Страница 84 из 94
В конце апреля в Крым был послан Роман Никитич Писарев, который должен был упрочить московское влияние при дворе Саадат-Гирея[1454].
Вероятно, в то же время прибыл в Москву человек Ислам-Гирея Кудояр с сообщением, что «ис Крыма сам идет Кирей царь (Ислам. — А. 3.), и крымские люди выслали его, и он ходит на поле за Доном, и князь бы великий пожаловал, учинил его собе сыном» и «дал в своей земли место». Василий III это предложение принял и сразу же отправил к Исламу князя М. И. Кубанского. Тот и привел Ислама к присяге[1455].
Переговоры с Исламом вызвали неудовольствие в Крыму. В мае в Москву прибыло сообщение от Ислама, что «крымский царь… хочет итти на великого князя украину». В ответ на это 27 июля в Коломну отправились многие воеводы, среди них князья Д. Ф. Бельский и В. В. Шуйский. Вместе с ними великий князь послал «княжат и дворян двора своего и детей боярских изо многих городов безчислено много, а наряд был великой». Мощный заслон русских войск расположился по линии от Коломны до Каширы и далее до Серпухова, Калуги и Угры. Даже видавший виды летописец сообщал, что воинов было «добре много, столко и не бывало». Трудно сказать, узнал ли Саадат-Гирей о мощном заслоне на русских рубежах или нет, но так или иначе его поход не состоялся.
Вскоре после этого (в августе) из Крыма вернулся русский посланник Р. Писарев с крымским посланником Тягибердеем. Разгневанный Саадат-Гирей потребовал вернуть своих послов, находившихся в это время при дворе Василия III, и прервал всякие сношения с Москвой. Впрочем, это для России уже особенной опасности не представляло, ибо, как сообщил Писарев, положение самого хана «на царьстве» было весьма непрочно. В сентябре крымские послы были отпущены[1456].
В конце лета 1532 г. в Москву вернулся великокняжеский посланник к Петру Рарешу Иван Сергеев, проехавший на Русь через Крым. Он сообщил, что Саадата крымцы согнали с престола и сделали царем снова Ислама. Это же подтвердил и присланный самим Исламом его «человек»[1457].
С остальными восточными соседями у России в 1532 г. отношения были вполне добрососедские. 21 июля из Астрахани в Москву прибыл «человек» царя Касима Злоба. Однако уже вскоре после этого стало известно, что «черкесы» захватили Астрахань, «взяли царя», перебили многих его людей и ушли прочь. Царем астраханским на время сделался царевич Ак-Кубек[1458].
В сентябре 1532 г. Москва стала свидетельницей чрезвычайного события. Ее посетил посол индийского паши Бабура — Хозя Усеин. Он привез грамоту, в которой Бабур предлагал установить торговые и дипломатические отношения между их странами, «чтобы великий государь Василей с ним был в дружбе и в братстве и люди бы промеж их ходили на обе стороны их». Правитель Ферганы и Кабула Бабур был выдающимся политическим деятелем и талантливым писателем. После побед, одержанных в 1526 и 1527 гг. над индийскими правителями, он стал основателем Могольской империи в Индии. Умер Бабур в 1530 г., т. е. за два года до прибытия его посольства в Москву. Осмотрительный и тонкий дипломат Василий III с почетом принял и отправил обратно посольство Хози Усеина, выразив свое согласие установить с правителем Индии торговые отношения. О «братстве» пока речь не шла, так как в Москве не было известно, был ли Бабур «на Индийском государстве» государем или просто «урядником». Московские дипломаты опасались называть братом своего монарха простого правителя и выражали готовность вступить в политический союз лишь с законным монархом Индии[1459]. Из-за смерти Бабура и отдаленности Индии визит Хози Усеина прямых последствий не имел. Но он являлся знаменательным вестником будущей русско-индийской дружбы. Посольство Бабура, равно как и хождение Афанасия Никитина за три моря (1466–1472 гг.), находились у истоков добрососедских русско-индийских отношений.
С Турцией отношения также не предвещали никаких осложнений. С ноября 1532 до мая 1533 г. в Москве находился торговый человек султана Ахмат (неофициальный представитель), которому Василий III оказывал всяческое содействие[1460].
После воцарения Яналея с Казанью происходил регулярный обмен посольствами. Так, еще 2 сентября 1532 г. туда вернулся казанский посол князь Бурнак, а с ним русский посланник Василий Алексеев Пушкин с грамотой великого князя. Содержание ее, к сожалению, неизвестно. 18 ноября в Москву приехал Я. Г. Поплевин-Морозов, приводивший к присяге Яналея, а уже вскоре (23 декабря) в Казань отправился Константин Тимофеев Замыцкий. Не забывал своим вниманием Василий III и преданного ему Шигалея. В сентябре 1532 г., когда Яналей укрепился в Казани, Шигалею пожаловали Каширу и Серпухов и отпустили его туда с Москвы[1461].
Мирная восточная политика сочеталась с продолжавшимся укреплением южных рубежей. Так, в 1530/31 г. «срублены» были деревянные кремли в Чернигове и Кашире. Тогда же доделан каменный кремль в Коломне[1462].
Возобновилось церковное строительство в Москве. После набега Мухаммед-Гирея на русские земли в 1521 г. отмечался временный спад церковного строительства. Кроме строительства Новодевичьего монастыря в Москве были сооружены в 1527 г. три небольшие церкви. Это Преображенье на великокняжеском дворе против церкви Лазаря (на месте самой старой в Москве церкви «Спаса на бору»), св. Георгия на Фроловских (Спасских) воротах Кремля и церковь Бориса и Глеба на Арбате[1463].
