуда. Джон, хватит смеяться. Объясни по-человечески.

- Ладно. Стая это… Дьявол, никогда не думал, что буду так объяс­нять. Как ребенку. Хотя… у нас трехлетние дети об этом знают.

- Блин. Представь, что я двухлетний ребенок.

Джон нахмурился.

- Причем здесь лепешка?

- Ни причем. Так ты можешь объяснить?

- Ладно, ладно. Не злись ты так.

Джон докурил трубку, выбил пепел о край лавочки. Потом протянул трубку Алексею. Тот замотал головой.

- Нет, спасибо. Я не курю.

Джон усмехнулся.

- Я же говорю, странные обычаи. Ну, так значит, ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, как ребенку? Тогда слушай.

Джон потянулся, покряхтел, заново набил трубку. Алексей вспомнил, Порылся в кармане, выгреб горстку конфискованных у Эдуарда Степанови­ча сигарет, выбросил больше половины подмокших и сломанных. Остальные протянул Джону.

- Что это? - спросил тот.

- Сигареты. Их тоже курят.

- Да? - Джон сложил ладонь лодочкой. Принял подарок. Положил в карман вместе с трубкой. Одну сигарету закурил.

- Слабовата, конечно, - сказал он через некоторое время. - Но вкус хороший. Спасибо.

Джон молча курил, смакуя незнакомый аромат, на взгляд Алексея обычная табачная вонь, затем затушил окурок и убрал в карман. Кивнул Алексею.

- Начнем, пожалуй, краткий курс общеизвестной истории. Так-так. С чего бы…

- Начни с самого начала.

- Стая, - проговорил Джон и замолчал. Глаза начали блекнуть. Их словно заволакивало туманом. Он уставился в никуда. Он словно видел то, что начал рассказывать. - Наводящая ужас она пришла неизвестно откуда. Известно только, что пришла она давно. Она пришла еще тогда, когда дед моего деда пас коз и лазил по речным обрывам за ласточкиными гнездами. Стая появилась внезапно. Сразу.

Была ясная ночь. Поселок мирно спал. Ничто не предвещало его страшной участи, когда внезапно из темноты выскочили и понеслись к домам гигантские волки. Собаки подняли отчаянный лай. Рвались с цепей, так они разбудили своих хозяев. Но даже это не помогло людям. Звери окру­жили поселок, и началась бойня. Ни каменные стены, ни дубовые двери не могли спасти людей. Не помогало и огнестрельное оружие. Пули отб­расывали волков, но они тут же поднимались, а раны на них затягивались. Ножи даже не могли поцарапать жесткую шкуру.