Русалочья заводь

Я почувствовала себя последней дрянью, потому что отняла у них — его. Законного наследника, любимца, защитника. Если я не спасу его и не помогу, то буду предательницей даже для самой себя. Он пошел на все ради меня. Он терпел унижение под плетью, он платил за любовь — жизнью, он — лишался от каждого звенящего удара — магии. Слезы подступили к горлу. Я их еле сдержала, стиснув зубы. Казалось, что этим ударом не будет конца.

— Двадцать, — раздался голос Тезуэля, выводя меня из оцепенения.

Палач откинул плеть, спустился вниз, протянул ее магу.

Тезуэль хищно улыбнулся. Нет, не посмеет. Только не это. Неужели Тезуэль… Он посмел. Еще как. Поднялся на помост и ударил Лира по спине, если ее таковой можно было назвать, а я снова ничего не смогла сделать. Только стоять и смотреть. И заставлять себя не зареветь. И заставлять себя не дрожать от отчаяния и ужаса. И заставлять себя верить, что будет не поздно все исправить.

Тезуэль заплатит мне за каждый свой удар по окровавленной спине Лира. За все десять. В десять раз. Я накажу его, причиню такую боль….

— Кто следующий? — спросил старейшина спокойно, спускаясь с кнутом в руке, когда эти ужасные дополнительные десять ударов прозвучали в воздухе.

Толпа не шелохнулась, замерла. А ведь стоять им тут час, и тогда я отчетливо поняла — сейчас мой черед. Сейчас или никогда. Вот он, шанс, когда Лир на помосте один. И промедли я хоть немного — он умрет. Сердце в груди трепыхалось, как бешеное, его было не унять, меня прошиб холодный пот, колени подкосились. Как к нему идти? Как? Я понимала, что из ран уходит силы, но заставить себя идти…

— Ну, если никто не хочет, то я тогда повторю попытку, — сказал Тезуэль, улыбаясь окаменевшему застывшему, постаревшему на сотню лет за один миг, королю.

Я, не думая, сделала шаг вперед. Не позволю больше Тезуэлю мучить Лира. И никому не позволю. Костьми лягу.

— Леди? — спросил маг. — Вы желаете в руки взять плеть?

Я кивнула, чувствуя, что толпа начинает меня ненавидеть.

Тезуэль хмыкнул. Я взяла плеть и стала подниматься по ступеням. Их было десять, а мне показалось — сто, пока передо мной не всплыла спина Лира. Кинула плеть на помост, а потом зажмурилась, сосредоточилась и стала накладывать защитные щиты, один за другим, переплетая магию русалок, темных магов и эльфов. Всего тридцать штук. За спиной раздались возгласы, крики, но я их не услышала. Какое мне до них дело?

Совет магов взял меня в кольцо почти сразу же, окружая. Злые лица, которые сейчас не имели значения. Никакого. Я подошла к Лиру. Глаза темные, как небо в грозу, родные, а вот его губы пересохли. Я сосредоточилась, представляя в моих ладонях воду. Стараясь не расплескать, поднесла к его губам. Он судорожно наклонился и сглотнул.

— Кто бы ты ни была, уйди, иначе они тебя убьют. А я все равно не смогу жить без нее, — сказал Лир хрипло, когда на руках не осталось ни капли.

Я наполнила ладони водой еще раз, он снова выпил, а потом откинула капюшон плаща и посмотрела на него.

— Ари, — его шепот сводил с ума. — Уходи, беги, меня не спасти, у тебя сил не хватит, Ари, прошу тебя…

Сумасшедший. Неужели думает, что уйду? Я же люблю его. Я предпочту умереть рядом, если не спасу. Неужели бы он на моем месте поступил иначе?

А я ведь ему даже ничего не могу сказать. Хотела наклониться и поцеловать, но звук лопнувшего щита вернул в реальность.

Все потом, когда выживем. Из толпы удивленных лиц, овеянных надеждой, вынырнули неожиданно лица отца Лира и лорда Арасамина. Ошарашенные. Ошеломленные. Смятенные. Неверящие.

Второй щит тоже лопнул.

Осталось двадцать восемь. Надо считать, чтобы не застали врасплох.

Я стянула плащ, кинув его на помост, а потом протянула руки к ранам Лира, сосредоточилась и стала отдавать силы. Светлые и темные змейки поползли по спине. Я причиняю Лиру боль. Но это было только моим ощущением, потому что Лир молчал и не издавал ни звука.

Третий и четвертый щиты слетели разом.

Силы вливались медленно.

