Страница 35 из 70
В. И. Корецкий выдвинул гипотезу о том, что указ 1586 г. кроме регистрации кабал впервые в законодательстве рассматривал отношения по кабале как холопские. Кабальные холопы отныне якобы были лишены права уплаты долга и служба их должна была продолжаться до смерти господина, а докладные отныне приравнивались к кабалам и должны были, как и полные, рассматриваться у постельничего и наместника Московской трети. В. М. Панеях подверг критике построение В. И. Корецкого и ограничил значение указа 1586 г. (в части о кабальном холопстве) только введением доклада и обязательной регистрации служилых кабал. В Москве регистрацией кабальных сделок занимался приказ Холопьего суда, а по городам — приказные люди. Введена была единообразная пошлина за эту регистрацию (алтын с рубля). В Уложении 1597 г. упоминаются служилые кабалы, которые до 1 июня «в книги тогды в Приказе Холопья суда… не писаны»; кабалы после «уложения лета 7000 девяносто четвертаго году июня с 1 числа» и те кабалы, которые «на Москве з докладу Холопья суда и во всех городех с ведома приказных людей и в записных в московских в кабальных книгах и в городех… записываны»[456]. Приведенный текст подтверждает трактовку содержания указа 1586 г., предложенную В. М. Панеяхом.
В литературе наметилась тенденция связывать указ 1 июня 1586 г. с майскими волнениями в Москве. Но непосредственного влияния этих событий на законодательство о регистрации служилых кабал не заметно. Гораздо плодотворнее мысль В. И. Корецкого о тесной связи законодательства о холопах с законодательством о закрепощении крестьян[457].
На середину 80-х годов XVI в. приходится наиболее интенсивное составление писцовых книг, являвшихся основным документом для установления владельческой принадлежности крестьян и их сыска. Нечто сходное было осуществлено и для кабальных холопов. В условиях разорения страны и массового бегства крестьян в хозяйстве служилых людей все шире начинал применяться труд холопов, в первую очередь для обработки господской запашки. Росло и число кабальных холопов за счет обедневших крестьян. Обеспокоенное оздоровлением феодального землевладения и хозяйства, правительство и издало 1 июня 1586 г. указ, с тем чтобы помочь холоповладельцам в сохранении за ними наличного состава кабальных холопов. Вводя обязательную регистрацию служилых кабал в кабальных книгах, государство тем самым брало на себя гарантии осуществления сыска беглых холопов.
В интересах дворянства был принят указ, провозгласивший обеление господской запашки от несения тягла сроком на пять лет. Указ должен был стимулировать помещичье хозяйство и содействовать притоку крестьян на льготные земли. Вероятно, в Деревской пятине Новгорода этот порядок установился с начала 80-х годов XVI в[458]. В 1592 г. правительство заявляло: «.. что ни есть земель всего государства, все сохи в тарханех учинил (Годунов. — А. З.), во льготе даней никаких не емлют, ни посох ни х какому делу». Речь шла, конечно, о светском землевладении. Налоги и поборы с монастырей неукоснительно взимались[459].
Меры по упорядочению ямской службы имели как военно-административное, так и хозяйственное значение. «Охотники», обслуживавшие ямские слободы в Новгороде, набирались из числа владельческих крестьян. Посадских людей запрещалось принимать в число «охотников». В середине 80-х годов правительство стремилось замедлить разорение новгородского посада, возвращая торговых людей, высланных ранее в Москву, и переселяя туда жителей соседних городов[460].
Одним из средств оживления экономики должно было стать развитие торговли со странами Запада и Востока. После потери Нарвы решено было сделать центром морских торговых сношений с другими европейскими странами устье Северной Двины. 4 марта 1582 г. Иван IV утвердил план строительства здесь Архангельска, и в течение 1584–1585 гг. город был построен. Указом 1585 г. Архангельск стал единственным городом, где иноземцам разрешалось закупать товары из внутренних районов страны[461]. Продолжалось создание городов-форпостов в Сибири и на юге страны: в 1585/86 г. построили Тюмень, к 1585 г. на Дону — Воронеж, а на р. Сосне — Ливны[462].