27 ноября 1530 г. в присутствии Василия III, Елены с новорожденным сыном и бояр освящена была церковь Параскевы Пятницы (у Покрова) и установлен в честь Этого события церковный праздник. В августе 1531 г. Василий с семьей снова присутствует на освящении церкви — на этот раз деревянной («обетной») Успенской, находившейся рядом с Благовещеньем на Старом Ваганькове. Церковь построена была за один день[1464].
В Кремле в 1532 г. у Иоанна Лествичника заложена была четырехъярусная звонница с храмом Воскресенья (по новгородским образцам). Тогда же (в 1532/33 г.) Николай Фрязин («Лодовиков товарищ») отлил большой колокол «благовестник» в 1000 пудов меди (для колокольни)[1465].
Гордостью русской архитектуры стала церковь Вознесения в Коломенском, освященная 3 сентября 1532 г. в присутствии Василия III, его семьи и братьев. Московский государь сотворил по этому поводу «празднество велие, светле и радостне». Пир продолжался целых три дня. И действительно, «бе же церковь та вел ми чюдна высотою и красотою и светлостию, такова не бывала преж сего в Руси»[1466].
Строилась не только Москва, но и другие русские города. Так, в октябре 1533 г. была освящена каменная Покровская церковь в одноименном монастыре в Угличе. В 1528–1530 гг. перестраивается белокаменный верх (до аркатурного пояса) центрального (Рождественского) городского собора в Суздале[1467].
В 20—40-х годах протекала деятельность видного русского зодчего Григория Борисова (умер, возможно, в 1545 г.)[1468]. По наблюдениям Н. Н. Воронина, с его именем следует связывать строительство Троицкого собора в Данилово-Переяславском монастыре (1530–1532 гг.), близкого по архитектурным формам к Борисоглебскому собору. Последней постройкой Борисова Н. Н. Воронин считает трапезную церковь Спасо-Каменного монастыря на Кубенском озере. В совершенстве владея архитектурным мастерством, Борисов специализировался на монастырском строительстве (особенно трапезном)[1469].
1454
ПСРЛ, т. VIII, стр. 279, СГГД, ч. V, № 107, стр. 123–124; ЦГАДА, Крымские дела, кн. 6, л. 339 об.- 375 об.
1455
ПСРЛ, т. VIII, стр. 278–279; т. XIII, стр. 60–61, 70; т. XXI, стр. 610. Сведение это помещено в летописях под 7040 г. перед записью о прибытии литовских послов 17 марта 1532 г. Остается неясным, как Ислам оказался в Крыму (еще недавно он находился в Астрахани). В царском архиве хранились «книги и грамоты присыльные с Поля от Ислама… как выслан был из Крыма» (Описи, ящик 86, стр. 27).
1456
ПСРЛ, т. VI, стр. 265–266; т. VIII, стр. 279–280; т. XIII, итр. 62, 64–65; РК, стр. 80; л. 105; ЦГАДА, Крымские дела, кн. 6, л. 389–390.
1457
Дунаев, стр. 91–92; ЦГАДА, Крымские дела, кн. 7, л. 1.
1458
ПСРЛ, т. VIII, стр. 279; т. XIII, стр. 61–62; т. XX, стр. 413.
1459
ПСРЛ, т. VIII, стр. 280; т. XIII, стр. 65–66; РВ, стр. 356–357.
1460
Дунаев, стр. 91–92.
1461
ПСРЛ, т. VIII, стр. 280–281; т. XIII, стр. 65–67; т. XX, стр. 413–415; т. XXIII, стр. 205; РВ, стр. 357. Ср. «книги и списки Шигалея-царя, как его князь велики пожаловал — дал ему город Коширу» (Описи, ящик 94, стр. 27).
1462
ПСРЛ, т. VIII, стр. 278; т. XIII, стр. 58; т. XX, стр. 411–412; РВ, стр. 353–354.
1463
ПСРЛ, т. VIII, стр. 272; т. XIII, стр. 46; т. XXII, стр. 521; т. XXIII, стр. 204; РВ, стр. 344–345; Зимин, стр. 38; Шмидт, стр. 283; Н. В. Воронин. Зодчество Северо-Восточной Руси XII–XV веков, стр. 19–42.
1464
ПСРЛ, т. VIII, стр. 278; т. XIII, стр. 58, 259; т. XX, стр. 411; т. XXIII, стр. 205; РВ, стр. 351–352; НЛ, стр. 323; РВ, стр. 354–355.
1465
ПСРЛ, т. XIII, стр. 145; т. XXVI, стр. 315. По другим данным, он поставлен был на деревянной колокольне 19 декабря 1532 г. (ПСРЛ, т. VIII, стр. 284 и др.).
1466
ПСРЛ, т. VIII, стр. 279–280; т. XIII, стр. 62, 65; РВ, стр. 355–356.
1467
ПСРЛ, т. XXIV, стр. 222. В 1525/26 г. в Покровском монастыре также освящена была церковь Николы «под колоколы» (Л. Варганов. Суздаль. Владимир, 1957, стр. 18, 49).
1468
ПСРЛ, г. XXX, стр. 147 (трапезный мастер Григорий). Еще в 1521–1523 гг он построил Троицкий собор в Макарьевском Калязине монастыре, В 1522–1524 гг. Борисов сооружает Борисоглебский собор в одноименном монастыре под Ростовом, а в 1524–1526 гг. — там же Благовещенскую церковь с трапезной.
1469
Подробнее о нем смj Н. Н. Воронин. Очерки по истории русского зодчества XVI–XVII вв. М.-Л., 1934, стр. 21–24; В.Н. Иванов. Ростов Великий. Углич. М., 1964, стр. 156, 158; «История русского искусства», т. III, стр. 355, 368–370.