Лир терял иногда сознание, но потом приходил в себя.

Не отвлекаться, Ариадна. Сосредоточься. Сейчас главное — спасти.

Пятый. Шестой. Седьмой.

Звуки щитов были слишком громкими для меня, словно часы…. Они отсчитывали мгновения нашей с Лиром жизни. Последние или нет?

Я опустила руки, чтобы снять напряжение, встряхнула пальцами.

Я смогу. Обязательно. Главное — верить.

Лир глухо застонал.

Я подошла к нему, почувствовав, что он снова пришел в себя. Опять в ладонях дала ему воды, чтобы пил. Он пил и не спорил, и не просил уйти. Может, сил не было. Или понял, что бесполезно. Только мягко поцеловал мою ладонь, когда воды не стало.

— Упрямая.

Я кивнула и неожиданно для себя улыбнулась.

Лопнул восьмой щит.

Я вернулась к его спине.

Девятый. Десятый. Одиннадцатый. Двенадцатый.

Я сосредоточилась и стала тянуться к Лиру изо всех сил.

Раны не зарастали, но остановилась кровь. Силы магии стали возвращаться. Медленно. Потерпи Лир. Потерпи, мой хороший.

Тринадцатый. Четырнадцатый.

— Остановись, русалка. Мы пощадим тебя, — сказал Тезуэль. — Есть закон. Его нужно соблюдать.

Мне было плевать на их законы. И на то, что надо. Я дайари принца. Лира. И я спасу его.

Тезуэль продолжал уговоры. А может — угрозы.

Не слушать, что они говорят, просто отдавать силы.

Как хорошо, что у меня нет голоса, чтобы говорить с ними. Иначе бы потеряла время.

Пятнадцатый. Шестнадцатый. Семнадцатый.

Силы уменьшались. Дело пошло лучше. Лишь бы выдержали щиты.

Я снова остановилась, давая горящим дрожащим рукам небольшую передышку, подошла к Лиру.

Снова поднесла ему воду в ладонях. Единственное, что я могла для него сделать сейчас. Нужно было экономить магию. Он снова поцеловал мои ладони. Мягко так, бережно.

Восемнадцатый.

Я вернулась в исходное положение к его спине.

Девятнадцать. Двадцать.

Силы лились и лились. Свои отдавал мне и лимфил, порхающий бабочкой вокруг, и я ему была за это благодарна.

Двадцать первый.

Ну же, еще немного. Только бы успеть. Раны затягивались, но медленно.

Двадцать первый. Двадцать второй.

Появились рубцы, кровь исчезла совсем.

Двадцать третий. Двадцать четвертый.

Раны затянулись, оставляя шрамы, но их залечит и Аран, если мы выживем.

Двадцать пятый.

Я рванула к Лиру, потянулась к цепям. Не дотянуться. И это было самое обидное. Посмотрела на спокойное лицо мага.

Двадцать шестой. Двадцать седьмой.

Что же делать? Только не паниковать, Ариадна. Сил на новые щиты не осталось. Значит, надо решать вопрос иначе. Не могу дотянуться? Тогда надо использовать магию. Остатков хватит на что-нибудь. Думай, Ари, думай. Если нельзя снять оковы, нужно расплавить, — озарило меня через полминуты. Я сосредоточилась, и огонь пробежал по цепям. Кандалы упали, Лир руками и лбом уперся в столб, пошатнулся.

Двадцать восьмой.

Я обхватила его руками, поддерживая.

Он развернулся и посмотрел на меня, а потом….не удержался, впился в меня поцелуем. Горячим, страстным, нежным. И как умудрился? Мы же на краю гибели, хотя толпа вон ликует.

Двадцать девятый.

Лир остановился.

Я сосредоточилась, чувствуя, как дрожат коленки.

К Арану и Даринель, к нам домой. Вместе.

Мы не успели совсем малость. Последний щит лопнул, маги рванули к нам, я поняла это по возгласам и крикам толпы, а потом все было как на замедленной киносъемке. Маги полетели в разные стороны, переворачиваясь по воздуху, и падая в толпу кричащих людей.

— Лимфил, — тихо сказал Лир мне в самое ухо.

Я зажмурилась, понимая, что нужно действовать, пока не поздно, сосредоточилась, чувствуя, как под рукой бьется сердце Лира.

Мой. Ни отдам никому. Только мой.

К Арану. К Даринель. Домой. Я вызвала знакомый образ из головы. Еще немного. Телепортировать ведь легко и просто. У Лира нет сил, чтобы помогать. Давай же, Ари. Давай.