Опричнина

По Таубе и Крузе, М.И. Колычев погиб в тот же день, что и И.П. Федоров — 11 сентября 1568 г. А именно в сентябре 1568 г. в Соловецкий монастырь прибыла комиссия по расследованию дела Филиппа[1101].

Узнав по слухам о страшной казни одного из родственников митрополита Филиппа, Курбский ошибочно отнес это сведение не к М.И. Колычеву, а к И.Б. Хлызневу, который, как ему стало известно, также погиб в 1569 г.

С делом митрополита Филиппа могла быть связана загадочная судьба трех братьев Немятых (Юрия, Афанасия и Ивана), а также внуков Г.А. Носа Колычева — Алексея и Григория, сошедших с исторической сцены в 1568–1570 гг.[1102] С.Б. Веселовский считает, что бездетные племянники Филиппа Венедикт и Петр погибли в связи с низложением их дяди[1103]. Это предположение может быть принято только для Петра[1104], но для Венедикта не подтверждается, ибо он упоминается еще в источниках 1573–1576 гг.[1105] Гибель бездетных двоюродных братьев Тимофея (Даниловича) и Андрея (Третьякова сына), скорее всего, явилась следствием похода Ивана Грозного 1570 г. на Новгород[1106]. Их братья — новгородские помещики — хорошо известны источникам 70-80-х годов. О самих Тимофее и Андрее уже в 60-70-х годах упоминаний не сохранилось[1107]. Последний из Колычевых, о насильственной смерти которого сообщают источники, Василий Иванович Умный погиб не ранее 1575 г. по неясной причине[1108].

Итак, каких-либо специальных гонений на Колычевых в годы опричнины не было[1109]. Некоторые из их обширной семьи входили в гвардию телохранителей Ивана IV (после марта 1573 г. таковых было по меньшей мере девять человек[1110]). Значительное число Колычевых несло обычную службу с новгородских и московских поместий. Неизвестно, пострадал ли кто-либо из старшей ветви Хлызневых, т. е. из детей и внуков Никиты Борисовича. Из остальных же ветвей колычевского рода гибли, как правило, отдельные представители в связи с совершенно различными обстоятельствами. Дело митрополита Филиппа было только одним из них.

Будущий русский митрополит Филипп, до пострижения Федор Степанович Колычев, родился 11 февраля 1507 г.[1111]

Основной источник для изучения жизни и деятельности Филиппа — Федора Колычева — его житие, к сожалению, все еще остается неизданным[1112], хотя представляет собой очень интересный исторический документ. Автор этого памятника жил в конце XVI в. Он происходил из среды соловецких монахов, был очевидцем перенесения «мощей» митрополита Филиппа в Соловецкий монастырь (1591)[1113]. Да и писал житие он, вероятно, в 90-х годах XVI в.[1114] В основу изложения им были положены рассказы современников, по-видимому, главным образом соловецких монахов. Клерикальная тенденциозность повествования чувствуется в каждой строке жития, но впечатления людей, перед глазами которых произошло драматическое столкновение царя и митрополита, переданы обстоятельно и живо[1115].

Второй источник, к которому мы будем обращаться в дальнейшем не раз, — Соловецкий летописец — по составу еще более сложен. До нас он дошел в двух редакциях, но обе они относятся к XVIII в., т. е. к очень позднему времени[1116]. Не все сведения летописца могут быть признаны достоверными, многие из них позднейшего происхождения и заимствованы, вероятно, из актового материала (упоминания о льготах, выданных Иваном IV), из данных Соловецкой казны (сведения о вкладах) и т. п. Но точность отдельных датировок и известий, поддающихся проверке по другим источникам, заставляет нас внимательно подойти к тексту этого летописного памятника[1117].

Отец Федора Колычева Степан Иванович около 1495 г. владел поместьем в Деревской пятине[1118]. Судя по его прозвищу — Стенстур, встречающемуся в родословных книгах, Степан Иванович принимал участие в русско-шведских сношениях, которые в XVI в. велись новгородскими наместниками. Экзотические прозвища были распространены на Руси в придворных сферах конца XV в. Так, например, великокняжий дьяк Михаил Григорьев Мунехин, побывавший в Египте, именовался «Мисюрем»[1119]. В конце XV — начале XVI в. в Швеции было два Стен Стура: старший правил Швецией в 1470–1497 и 1501–1503 гг., а Стен Стур младший был регентом в 1512–1520 гг. Поскольку первый из них был активным врагом России, то свое прозвище Степан Колычев получил скорее всего потому, что имел какое-то отношение ко второму регенту[1120]. Возможно, что это было связано с заключением в мае 1513 г. в Новгороде договора со Швецией[1121]. Более сомнительно известие о том, что С.И. Колычева приставили дядькой к слабоумному брату Ивана IV Юрию Васильевичу[1122]. Во всяком случае умер Колычев-отец ранее 1561 г., когда сын по «его душе» сделал вклад в Соловецкий монастырь[1123].

