Бог не проходит мимо

Она шла им навстречу, такая же как всегда, совсем не изменившаяся: узкая юбка, эффектно подчеркивавшая фигуру, волосы зачесаны назад и собраны в тяжелый тугой пучок, легкая летняя косынка нежно-бирюзового цвета. Она любила этот цвет, он шел к ее глазам, делая их ярче и выразительнее.

Вероника сразу ее узнала, от волнения голова закружилась, в глазах потемнело, она судорожно вцепилась взмокшими пальцами в рукав рясы отца Андрея. Вероника всегда боялась встречи с ней. Она придумывала себе разные страхи, как ее муж, воспылав к ней новой страстью, оставит семью, священный сан и убежит за своей любовью на край света, ей даже сны иногда такие снились. Конечно, она понимала, что отец Андрей не способен оставить священнослужение ради женщины, ради запретной любви, потому что служение Церкви и Богу для него всегда было на первом месте, но чем лукавый не шутит...

Великие святые иногда падали от искушений, а что говорить о них с Андреем, они были самыми обычными верующими людьми со своими страстями и грехами. Да, в их жизни главное -Бог и вера, но это не дает гарантий от падений. Она знала примеры из жизни, и дядя Кирилл рассказывал ей, как некий священник оставил приход, семью, детей и умчался за своей любовницей.

«Всякое бывает, никто ни от чего не застрахован», - думала тогда Вероника.

И эти два года супружеской жизни дались ей нелегко. Она чувствовала, что сердце мужа принадлежит не только ей, законной жене Веронике, но еще и той незнакомой девушке, которую по каким-то причинам Андрей оставил. Вероника не знала всех подробностей, кроме того, что не было благословения владыки Серафима и что Андрей не посмел ослушаться архиерея. Они никогда не говорили на эту тему, более того, ей казалось, что Андрей не догадывается, что она знает про Алену.

Это мгновение показалось вечностью. Кажется, они даже не остановились, просто прошли мимо, но взгляды говорили о многом. Она чувствовала, как напрягся Андрей, как изменилось его дыхание. Нет, лицо его не дрогнуло, он сделал вид, что не узнал или не заметил ее. Она же прошла мимо, бросив недобрый взгляд на Веронику и Андрея.

- Андрей, у меня от жары голова закружилась, давай скорее сходим к Преподобному и поедем в больницу, а то я боюсь, что хуже станет.

- Конечно, тогда на источник не пойдем, да и Дима сегодня торопится, - произнес отец Андрей.

Дима, приятель по семинарии, вызвался свозить их на машине в Лавру и отвезти в больницу: на общественном транспорте Вероника не в состоянии была передвигаться.

Когда Андрей проводил Веронику в больницу и вышел на улицу, первым его желанием было броситься искать Алену - раз она в Москве, это сделать совсем не трудно. Его затрясло от такой перспективы. Что будет, если он ее найдет, встретится с ней уже в другой обстановке, не на людях? От одной мысли об этом ему стало не по себе. Воздух был наполнен удушливыми выхлопными газами, жара к вечеру усилилась, на расплавленном асфальте оставались следы многочисленных каблуков.

«Нет, никогда, я не должен с ней встречаться, неизвестно до какого греха это может довести. Если глаз твой соблазняет тебя, вырви его», - вспомнил он из Евангелия.

Зачем ворошить прошлое, зачем накалять страсти? Алена давно вычеркнута из его жизни, она запретный плод, ему и думать о ней не следует. Он вспомнил, как во время священнической хиротонии просил Господа пред Его престолом о том, чтобы Он унял его страсть к ней, и Господь принял его молитвы - иерей Андрей все эти два года почти не вспоминал ее. Да, он не мог полюбить свою жену так, как некогда любил Алену, но и страсти к последней не испытывал, словно она ушла в небытие, словно ее образ был спрятан глубоко в недрах памяти. А теперь в его душе вспыхнул огонь. Во рту пересохло, он нашел ларек и купил бутылку воды, которую с жадностью тут же выпил. Прохожие оглядывались на человека в рясе, жадно пьющего воду из горлышка бутылки, но Андрей ничего не замечал. Немного отдышавшись, решил ехать в храм, где служил его друг отец Сергий.

«Зря мы приехали в Москву», - подумал отец Андрей, направляясь к метро.

