Проводник (ЛП)

- О, Финн... Милый, это потому что ты такой и есть.

Я не смог сдержать смех. Ну, по крайней мере, девушка была честна.

- Ничего себе, спасибо, Аная.

- Я не говорила, что это плохо, - она посмотрела куда-то вдаль. - Это то, что случается, когда влюбляешься.

Я искал клочок солнечного света в тяжелых облаках над головой.

- Ты когда-нибудь была эгоистичной скотиной?

Аная вздохнула и провела носком своей сандалии по стеклянному полу. Звезды следовали за ней, оставляя за собой похожие на дымку следы лазурно-золотистых полосок в беспросветном небе. Когда я уже не думал, что она ответит, она сказала:

- Да. Я однажды любила кое-кого. Очень сильно любила.

Зазвучали трубы, препятствуя мне расспросить ее побольше, и Бальтазар встал за трибуну на верхней ступени лестницы, окидывая взглядом море кресел, в которых мы сидели. Его белоснежное одеяние плотно облегало широкие плечи. Белокурые волосы слегка касались шеи. Все в нем казалось юным и новым, за исключением глаз. Уголки были сморщены возрастом и держали в себе слишком много лет чтобы сосчитать. Перед тем как заговорить, его глаза встретились с моими, разочарование затуманило его взгляд. Это было так похоже на взгляд, которым обычно смотрел на меня отец, что мне стало больно внутри.

Наконец он отвернулся, внимательно осматривая толпу.

- Похоже, что некоторые из вас не помнят правил, - он сложил пальцы в замок за спиной, и все, что я мог услышать, был звук призрачных волн, накатывающих, отступающих, а потом повторяющих все сначала. Никто даже не смел дышать.

- Это не сложно. В вашей загробной жизни нет большого секрета. Вы собираете души, которые уходят из жизни в назначенном для вас месте. - Его серебристые глаза уперлись в меня, а затем он отвел взгляд. - Когда вас вызывают на жатву, вы не игнорируете этот зов и не возвращаетесь с пустыми руками.

Шокированный шепот кружился в толпе, становясь громче, и я неловко поерзал в кресле.

- Вы невидимы для живых. Вы не касаетесь живых. Вы не общаетесь с живыми, - Бальтазар ударил ладонями по золотому аналою. Хлопок прошел рябью сквозь туман. - Я ясно выражаюсь?

Аная ущипнула меня за бок. Как будто мне было нужно, чтобы она довела до моего сознания его мысль. Я нарушал каждое вообразимое правило. Время всех растрачивалось из-за меня. Я уже знал это. И это ничего не меняло. Это не меняло того факта, что Эмма была бы мертва в течение недели, если бы я делал то, что они все требовали и ушел бы. Но, ладно. Я все еще мог делать это. Бальтазар ведь не следовал за нами везде... мне просто следовало быть более осторожным, чтобы никогда не материализоваться. В конце концов, я провел два года, не касаясь ее. Сегодня это было импульсивно. Сегодня это было необдуманно. Я не мог позволить этому случиться снова.

Аная посмотрела на меня и закатила глаза, словно она могла прочитать мои мысли. Я проигнорировал ее и съежился еще больше в своем кресле.

- И на более легкой ноте, - сказал Бальтазар. - Я отмечу, что некоторые из вас не имеют понятия о периоде текущего времени. Я знаю, что для некоторых из вас, кто веками набирал опыт, это может показаться глупым, но вам будет удобнее переносить души, если они будут помогать. Они помогают, когда чувствуют себя комфортно, и они чувствуют себя комфортно благодаря тому, что знают. Потребуется лишь секунда, чтобы придумать себе новый образ.

Он хмуро посмотрел на жнеца, одетого в коричневые панталоны, белый взъерошенный вверх и черный плащ с капюшоном.

- Дариус, ты даже в меня вселяешь ужас. Займись домашней работой, - улыбаясь, он хлопнул в ладоши. - Ну ладно, народ. Возвращайтесь к работе. Мертвые не заберут себя сами.

Я посмотрел на Анаю в то же время, что и она на меня. Она была одета в простой белый сарафан с коричневым кожаным ремнем, за которым крепилась ее коса. Золотые гладиаторские сандалии были зашнурованы на ее тонких икрах. Они подходили под золотую ленту, обвивающую ее бицепс словно змея.

- Когда ты в последний раз меняла свой стиль? - спросил я.

