Время галактики

— Шлюз вот заклинило, — не в силах оторвать взгляд от экрана, добавила Шет.

— Так и подумал, — сказал Первый Чистов. — Уже второй раз под такой смерч попадаю.

— Еще раз проверьте равнинную плотность газа, — посоветовал Второй Чистов. — Облака — они это… в плен не берут.

Действительно, «Горячие смерчи» были настоящим бедствием долинных просторов Торр. Северный ветер приносил из дальних переделов сорванные с газовых океанов испарения, температура резко поднималась, с гор летели камни и «танцующий» плазменный огонь. Дважды в полярный цикл горы обрушивали свою ярость на природу долин, уничтожали ее зарождающуюся углеродную жизнь. Спастись от «Горячего смерча» могли только защищенные сверхмощной техникой люди.

Чистову это было известно лучше, чем остальным. Он много лет занимался исследованием Торр. Они с Резе составляли весь постоянный экипаж исследовательской станции. Но одни оставались редко. На планете постоянно стажировались молодые специалисты. Такие, как Багрова и Шет.

Людовик Резе появился здесь значительно позже. До своей работы на Торр он участвовал в двух экспедициях Джонатана Бельмо. А когда знаменитый путешественник оставил Пространство, Резе оказался в числе немногих одобривших его загадочное затворничество. Сам тоже попросился на какую-нибудь спокойную станцию. Поначалу никак не мог привыкнуть ни к нудному планетному покою, ни к характеру своего нового командира. Но потом они с Виктором подружились, и Резе даже стал, как умел, опекать Чистова. Невысокий, лысоватый и полноватый, спокойный, рассудительный Людовик как бы дополнял высоченного и торопливого Чистова. Багровой эта пара с первой встречи напомнила Дон Кихота Ламанчского и его «учителя жизни» — Санчо Панса.

Но лучше всех Чистова знала конечно, Виктория Шет. Она познакомилась с ним еще курсантом в Космической Академии, где Виктор вел курс прикладной металлогении, а потом работала в его скрытой наблюдательной группе, в пустыне Соэллы. Там Чистов начал за Шет серьезно ухаживать. Смотрелись они несуразно. Она маленькая, стройненькая, он длинный, согнутый. После вечерних посиделок в штабе планетной разведки Виктор провожал Викторию до общежития в развалинах древнего забытого городка. Назад возвращался один, за полночь. В темноте постанывали пески, шевелил волосы ветер, а из-под темных барханов за человеком следили белесые «глаза пустыни». Виктория иногда представляла себе, как Чистов, широко размахивая руками и что-то напевая под нос, шагает по светящейся «зеркальной» дорожке через пустошь, навстречу расплывчатым звездам, замутившим небо Соэллы.

Такая самоотверженность подкупала. Да и чего греха таить — внимание руководителя льстило. Хотя к тому времени Виктор ей уже порядочно надоел, Шет его терпела — вела себя соответственно.

— Сколько времени до наполнения ангара газом? — повернулся Резе к Доктору.

Засыпанный цифрами коммуникаторный монитор робота мигнул и очистился. Ответ предстоял подробный и обстоятельный.

— В случае известной развертки комплексного насыщения…

— Доктор, будь проще! — рявкнула Шет. — Гарантированно, и в минутах.

— Газ начнет поступать через тридцать минут, — доложил робот. — Заполнит ангар в течение одной.

— Лена, Вика, что будем делать? — обратился Резе к стажерам.

Шет ничего не ответила. На нее словно столбняк напал. А вот Багрову слова Резе подтолкнули к действию.

— Попробуй поговорить, — предложила она Шет. — А мы посчитаем, как их защитить. Хотя бы на некоторое время.

Схватила Резе за руку и вытащила из рубки в коридор. Он и опомниться не успел.

— Ты чего? Какая защита? Ты серьезно?

— Нет, — сказала Багрова, — насчет защиты я не серьезно. Половина аварийных системы в отключке. И Доктор у нас, похоже, глючит по полной. Какая уж тут защита.

— Давай попробуем «мультики» отработать. Рентген там, давление… Багрова изящным жестом положила Резе палец на губы.