С общей градостроительной политикой правительства связано было и строительство Белого города («Царягорода») в Москве. Возможно, именно московские волнения 1584 г. укрепили правительство в мысли обезопасить столицу новой линией крепостных стен. Строительство началось к маю 1585 г. с сооружения Тверских ворот. Его осуществлял известный градоделец Федор Конь, а по другим сведениям — «мастер турской» Кондрат Федоров. Закончилось оно к 1591/92 г. (по другим данным — к 1593 г.). Крепость опоясывала Москву по линии позднейшего «Бульварного кольца». Ее протяженность достигала 9 км. Из 27 крепостных башен 10 были проездными. Строительными работами руководил специальный Приказ Каменных дел. Весной 1592 г. в наказе Р. Дурову говорилось, что «городовые дела всякие делают ис казны наймом, а плотников устроено больше тысечи человек»[463].
Символом могущества Русского государства должна была стать «Царь-пушка», отлитая в 1596 г. в Москве выдающимся мастером литейщиком Андреем Чеховым. Ее длина достигала 5 м, вес — 2400 пудов, калибр — 89 см. Такая пушка «в Руси и в иных землях не бывала, а имя ей «Царь»», — записал один из летописцев. Ему вторит архиепископ Арсений Елассонский: «Думаю по истине, что во всем мире не сыщется другая, подобная этой по величине и по художественности, и была отлита она с великим мастерством и с великими издержками»[464]. Пушку поставили у Фроловских ворот, где недавно разыгрались бурные события московского восстания 1584 г.[465] Название «Царь», как и Царьгород (в Москве), а также Царевококшайск, говорило о настойчивом стремлении правительства укрепить авторитет царской власти.
Положение в государстве было тревожным. Л. Сапега писал, несколько сгущая краски: «Черемисы свергли иго; татары грозят нападением, и ходит слух, что король шведский собирает войско. Но никого здесь так не боятся, как нашего короля. В самом городе (Москве. — А. З.) частые пожары; виновники их, без сомнения, разбойники, которыми здесь все наполнено». Восстание мари и черемисов представляло серьезную опасность: они «побиваху московских людей овогда на станех, овогда на походех, бояре же и воеводы не можаху их обратити». 20 июля 1584 г. в Казанскую землю «луговые черемисы воевать» послан был кн. Д. П. Елецкий (по прозвищу Долгая Борода), только что получивший звание окольничего. Его военная экспедиция, вероятно, успеха не имела. 11 ноября 1584 г. новый поход возглавил кн. И. А. Ноготков. На этот раз воеводы «татар и черемисы много побили… и тогда Луговую сторону воевали и многие улусы разорили». В итоге черемисы «добили челом… вековым миром». В позднейшей Латухинской Степенной книге говорится, что покорение черемисов произошло «мудрым смыслом Бориса Годунова»[466]. Это, очевидно, близко к истине.
Согласно «Новому летописцу», «казанстии людие», узнав о воцарении Федора, «без войны и бес крови приидоша вси покорением и прошаху милости». Царь их пожаловал, но, «чая от них впредь измены», повелел ставить города «во всей Черемиской земле», причем «насади их русскими людми и тем… укрепил все царство Казанское». В 1584 г. построен был «Царев город» (Царевококшайск), а в 1584/85 г. — у «луговых черемис» (мари) Санчурск («Санчюрин город»). Вскоре началось и строительство на Волге, имевшее не только военно-стратегическое, но и экономическое значение. Оно обеспечивало безопасность юго-восточных рубежей страны и содействовало развитию торговли по этой крупнейшей речной магистрали. В 1585/86 г. построены были Самара и Уфа[467].
