Темные тайны

Ванья начала с отдельных листов. В основном старые контрольные, домашние задания и разные школьные записи. Ванья принялась сортировать их — контрольные в одну стопку, записи в другую, остальное в третью. Получилось три основные стопки, которые она потом распределила по датам и темам. Под конец перед ней оказалось двенадцать пачек, и она начала изучать их более сконцентрированно. Методу сортировать материал несколько раз Ванья научилась у Урсулы. Большим преимуществом являлось то, что ты быстро получал полный обзор материала и к тому же просматривал один и тот же документ несколько раз с возрастающей концентрацией. В результате было легче находить бросавшиеся в глаза стереотипы или события, что увеличивало точность попадания. Урсула знала толк в подобных вещах, в выстраивании системы. Внезапно Ванье вспомнились слова Себастиана об иерархии в их группе. Он был прав — у них с Урсулой существовало молчаливое соглашение: не внедряться в сферы деятельности друг друга. Это было проявлением не только уважения, но и обоюдного понимания того, что в противном случае они могут с легкостью вступить в соревнование и тем самым начать подрывать позиции друг друга. Ведь на самом деле они обе, конечно, соперничали за право первенства в принятии решений.

За результат.

За то, чтобы считаться лучшей.

Ванья обратилась к оставшемуся материалу. Из разрозненных листков следовало лишь то, что математика давалась Рогеру хуже, чем шведский язык, и что ему явно требовалось всерьез поработать над английским. Она взялась за черные ежедневники. Они охватывали период начиная с 2007 года и далее и казались почти нетронутыми. Ванья взяла наиболее актуальный, этого года, и начала просматривать его прямо с января. Записей было довольно мало. Складывалось впечатление, что Рогер получил ежедневник в подарок на Рождество и постепенно перестал его использовать. Несколько дней рождений, несколько домашних заданий, какая-то контрольная, но по мере удаления от января записей становилось все меньше.

Сокращение ПВ впервые возникло в начале февраля, затем снова появилось в конце февраля и на первой неделе марта, а дальше присутствовало каждую вторую среду в 10:00. Ванья отметила, что это, похоже, единственная регулярно встречающаяся запись, и пролистала ежедневник вперед до роковой пятницы в апреле. Каждую вторую среду значилось: ПВ. Всегда в 10:00. Кто или что скрывается за ПВ? Поскольку речь идет о времени занятий, это, вероятно, как-то связано со школой. Ванья пролистала дальше роковой пятницы и обнаружила, что смерть помешала Рогеру встретиться с ПВ неделей позже. Она быстро схватила ежедневник предыдущего года, чтобы посмотреть, встречается ли ПВ там тоже. Оказалось, да. В первый раз в конце октября, а потом регулярно до самого конца ноября, правда, здесь каждый второй вторник в 15:00.

Круг друзей Рогера был весьма ограничен и пока мало что дал расследованию. Тут же имелся человек, с которым он регулярно встречался, если, конечно, за сокращением скрывается человек, а не какое-то мероприятие. Ванья посмотрела на часы — только без четверти девять. Звонить еще совсем не поздно. Первым делом она набрала номер матери Рогера, Лены. Никто не ответил. Да Ванья и не особенно надеялась — пока они с Себастианом были у Лены, телефон несколько раз звонил, но та даже не предпринимала попыток ответить. Она решила позвонить Беатрис Странд. Как классный руководитель, та должна была бы лучше всех знать, чем занимался Рогер в десять часов каждую вторую среду.

— У него было «окно», — голос Беатрис звучал несколько устало, но она, естественно, изъявила готовность попытаться помочь.

— А вы знаете, чем он в это время занимался?

— К сожалению, нет. Следующий урок начинается в четверть двенадцатого, и Рогер обычно не опаздывал.

Ванья кивнула и взяла ежедневник предыдущего года.

— А прошлой осенью? В три часа по вторникам?

В трубке немного помолчали.

— Мне кажется, мы к тому времени уже заканчивали. Да, именно так, по вторникам занятия заканчивались без четверти три.

— А вы не знаете, что может означать сокращение ПВ?