В общем перед нами один из тех служилых людей, которые составляли опору московской политики в первой половине XVI в. Именно поэтому к нему, очевидно, и благоволил Василий III[1124].

Федор Колычев получил образование, вполне достаточное для молодого представителя видной служилой фамилии: он «вразумляется» и «книжному учению» и «воинской храбрости»[1125]. Некоторое время он находился с другими дворянскими юношами при великокняжеском дворе, однако в 1537 г. неожиданно покидает Москву[1126]. Исследователи уже давно связывали его бегство из столицы с «поиманием» старицкого князя Андрея (весна 1537 г.), когда пострадал дядя Федора Колычева Иван Иванович Умный и были казнены несколько его новгородских родичей[1127]. Некоторое время Федор скрывался в селении Киже на Онежском озере, где он работал пастухом у крестьянина Суботы[1128]. Наконец около 1538–1539 гг. он попал в Соловецкий монастырь и постригся в монахи под именем Филиппа[1129]. Прошло примерно 10 лет, и престарелый игумен Алексей передал свою паству Филиппу, который отныне стал во главе монашеской братии Соловецкого монастыря[1130].

Игумен Филипп начал свою кипучую деятельность в трудное для Соловецкого монастыря время. Опустошительный пожар весной 1538 г.[1131] истребил все монастырские строения («монастырь згорел весь до основания»), и в марте 1539 г. правительство малолетнего Ивана IV пожаловало соловецким старцам 13 луков «землицы» в Выгозерской волости, чтобы те могли поправить свои сильно пошатнувшиеся дела[1132]. Выдача жалованной грамоты 1539 г. находилась в общей связи с иммунитетной политикой князей Шуйских, находившихся тогда у власти. Путем дарования льгот северным духовным корпорациям Шуйские стремились заручиться поддержкой новгородских феодалов[1133].

1101

Летопись Соловецкая. М., 1833. С. 33. См.: Скрынников Р.Г. Начало опричнины. Л., 1966. С. 401.

1102

И. Н. Немятый мог быть одним из Иванов Колычевых, поминавшихся как убиенные в синодике опальных.

1103

Веселовский С. Б. Синодик…. С. 298–299.

1104

В синодике Успенского собора есть под 1568/69 г. запись об умершем иноке Паисие Умном (ГИМ. Успенское собр. № 64. Л. 51).

1105

Альшиц Д.Н. Новый документ… С. 21; НПК. Т. V. С. 555, 626; ИРГО. СПб., 1990. Вып. 1, отд. III. С. 11. Поэтому нельзя согласиться с Л.М. Сухотиным, считающим, что Венедикт погиб вместе с В. Умным в 1575 г. (Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. II–VI. //Зап. Русск. на-учн. ин-та в Белграде. Вып. 13. Белград. 1935. С. 59).

1106

Бездоказательно предположение Л. М. Сухотина о том, что Т.Д. Лошаков погиб в 1575 г. (Там же. С. 58).

1107

Не исключено, впрочем, что Андреем, упоминаемым в синодиках, был бездетный помещик Андрей Иванович, дядя названных выше Тимофея и Андрея Лошаковых.

1108

28 апреля 1575 г. он еще сделал вклад в Троицкий монастырь (Кобрин В.Б. Состав… С. 44). По мнению Веселовского, в связи с опалой на Филиппа постригся в монахи Ф.И. Умный-Колычев (Веселовский С.Б. Синодик… С. 299). Но Ф.И. Умный упоминается еще в мае 1570 и 1571/72 гг., и, как правильно полагает В.Б. Кобрин, его уход в монастырь связан с другими событиями (Кобрин В.Б. Состав… С. 44). Во всяком случае, в 1573/74 г. селом Неверовым владел уже не он, а его жена (АФЗХ. Ч. II. № 422).

1109

Споря с этим тезисом, Р.Г. Скрынников ссылается не на факты, а на риторическое замечание Курбского, что царь «погубил род Колычевых» (РИБ. Т. XXXI. Стб. 299).

1110

Это упомянутые в списке служилых людей 1573 г. окольничий В.И. Умный, Г.Г. Колычев, М.В. Колычев, М.Т. Лошаков, В.Б. Колычев, О.И. Колычев, И.Ф. Колычев, В.Ж. Колычев, А.Н. Колычев (Альшиц Д.Н. Новый документ… С. 20–22).

1111

ЛСМ. М., 1790. С. 14; ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 84.