Отец Сергий служил всенощную, Андрей решил, что ему повезло - так удачно застал друга. Иерей Андрей в алтарь не пошел, а встал возле иконы «Утоли моя печали», пытаясь молиться о себе, о Веронике, о детях. На душе было скверно, будто он оказался на грани измены, пусть в мыслях, но все же измены. Желание встретиться с Аленой буквально жгло его. Наконец всенощная закончилась, погас свет, народ стал прикладываться к иконам и не спеша расходиться. Регент на клиросе собрала ноты и заранее выкладывала на завтрашнюю службу толстые книги. Бабки тушили свечи и готовились к уборке храма, где-то в углу загремели ведрами. В правом приделе на исповедь толпилась небольшая кучка людей, исповедовал незнакомый пожилой батюшка. Наконец из алтаря вышел отец Сергий.

- Отче Андрее! - воскликнул отец Сергий, раскрывая объятия. - Сколько лет, сколько зим! Ты! Почему не предупредил, почему в алтарь не пришел? - они трижды облобызались.

- Да как-то не сложилось предупредить, у меня сегодня ночью поезд обратно в Ставрополь, я жену привез в больницу на сохранение.

- Что с матушкой-то?

- Какие-то осложнения с беременностью, помолись.

- Помолюсь, конечно, завтра на литургии поминать будем. Ну что, поехали ко мне, отметим нашу встречу, - бодро произнес отец Сергий.

- Конечно, у меня до поезда еще несколько часов. А Настя дома? - спросил сразу отец Андрей, помня, что Настя с Аленой неразлучные подруги, и боясь, что невзначай встретит ее там.

- Нет, Настя с Верочкой и мамой на даче, так что я один и женщины нам мешать не будут, - по-своему понял вопрос отец Сергий.

По дороге купили белого вина, сыр, колбасу и еще кое- какую закуску.

Через час уже сидели на просторной кухне в квартире отца Сергия. На плите уютно посапывал чайник, отец Сергий откупоривал бутылку с белым вином.

- Зря ты пива не захотел взять, в жару хорошо бы пивка прохладного, - произнес отец Сергий, наконец открыв бутылку.

- Да мне в поезд, после пива как-то не хочется.

- А, ну да.

- Ну что, давай за встречу, сто лет тебя не видел, рассказывай, большим человеком стал -инспектор семинарии.

- Административная работа, скучно очень, я начинаю приходить к выводу, что не мое это, вот на приход бы... Если честно, устал - от семинарии, от семинаристов. Я теперь понимаю наше бывшее начальство, - с улыбкой произнес Андрей, - им тоже от нас доставалось, не только нам. Служу редко, только в соборе, в основном по праздникам, даже не каждое воскресенье удается послужить. Ты же знаешь, я службу с детства очень люблю.

- А я от прихода устал, веришь, нет? От настоятеля больше - тяжелый человек, да и исповедь не сахар. Опытные священники говорят, что надо абстрагироваться от всего этого, нельзя через сердце пропускать, а у меня не получается: услышу какую-нибудь гадость - и переживаю, как будто сам это совершил. Тяжко. Давай еще по одной.

Отец Сергий разлил вино, тоненько нарезал сыр. Чокнулись бокалами, пожевали сыр.

- Слушай, давай я яичницу пожарю, ты же голодный, наверное, - спохватился отец Сергий. -Когда женщин нет, я почти не готовлю, в храме ем.

- Пожарь, только я не очень хочу есть, аппетит пропал.

- Что так? - громыхая сковородками и зажигая конфорку, спросил отец Сергий.

- Мы в Лавре были, Алену случайно встретили.

- Ну?

- Кстати, ты не знаешь, как она?

- Нет, почти ничего не знаю, работает где-то, в турфирме вроде, в Москве редко бывает, с ней Настя общается, а так, понаслышке от жены, я не знаю ничего. А что, ты до сих пор не можешь забыть ее?

Отец Сергий не стал распространяться об Алениной суицидальной попытке, о том, что она лечилась после этого от нервного расстройства, - давно это было. К тому же он совершенно не знал, можно ли вообще поднимать эту тему. Он понимал, что это страшно больная тема для Андрея и что для него это было не меньшей трагедией, чем для самой Алены. Они с Настей в то время очень много обсуждали эту историю. Настя обвиняла Андрея в малодушии. Конечно, Настя была в чем-то права, но сам Сергей боялся суждений об этой истории хотя бы потому, что совсем не знал, как бы сам поступил в подобной ситуации.