— ПВ? Нет, с ходу ничего в голову не приходит.

Ванья кивнула, чувствуя, что это становится все интереснее. Значит, Рогер скрывал встречи с ПВ от Беатрис. Это показалось ей важным. Ведь Беатрис была не просто его учительницей, они общались и вне школы.

— Это с ПВ он планировал встречаться по средам? — немного помолчав, спросила Беатрис, явно продолжая размышлять над сокращением.

— Именно.

— Тогда это может быть Петер Вестин.

— Кто он такой?

— Психолог, у которого есть договор со школой. Я знаю, что Рогер несколько раз ходил к нему, когда только начал у нас учиться. Я сама посоветовала Рогеру обратиться к Петеру, но я не знала, что он продолжал его посещать.

Ванья поблагодарила за помощь, взяла у Беатрис контактный телефон Петера Вестина и сразу позвонила ему. Никто не ответил, но из сообщения на автоответчике она узнала, что прием ведется с девяти утра. Быстрая прикидка по карте показала, что кабинет психолога располагается всего в десяти минутах ходьбы от школы. За «окно» Рогер спокойно успевал обернуться, не ставя никого в известность о том, что он туда ходит, если ему не хотелось, чтобы об этом знали. Ведь с психологом обычно разговаривают как раз о тайнах, в которые не желают посвящать остальных.

У Ваньи запищал мобильный телефон. Пришла эсэмэс: «Нашел бывшую подружку Акселя Юханссона. Хочешь, поедем к ней вместе? Билли».

Быстрый ответ: «ДА».

На этот раз она добавила смайлик.

Бывшую подружку Акселя Юханссона, Линду Бекман, Билли поймал на работе. Она несколько раз подчеркнула, что больше не живет с Акселем и не знает, где тот находится и чем в настоящее время занимается, и Билли потребовалось приложить много усилий, чтобы договориться с ней о встрече. Когда она наконец согласилась, то категорически отказалась приходить в полицию. Если они обязательно хотят поговорить с ней сегодня вечером, то им придется подъехать к ней на работу, и она сможет взять небольшой перерыв. В результате Ванья с Билли оказались за столиком в пиццерии на площади Стурторгет. Еду никто из них заказывать не стал, оба удовольствовались чашкой кофе.

Линда вошла и села напротив них. Она оказалась довольно заурядной блондинкой лет тридцати. Волосы до плеч и густая челка, достигающая зеленовато-голубых глаз. Одета Линда была в черный свитер в белую полоску и короткую черную юбку. Свитер очень удачно подчеркивал ее фигуру. На шее на тонкой цепочке висело золотое сердечко.

— У меня есть пятнадцать минут.

— Значит, постараемся уложиться в пятнадцать минут, — согласился Билли, протягивая руку к сахару. Он всегда клал в кофе сахар, причем в больших количествах.

— Как я уже говорил по телефону, нам бы хотелось услышать немного об Акселе Юханссоне.

— Вы не сказали почему.

Тут в разговор вмешалась Ванья. Было бы глупо рассказывать, что им известно о дополнительных доходах Акселя, во всяком случае, пока они не почувствовали, как Линда относится к своему бывшему. Поэтому Ванья начала с некоторой осторожностью.

— Вам известно, почему его выгнали из гимназии?

Линда улыбнулась полицейским. Она смекнула, о чем речь.

— Да. Алкоголь.

— Алкоголь?

— Он продавал его ребятам. Идиот!

Ванья посмотрела на Линду и кивнула. Похоже, она не принадлежит к числу союзников Акселя.

— Именно.

Линда недовольно покачала головой, словно желая подтвердить свое негативное отношение к «бизнесу» Акселя.

— Я говорила ему, что это глупо. Думаете, он меня послушал? Вот его и выставили, в точности как я предсказывала. Идиот.

— Он никогда не упоминал некоего Рогера Эрикссона? — с надеждой спросила Ванья.

— Рогера Эрикссона? — Линда, казалось, задумалась, но никаких признаков узнавания на ее лице не отразилось.

— Шестнадцатилетнего парня, — продолжил Билли, протягивая ей фотографию Рогера.