— Людовик, подожди. Снять медицинскую карту в этих условиях невозможно. Точнее говоря, я не знаю, как это сделать. Даже если они оба… согласятся на анализ, я не смогу его объективно провести и принять. И потом, все это очень долго.

— Что предлагаешь?

— Телепатический сыск. Мне нужны две чистых гипнокарты, полная нагрузка Информатория и Особый сигнал.

Резе вздрогнул. Не так легко залезть в мысли друга. Багровой проще. Она три недели на станции и, если все закончится благополучно, через месяц с Торр улетит. А он останется с Виктором, зная его мысли. Но сначала Чистова нужно спасти. Девушка права.

— Хорошо, но осторожней. И слышала: времени тридцать минут.

— Успею за пять, — сказала Лена.

В рубке Шет прижалась щекой к холодной стенке магнитомерного шкафа, потом потрясла головой, растрепав и без того «не отлаженную» прическу, и ткнула пальцем в одного из мужчин.

— Я готовилась к зачету по актинометрии и прибежала к тебе на факультет в овальную аудиторию. Куда мы пошли?

Второй Чистов улыбнулся — вспомнил.

— Никуда. Мы сидели и занимались гидрофизикой. Но это потом, а сначала…

— Я полез целоваться, — быстро перебил Первый, — споткнулся, опрокинул кафедру, упал сам и тебя повалил…

— А «спрашиватель» кафедры автоматически включился, — затараторил двойник. — Дежурный препод сначала не понял, что значит наш вызов, а потом три минуты давился от смеха.

Викторию начала бить мелкая дрожь.

Дальше спрашивать бесполезно. Они ответят на любые ее вопросы. Скажут правду. Конечно, такое абсолютное сходство не может быть только внешним. Виктора словно калькировали?

— Витенька, не хотела тебя тревожить, но раз такой случай… Почему ты меня бросил?

Оба Чистова вскинулись. Весьма натурально.

— Я тебя? — возмутился Первый Чистов. — Ты сама меня бросила.

— Слова не сказала! — закричал Второй. — Улетела с Корганом и Матвеем.

В рубку, толкая перед собой Резе, ввалилась Багрова.

— Вы что-нибудь понимаете? — Лена положила на стол две телепатические карты.

— Одна белая? — удивился Резе. — Не понимаю. Они же должны быть синие.

— Я тоже не сразу сообразила, что значит белый цвет. И пересекла их психо-поля прямым наведением.

— И что?

— Смотрите. Карта с этой стороны почти чистая.

— Чистая! — ахнула Шет.

— Да. Проверила трижды. В ангаре находятся два живых существа. Один — человек. Вот его гипнокарта. И второе — неизвестное существо, принявшее человеческий облик. Самое удивительное: это второе… оно, получается, неразумно. Его психическая организация крайне примитивна. Не намного сложней, чем… скажем, у земного червя. Фантом практически вообще не имеет пси-поля. Его карта — это мгновенная съемка мыслей настоящего человека.

— Чего, чего? — потряс лысой головой Резе.

— Представляете? Но кроме того, что эта штука может принимать любую форму, она, по всей видимости, обладает удивительным даром «слепого» прогноза и способна моделировать все необходимые действия. Любые действия. Это какой-то гений мимикрии!

— Но такая маскировка требует сложнейших процессов? — похоже, Шет меньше бы испугалась, окажись двойник каким-нибудь сверхразумом.

— Имея возможность прямого контакта, мы бы легко обнаружили обман, — рассуждала вслух Багрова. — Но пока все преимущества у фантома. Кто его знает, как онустроен? Вероятнее всего, улавливая химические изменения в организме человека, тут же воспроизводит подобные у себя. Не понимая смысла, мысль оригинала он может использовать раньше, чем Виктор ее сформулирует.

— То есть он отвечал на мои вопросы, не соображая, что говорит? — с ужасом посмотрела на экран Шет. — Невероятно.

— Очень даже вероятно, — не согласился Резе. — Только что это нам дает? Доктор, поработай часами.

— Не понял, — уточнил задачу робот.

— Сколько осталось?

— Чего?

— Минут! Робот понял:

— Пятнадцать.

— У нас пятнадцать минут, — повторил Резе. — Потом в ангар пойдет газ. А я до сих пор не знаю, что делать.