1112

См. пересказ его с извлечениями в кн.: Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. Вып. IV: Славянорусский пролог. Ч. II. СПб., 1898. С. 9–13; См. также: Жития святых российской церкви. 1857. Январь. С. 50–150. В середине XVII в. соловецкий старец Герасим Фирсов написал житие, слово и службу митрополиту Филиппу (Никольский Н. Сочинения соловецкого инока Герасима Фирсова по неизданным текстам // Памятники древней письменности и искусства. Вып. 188. СПб., 1916. С. 3–64). Для изучения биографии Филиппа эти произведения новых сведений не дают.

1113

ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 127.

1114

Первое из «чудес», следующее за текстом жития, написано со слов соловецкого монаха вскоре после перенесения «мощей» Филиппа в Соловецкий монастырь (ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 129 об).

1115

А.Н. Насонов в статье «Летописные памятники хранилищ Москвы (новые материалы)» (Проблемы источниковедения. Вып. IV. М., 1955. С. 269) указывает на два летописца, содержащие сведения о Филиппе: ГИМ. Музейское собр. № 3058; ЦГАДА. Ф. 181. № 522. В эти летописцы включены краткие извлечения из жития Филиппа.

1116

Савич A.A. Соловецкая вотчина XV–XVII вв. (Опыт изучения хозяйства и социальных отношений на крайнем севере в древней Руси). Пермь, 1927. С. 10–11.

1117

Ниже ссылки, как правило, даются на первое издание памятника (ЛСМ. М., 1790): ибо в третье издание (Летописец Соловецкий на четыре столетия от основания Соловецкого монастыря до настоящего времени. Изд. 3. М., 1833) его издатель Досифей внес без каких-либо оговорок много дополнений, источники которых не вполне ясны. Третье издание ниже используем в том случае, когда Досифей приводит данные из других списков летописца.

1118

НПК. Стб. 431,433,434. По сведениям жития, Филипп «рожение имея Великаго Новаграда», т. е. он был новгородец по рождению (ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 84, об.). Н. П. Лихачев считает это предание недоказанным, полагая, что «оно ошибочно отнесено к более известному Колычеву вместо его двоюродного брата Ивана Андреевича» (Лихачев Н.П. Родство Колычевых с новгородцами //ИРГО. Вып. 1. С. 123). Ни сведения жития, ни догадки Лихачева при настоящем состоянии источников проверены быть не могут.

1119

Шахматов A.A. Путешествие М.Г. Мисюря Мунехина на Восток и хронограф редакции 1512 г. //Изв. ОРЯС. 1899. Кн. 1. С. 200–222.

1120

В послании 1573 г. Иван IV спрашивал: «Стен Стур давно ли был правитель на Свейской земле?» (ПИГ. С. 153).

1121

ЦГАДА. Ф. 96.1513. № 1. См. также: Бантыш-Каменский H.H. Обзор внешних сношений России по 1800 г. Ч. IV. М., 1902. С. 117.

1122

Боде-Колычев М.Л. Боярский род Колычевых. СПб., 1883. С. 54.

1123

ЛСМ. С. 24.

1124

ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 84 об.

1125

ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 85 об. — 86.

1126

По словам автора жития, он ушел из Москвы, «егда приспев 30 лет совершение возраста» (Там же. Л. 87 об.).

1127

Леонид. Указ. соч. С. 20; Савич A.A. Указ. соч. С. 48.

1128

Спасский погост в Кижах помещался на северном побережье Онежского озера. Еще в 1563–1566 гг. на Кижском острове в черносошной волостке проживал крестьянин Сидорка Степан Субота (ПКОП. Л., 1930. С. 131).

1129

Леонид. Указ. соч. С. 2.

1130

В житии говорится, что Филипп до пострижения прожил в монастыре «лето и пол и вяще». Затем он прожил девять лет до назначения игуменом (ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 90, 93). Но и став уже игуменом, Филипп на полтора года уступил свою должность Алексею: «Алексею же начальствующу лето едино и пол» (Там же. Л. 96). Первый документ, где упоминается игумен Филипп, датируется ноябрем 1547 г. (Досифей. Географическое, историческое и статистическое описание… Соловецкого монастыря…Ч. 3. М., 1836. С. 7–17). A.A. Савич относит начало игуменства Филиппа к 1546 г. В Соловецком летописце указана дата 1547/48 г., но в некоторых текстах явная описка — 1542 г. (ЛСМ. С. 15; Савич A.A. Указ. соч. С. 48). Впрочем, согласно подписи на одной иконе он был игуменом уже в 1544/45 г. (Публикация одного памятника. Вып. 7. М., 1971).

1131

Леонид. Указ. соч. С. 37.

1132

Досифей. Указ. соч. Ч. 3. С. 1–3. Об этих владениях см.: ПКОП. С. 162–163.

1133

Каштанов СМ. Феодальный иммунитет в годы боярского правления (1538–1548 гг.) //ИЗ. 1960. Кн. 66. С. 249.