456
Корецкий. Закрепощение, с. 195–206; Панеях В. М. Холопство в XVI — начале XVII в. Л., 1975, с. 106; ср.: Панеях В. М. Кабальное холопство на Руси в XVI в. Л., 1967, с. 88–97; ПРП, вып. IV, с. 372.
457
Скрынников. Борьба, с. 58; Безднинский летописец, с. 200–201; Корецкий. Закрепощение, с. 195.
458
РИБ, т. 22. СПб., 1904, стлб. 229–230 (21 ноября 1585 г.); Корецкий. Закрепощение, с. 116–117.
459
Анпилогов, с. 44; Лa
460
ГПБ, Q IV, № 263, л. 2, 9, 10 и др. См.: Корецкий. Закрепощение, с. 107–108; Флоря Б. Н. Привилегированное купечество и городская община в Русском государстве. — ИСССР, 1977, № 5, с. 156.
461
Флоря Б. Н. Торговля России со странами Западной Европы в Архангельске (конец XVI — начало XVII в.). — Средние века, вып. 36. М., 1973, с. 133; Сб. РИО, т. 38. СПб., 1884, с. 176–178; ПСРЛ, т. 33, с. 146, 150. См.: Новожилов Ю. К. К вопросу об основании г. Архангельска. — УЗ Архангельского пед. ин-та, вып. 16. Архангельск. 1964, с. 176–203.
462
Тихомиров. Памятники XVI в., с. 94; Буцинский П. Я. Заселение Сибири. Харьков, 1894, с. 80; Анпилогов, с. 309, 388; Загоровский В. П. О древнем Воронеже и слове «Воронеж». Воронеж, 1971, с. 80–90; АМГ, т. I, № 313.
463
РИБ, т. 37. Пг., 1923, стлб. 39; Сперанский А. Н. Очерки по истории приказа Каменных дел Московского государства. М., 1930, с. 38–39; Изборник, с. 187 (Конь Федоров); Тихомиров. Заметки, с. 83 (начало строительства Белого города — 1585/86 г.); ПСРЛ, т. 14, с. 37; т. 34, с. 195 (начало строительства — 1586/87 г.; 1583/84 г.); История Москвы, т. I. М., 1952, с. 226; Рабинович М. Г. Облик Москвы в XIII–XVI вв. — ВИ, 1977, № 11, с. 140–141; Анпилогов, с. 44. По одному летописцу, строительство Белого города, начатое в 1585/86 г., продолжалось семь лет, по другому — четыре, с 1584/85 по 1588/89 г. (Тихомиров. Заметки, с. 155; Тихомиров. Памятники, с. 229).
464
ПСРЛ, т. 34, с. 196 (под 1586/87 г.); Дмитриевский, с. 93–94.
465
По «Новому летописцу», «Царь-пушкой» завладели восставшие в 1584 г. (ПСРЛ, т. 14, с. 35). Это, очевидно, ошибка. Возможно, речь шла просто о какой-то большой пушке (см. Безднинский летописец, с. 208).
466
HRM, t. И, № III, р. 2–3; ПСРЛ, т. 14, с. 34; РК 1559–1605 гг., с. 203–204, 213–215; Щ, л. 669 об.; Тихомиров. Памятники, с. 228; Васенко, с. 66. [273]
467
ПСРЛ, т. 14, с. 36. Воеводы в Царев город назначены были 11 октября 1684 г. (Щ, л. 675). См. также: ДРВ, ч. XIV, с. 460, ср. с. 440; Тихомиров. Памятники XVI в., с. 94; Сапунов К. Н. О дате основания города Йошкар-Ола. ВИ. 1965, № 1. с. 211–214. О Санчурсве см.: РК 1559–1605 гг., с. 211. О Самара и Уфе см.: Гераклитов А. А. История Саратовского края в XVI–XVII вв. Саратов, 1923, с. 131; Первтяткович Г. Поволжье в XV–XVI им. М., 1877, с. 318–314. 21 июля 1584 г. в Москву приходили ногайцы для торговли «з жеребят и и с ыным товаром» (РК 1559–1605 гг., с. 206).