Она пожала плечами.

- Не важно. Некоторые взгляды вечны. Кроме того, у меня образ чистоты, Финн. Мы все не можем ходить везде так, словно мы только что отработали смену в Гэп[6].

Я опустил взгляд на свои джинсы, угольно серую футболку и брезентовые теннисные туфли. Мне не нужно было зеркало, чтобы узнать, что мои волосы выглядели также как и в тот день, когда я был убит: коротко стриженные сзади и по бокам в военном стиле. Верхушка настолько отросла во время поездки за границу, что достаточно кудрявилась, чтобы напомнить мне, мою обычную прическу в детстве. Я пробежал пальцами по своим волосам и подумал об этом.

- Что такое Гэп?

Аная затихла, нервная улыбка на ее лице была адресована куда-то за мое плечо. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это был.

- Аная, прекрасна как всегда, - сказал Бальтазар. - Будь добра, оставь нас с Финном наедине.

Аная послала мне сдержанную обеспокоенную улыбку, а затем стремительно удалилась. Она не далеко ушла. Тяжело вздохнув, она была охвачена вспышкой белого света. Легкий ветер вокруг лодыжек превратился в туман, движимый силой Бальтазара. Воздух затрещал и звенел опасной энергией. В один миг остальные жнецы были вырваны голодными пальцами смерти. Я бы отдал все в тот момент за то, чтобы та рука захватила и меня.

Бальтазар удержал Истона за ворот и толкнул его в кресло рядом со мной. Истон сжал челюсти.

- Вы оба не хотели бы мне кое о чем рассказать?

Я попытался поймать взгляд Истона, но он отвернулся.

- Нет, - наконец сказал я.

Бальтазар щелкнул пальцами, и боль обожгла мои внутренности. Я застонал, сжимая подлокотники своего кресла. Истон проворчал и поднял подбородок.

- Ты коснулся ее? - он сердито посмотрел на меня. - Я не идиот, Финн. Я почувствовал, как ты материализовался, и я знаю, что ты следовал за ней.

Я прикусил безжизненную плоть внутри моей щеки. Проклятье... как много он уже знал? Когда я не ответил, Бальтазар выругался себе под нос.

- Семнадцать лет наказания недостаточно, чтобы заставить тебя понять причину? - спросил он. - Я ежедневно делаю тебе напоминания. Что еще я должен сделать?

- Это была случайность.

Электричество вытекло из моих конечностей, и я ослаблено осел в кресле. Бальтазар отвернулся, сжимая переносицу.

- Заставь меня понять, - сказал он. - Заставь меня понять, потому что если тебе не удастся, я буду вынужден наказать тебя. Ты понимаешь, что это будет означать?

Я мог бы солгать, но он бы понял. Было лучше рассказать правду на этот раз. Бальтазар издал нетерпеливый гортанный звук.

- Она умрет, если я оставлю ее одну, - сказал я. - Мэв знает, что я чувствую к ней. Она просто продолжит крутиться вокруг Эммы до тех пор, пока в один из таких дней, «случайности», которые она подстраивает, не убьют ее. Я не могу позволить этому случиться. Я не понимаю, как вы можете позволить этому случиться.

- Проблема с Мэв существует лишь по твоей вине и больше ничьей. Ты ведь знаешь, что у меня нет власти над потерянными душами или над теми, кто перешагнул границу в Землю Теней. Ты заклеймил судьбу Эммы в тот момент, когда ты толкнул Элисон в тот канал.

Мое тело вздрогнуло от воспоминаний.

Я скользнул пальцами по дрожащим плечам Элисон. Все были растеряны. Даже Бальтазар обратил свое внимание на последнюю душу в линии. Это должно было случиться сейчас. Моя грудь ныла и болела от того, что я собирался сделать.

- Пожалуйста, прости меня, красавица.

Я в отчаянии поднял на него глаза.

- Так мне просто наблюдать, как это произойдет?

Бездонные глаза Бальтазара изучающе посмотрели на меня.

- Я не ожидаю, что ты будешь наблюдать. Я могу перевести тебя. Но это все, что я могу предложить тебе.

Я закрыл глаза и потер ладонями лицо.

- Нет. Я могу держаться от нее на расстоянии.

- Можешь? - Он поднял бровь.

Я отнял руки и уставился на землю. Нет. Но я мог быть более осторожным